Человек, который видел антимир - Илья Иосифович Варшавский
– Кажется, сейчас, – сказал он, побледнев, – видите, в центре машины зажегся красный сигнал? Это означает, что Большой Мозг скоро сообщит модуль разработанной им теории.
Мы подошли к щиту машины.
Кажется, я волновался не меньше, чем он. Красный сигнал потух, и на его месте вспыхнул значок, которым в математике обозначают бесконечность.
– Странно, – сказал я, – что машина, обладающая таким блестящим математическим образованием, пользуется этим символом, являющимся отрицанием числа, тогда как, насколько я понимаю, модуль должен представлять собой конкретную величину.
– Я ничего другого не ожидал, – сказал Кибернетик. – Общая теория, разработанная Большим Мозгом, настолько универсальна, что способна объяснять не только все явления, известные науке сейчас, но все, что будет добыто впоследствии. Глядите: машина начала печать сообщение!
Из чрева машины стала выползать белая лента. Мы оба склонились над ней, стараясь поскорее прочитать текст.
Он гласил:
ВСЕ ЯВЛЕНИЯ ПРИРОДЫ ПОДЧИНЕНЫ ОДНОМУ
ОБЩЕМУ УНИВЕРСАЛЬНОМУ ЗАКОНУ…
Движение ленты приостановилось, и Кибернетик взглянул на меня. В его глазах светилась победа. Лента вновь пошла.
ЭТОТ ЗАКОН НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОПИСАН НИКАКИМИ ДОСТУПНЫМИ МАТЕМАТИКЕ УРАВНЕНИЯМИ, ТАК КАК ВЫВЕДЕН ЭЛЕКТРОННЫМ УСТРОЙСТВОМ С БОЛЕЕ СОВЕРШЕННОЙ ЛОГИЧЕСКОЙ СХЕМОЙ, ЧЕМ ТЕ, КОТОРЫЕ МОЖНО СОЗДАТЬ ИЗ КОНЕЧНОГО ЧИСЛА ЭЛЕМЕНТОВ.
Некоторое время мы молчали. Потом я сказал:
– Вряд ли нужно было изучать теорию относительности и квантовую механику, чтобы прийти к выводу, стоящему на уровне миросозерцания дикаря. Ваш Большой Мозг действительно создал универсальную теорию с одним допущением, объясняющую все явления природы. Однако грош цена основному положению этой теории.
– Это моя ошибка, – сказал Кибернетик. – Нельзя было его программировать по этому модулю, что все предположения равноценны, нужно было создать специальную шкалу ценности вводимых предположений.
– Если все было бы так просто, философы обошлись бы без вашего Большого Мозга, – сказал я. – А сейчас даже самый захудалый из них стоит незримо выше вашей машины, хотя, может быть, информирован меньше, чем она.
Думаю, что он уже не слышал моих слов, так как целиком был погружен в решение новой задачи.
После этого мы расстались, может быть навсегда.
В истории известны случаи, когда толпа обожествляла недавно созданного ею героя. Всякое бывало…
В помощь начинающему критику[2]
Опыт применения научного метода при оценке фантастических произведений
Загадка возникновения той или иной моды – одна из самых сложных задач психологии. Как и все формы массового психоза, мода – это, прежде всего, возбуждающая сила примера и исконная тяга человека к иррациональным поступкам.
В этом отношении литературная мода не является исключением.
Часто приходится читать и слышать, что удивительная популярность научной фантастики объясняется тем, что она тренирует мозг читателя и вызывает лихость воображения, без которой в нашем сложном мире не прожить. При этом особо подчеркивается, что наибольшее количество поклонников фантастики можно сыскать среди ученых (здесь сбрасывается со счета неисчислимое количество юнцов, практически скупающих все тиражи фантастических изданий. Как и во всяком социологическом исследовании, этот факт игнорируется потому, что он не укладывается в основную концепцию).
Однако если придерживаться именно этой концепции, то и саму научную фантастику следует описывать в терминах, близких к научным, дабы найти общий язык с основным контингентом ее читателей.
Есть все основания рассматривать научную фантастику как устойчивую систему, состоящую из писателей, лишенных заметного литературного дарования, и читателей, не обладающих элементарным художественным вкусом. Система изолирована от большой литературы.
Литературоведение обогатилось новой теорией, по которой от фантастических произведений не следует требовать художественных достоинств, так как они полностью компенсируются научными идеями. При этом, будучи гуманитариями, критики должны либо принимать на веру ценность этих идей, либо сосредоточить свое внимание на социальных утопиях, где каждый волен резвиться как ему угодно. Обычно они бесстрашно используют оба пути.
Критическая оценка утопий – не такое легкое дело, как это может показаться неискушенному человеку. Прежде всего, автор утопии начинает с полного ниспровержения всех основных законов естествознания. Доказывается или просто декларируется возможность передвигаться со скоростью, превышающей скорость света, добывать энергию из материи в количествах, превышающих соотношение Эйнштейна, свертывать пространство при помощи мысленных усилий и создавать поля, наименование которых невозможно расшифровать даже при помощи словаря иностранных слов. Все это делается для того, чтобы дать возможность вырваться за пределы нашей Галактики.
То обстоятельство, что предпосылкой к этому служит полный крах всей современной науки, никого не смущает, поскольку мы имеем дело с научной фантастикой, детищем научного прогресса.
По существу же основной тезис таких утопий сводится к утверждению, что все неизбежно придет к хорошему концу, когда рак свистнет.
Такая формула устраивает всех. Оптимистов – потому, что здесь основной акцент делается на неизбежность прихода к хорошему концу, пессимистов же – оттого, что они знают цену ракам, знакомы с особенностями их передвижения и даже догадываются, где эти раки зимуют.
Одной из удивительных особенностей современной фантастики является огромное количество авторских дуплетов.
Если коллективное творчество в поэзии – явление практически не наблюдаемое, в художественной прозе – весьма редкое, то в фантастике подобное содружество – скорее правило, чем исключение.
В последнее время в печати стали появляться фантастические опусы, в создании которых принимало участие свыше десяти человек. Кибернетически особенности этого вида творчества определяются как передача информации при уровне шума, превышающем уровень сигнала.
Автор-фантаст может поглощать гонорары и отдавать в печать свои произведения определенными порциями, перескакивая с одной орбиты на другую. Некоторые орбиты, как, например, издательство «Художественная литература», журнал «Новый мир» и другие, являются запретными.
Творческая энергия автора – Е – выделяется квантами (от латинского «квантум» – «схватишь»).
Она зависит от частоты публикаций γ.
E=hγ,
где h – постоянная гонорарная ставка.
Произведение кванта энергии на средний листаж публикации именуется мощностью творческого потока.
Делались неоднократные попытки определить положение каждого автора в фантастике и скорость изменения его популярности. Однако, вследствие принципа неопределенности, оба эти компонента нельзя зафиксировать одновременно, не влияя тем самым на один из них.
Поскольку основная цель любого литературного произведения – передача информации, то критическая оценка должна базироваться на основных положениях теории информации.
Для этого необходимо ввести следующие обозначения.
Единица информации – бит. То количество информации, за которое автор один раз был бит.
Избиточность информации – количество избитых ситуаций и литературных штампов.
Насыщенность информации – количество чужих сюжетов, использованных в одном авторском листе.
Помехоустойчивость – проходимость при редактировании, величина обратная содержательности.
Шум – сознательные действия автора, направленные к тому, чтобы его произведение заметили.
Энтропия – логарифм вероятности того, что автор
