Полярная погибель - Эндо Биндер

Эндо Биндер (под псевдонимом John Coleridge)

Полярная погибель

Polar Doom 1940

Рулевой, находившийся за штурвалом огромного океанского лайнера, лениво облокотился на подоконник открытого окна, мечтательно глядя на лазурные просторы Атлантики, своим спокойствием напоминающие гладь озера.

Внезапно его грёзы были прерваны. Его охватило необычное чувство. Он не мог дать этому определение, но возникло ощущение, будто все перевернулось с ног на голову. Как будто его закрутило со сверхскоростью. Его охватило сильное головокружение. Морская болезнь? У него — ветерана сотни рейсов? Невероятно! Кроме того, это спокойное море не могло вызвать хоть какую-то качку корабля.

Ощущение прошло через секунду, но рулевой все еще чувствовал себя странно. Что, черт возьми, с ним такое? Встревоженный, он подбежал взглянуть на приборы корабля. Его глаза так распахнулись, что грозили выскочить из орбит.

Что-то было не так! За мгновение до этого корабль шёл почти прямо на восток, в Европу. Теперь, судя по компасу, он повернул на юг!

Но один взгляд на солнце убедил его, что корабль не совершал невероятный поворот под прямым углом. Значит, дело было только в компасе…

Внезапно его снова охватило то же самое чувство. Казалось, что все его внутренние органы, каждая клеточка тела, оказались не на своем месте. Снизу донеслись тревожные крики пассажиров. Он взглянул на компас и увидел, что стрелка снова повернулась и теперь указывает на восток, а не на север. После этого случилось еще несколько приступов кратковременной тошноты, а стрелка компаса словно взбесилась, мечась в разные стороны.

Рулевой в замешательстве взглянул на барометр. Он падал, как тонна кирпичей!

Это предвещало внезапную и кардинальную перемену погоды. Чудесным образом сгустились тучи, превратив Атлантику из сверкающего великолепия синевы в мрачное, зловещее море серого цвета. Молнии принялись чертить небо огненными пальцами. Сотрясая воздух, гром гремел, как ревущая река. Поднялся свирепый шторм, закруживший воду в бешеном танце.

Огромные волны разбивались о борт судна, заставляя его сильно крениться, из-за чего большинству пассажиров пришлось цепляться за поручни или прятаться по каютам. Над Атлантикой, еще пятнадцать минут назад бывшей такой мирной, разразился ужасный шторм. Дождь полил как из ведра.

Во время шторма одно явление особенно выделялось на фоне остальных — огни Святого Эльма. Странное фосфоресцирующее свечение плясало на каждом металлическом кусочке корабля. Многие пассажиры перепугались до смерти, увидев призрачный свет, порхающий по их каютам.

Сбитый с толку капитан судна, чувствуя себя совершенно потерянным без ориентиров в виде солнца, звезд или компаса, приказал остановить судно и ждать, пока шторм утихнет. Три часа спустя солнце пробилось сквозь завесу облаков, и океан стал безмятежным.

Компас снова заработал нормально!

Такое же явление проявилось по всей Земле в одно и то же время, но с разной степенью интенсивности. У каждого жителя Земли возникло ощущение внутреннего переворота — «попадания в зазеркалье». Все метеорологические приборы временно сошли с ума. Барометры обновляли максимумы и минимумы. Компасы указывали на запад, считая его севером, а потом начинали вращаться, как танцующие дервиши, словно не понимая, в какой стороне находится север.

Показатели уровня влажности воздуха резко колебались: от такого сухого, что казалось, будто в нем совсем нет влаги, до такого насыщенного, что из него, как из переполненного сосуда, во все стороны летели капельки воды. Ртутные столбики термометров с невероятной быстротой сновали мимо цифр измерительной шкалы, то поднимаясь, то опускаясь.

Сильные электрические бури пронеслись над большей частью Земли. Зубцы молний почти непрерывно рассекали небо. Однако это были необычные молнии, они возникали только в верхних слоях атмосферы, перескакивая от облака к облаку. На землю попадала очень малая часть. Странные огни Святого Эльма устроили пиротехническое представление, вошедшее в историю как самое удивительное из когда-либо виденных.

Миллионы жителей Земли, как обычно, строили предположения, но даже самые выдающиеся метеорологи были совершенно сбиты с толку. Было очевидно, что какое-то необычное явление нарушило нормальную погоду на Земле на три часа, но причина его была неизвестна.

В заснеженном аэропорту Монреаля Мартин Фенстром вырулил на опирающемся на широкие лыжи большом транспортном низкоплане на взлетно-посадочную полосу. Лайнер тяжело и плавно поднялся в воздух.

Всю свою жизнь Мартин Фенстром, будучи еще молодым человеком, колесил по миру в поисках спасения от обыденности. Едва ли на Земле было место, где бы в то или иное время не видели его веснушчатое лицо, проницательные голубые глаза, обрамленные вьющимися черными волосами, и крепкую фигуру. И все же, за все время своих приключений, Фенстром никогда не был так заинтригован, как сейчас. Временами ему с трудом верилось, что на севере…

Фенстром проработал на своего нынешнего работодателя целых два года — дольше, чем на кого-либо прежде. Раз в месяц, а то и чаще, он летал на своем огромном «Боинге» на юг, в Монреаль, за припасами для северного лагеря. Фенстрому хорошо платили, и работа ему нравилась. Но в последнее время он стал задумываться о кое-каких вещах. Особенно о том, что означал тот короткий, но сильный шторм, разразившийся накануне.

Самолет, гудя, летел прямо на север над страной, охваченной зимой. Затем над берегом Гудзонова залива и пустынными просторами северной Канады. Внизу расстилалось пестрое белое одеяло, нарушаемое лишь покрытыми льдом озерами и участками елового леса. Пустынная местность с каждой милей становилась всё более пустынной. Он постоянно держал курс на север — настолько точно, насколько позволял компас. Его целью был Северный магнитный полюс Земли, расположенный на полуострове Бутия на северном побережье Канады, на берегу Северного Ледовитого океана.

Фенстром не мог не улыбнуться, думая о простоте поиска своего места назначения. Все, что ему нужно было сделать — это сориентироваться по оси вращения стрелки компаса. Небольшой наклон стрелки, подвешенной на кварцевом волокне, позволял ему наглядно ориентироваться при приближении. Когда стрелка начала указывать почти вертикально вниз, Фенстром понял, что он уже близко. Он находился в воздухе уже пятнадцать часов.

Фенстром пошёл на посадку в темноте, которая на 71-ом градусе широты должна была продлиться еще три недели. Наконец он увидел огни лагеря, существовавшего в условиях вечной зимы менее чем в 1300 милях от географического Северного полюса. Стрелка компаса стояла строго вертикально.

В свете почти достигшей полнолуния луны, плывущей в небе над головой, он увидел знакомую группу иглу — ледяных домиков — окружающих длинное низкое сооружение из листового металла. За ним виднелась причудливая клетчатая башня, поддерживающая обруч,