Полярная погибель - Эндо Биндер
— Питание! — прогремел властный голос доктора Джона Мэннинга из Антарктиды.
Тонкая рука профессора Говарда Мэннинга дернулась вверх, подавая сигнал, и Фенстром щелкнул переключателем. На мгновение он был ослеплен вспыхнувшей фиолетовой дугой. Затем он почувствовал смутное шевеление во всём теле, мгновенную тошноту, напомнившую ту, что возникала у него раньше, когда он был в Монреале. Но не такую сильную. В полной мере это можно было ощутить только там, где изогональные силовые линии проходили по поверхности Земли, вдали от полюса.
В ответ на эти манипуляции своих хозяев механический гигант за пределами лаборатории быстро и бесшумно ожил. По его вращающейся медной катушке пробежал пульсирующий ток. Вращаясь в направлении, противоположном движению Земли, создаваемый им магнитный вихрь оттягивал силовые линии от полюса в сторону.
На южном полюсе происходил тот же синхронный процесс, и, таким образом, все магнитное поле Земли медленно, но неумолимо поворачивалось вокруг своей оси.
Во внешнем мире гигантское, невидимое, вращающееся поле повторило, в несколько меньшей степени, то, что было в первый раз. Внезапно нагретый воздух поднялся вверх, порождая ветры. Облака конденсировались в нисходящих холодных слоях и превращались в падающую воду. От облака к облаку летали электрические разряды. Огни Святого Эльма возникли из-за сверхионизированной атмосферы.
Приборы зафиксировали эти явления на глазах у изумленных метеорологов, но мало что сказали о их причине.
Но люди, сотворившие все эти странные чудеса, ничего не знали о том, что происходит во всем мире. Фенстром, на самом деле, был немного разочарован непримечательными результатами своих манипуляций. Кроме легкой тошноты, почувствованной им, и гула и жужжания приборов, ничто не говорило ему о том, что предсказанный результат достигнут.
Однако по выражению обеспокоенного удовлетворения на лице профессора Мэннинга он понял, что приборы сообщили ему о полном успехе.
— Мы сделали это! — воскликнул ученый. — Теперь мы полностью контролируем процесс!
Впервые Фенстром видел его таким ликующим.
Затем профессор бросился к рации.
— Джон, — взволнованно проговорил он, — всё-таки мои предчувствия не оправдались. Ты был прав! Какой великий день для науки — неограниченная энергия для человечества. Как я мог быть таким пессимистом? Джон, это сделал ты — все заслуги должны принадлежать тебе…
— Не бери в голову, — прогудел тучный ученый с южного полюса. — Послушай меня, Говард. Теперь, когда мы полностью контролируем магнитное поле Земли, мы увеличим скорость вращения катушек башни до ста оборотов в минуту. Они механически способны выдерживать такую нагрузку.
— Ч-что? — растерянно пробормотал маленький ученый. — Но зачем? Это было бы бессмысленно. Кроме того, последствия для всего мира будут просто ужасными. Ускорение вращения поля до такой скорости приведёт к катастрофе…
— Неужели? — с ухмылкой спросил доктор Джон Мэннинг и его голос внезапно превратился в шипение. — О, какой же ты бедный дурачок, Говард! Вот мы, ты и я, на Северном и Южном магнитных полюсах, и весь мир между нами. И он наш! Я много раз думал об этом с тех пор, как мы начали это дело. Мы можем дать миру энергию — по нашей цене! И этой ценой будет диктатура!
— Джон, о чем ты говоришь? — взвыл маленький ученый.
Фенстром слушал этот диалог, и холодный страх сжимал его сердце.
Лицо на телеэкране стало фанатично высокомерным. Толстые губы скривились в холодной безжалостной гримасе.
— Я был создан для таких вещей — господства и власти, — гулко произнес он. — Не для того, чтобы быть сопливым филантропом. Я вложил свои мозги и жизнь в этот проект и хочу получить заслуженную награду.
Его непомерное самолюбие совершенно не учитывало усилий, приложенных его братом.
— Я дам им эту огромную энергию, но сначала, чтобы они были менее склонны сопротивляться моим требованиям, я продемонстрирую ее разрушительную силу. При скорости в сто оборотов в минуту мир испытает надлежащее потрясение.
— Это безумие! — взвизгнул Говард Мэннинг. — Тысячи людей будут убиты, города разрушены, на всей планете разразится катастрофа! Джон, Джон! Ты не можешь совершить это безумие!
— Хватит читать мне мораль! — рявкнул голос по радио. — Приготовься к величайшей демонстрации рукотворной силы в истории этой планеты! В следующую минуту увеличь скорость вращения на десять оборотов!
Профессор Мэннинг подскочил к контрольной панели и принялся манипулировать необходимыми элементами управления. Пока его руки двигались, он хрипло шептал Фенстрому:
— Ты должен немедленно покинуть меня, Фенстром. Мой брат сошел с ума от мыслей о власти. Я должен остановить его, невзирая на опасность.
— Я останусь здесь, с вами, профессор… — отважно начал Фенстром.
— Нет, глупец! — прошипел маленький ученый.
Он повернул переключатель, когда голос его брата проревел:
— Еще десять оборотов!
Затем Говард Мэннинг продолжил.
— Ты должен уйти. Но сначала достань пачку бумаг из верхнего ящика моего стола. Это полные комплекты чертежей башен-катушек. Возьми их с собой. Передай их Обществу Содействия Развитию Науки. Иди сейчас же, и, ради бога, поторопись!
— Что будет с вами? — спросил Фенстром.
— Иди! — закричал Мэннинг, с мучительной мольбой в глазах нажимая на еще один сверкающий переключатель.
Фенстром больше не колебался и подбежал к письменному столу, в котором профессор хранил все свои бумаги. Он нашел толстый пакет, помахал им, получив в ответ энергичный кивок ученого, и выскочил из лаборатории на лютый холод.
От пронизывающего ветра у него застучали зубы, прежде чем он добрался до своего жилища-иглу. С поспешностью он натянул парку, схватил толстые меховые перчатки и, спотыкаясь, побежал по снегу.
Когда он пробегал в сотне футов от башни, люди у масляных насосов с любопытством посмотрели на него. Они и не подозревали, что служат безжалостному существу, способному заставить машину, управляемую ими, нарушить мировой покой.
Фенстром увидел, как прямо на его глазах ускоряются проволочные стойки вращающегося барабана. Над головой, под куполом ночи, появилось самое удивительное полярное сияние, которое он когда-либо видел. Ленты и вуали, ярко раскрашенные, извивались так, как будто их скручивала какая-то космическая сила.
Почему-то пилот знал, что должен спешить как никогда, хотя и не понимал почему.
Добравшись до самолёта, он бросился в кабину и положил пакет в настенный контейнер. Тяжело дыша, он нажал на кнопку запуска. С глухим кашлем мощный мотор несколько раз прокрутился, а затем разразился оглушительным ревом. Он дал ему прогреться всего пять минут
