Ревизор: возвращение в СССР 42 - Серж Винтеркей

– Спасибо, Владимир Лазоревич! Дети здоровы, растут, первые слова говорят. Жена с увлечением в ССОДе работает. Отец с мамой в полном порядке – чего же больше желать?

– Вот правильно ты, Паша, приоритеты расставляешь! Даже удивительно для твоего возраста. Я в восемнадцать лет здоровье родителей воспринимал как данность. Сам был абсолютно здоров, и не понимал, что такое возраст. И в голову не приходило, что может быть иначе. Но не будем о грустном. Тем более, что повод для нашей встречи очень даже хороший. Я похлопотал, и с учетом твоего участия в рейдах по борьбе с волокитой и взяточничеством на местах, а также расхищением социалистической собственности, Комитет партийного контроля при ЦК КПСС решил наградить тебя грамотой.

Ну что сказать – я, конечно, был очень удивлен. Никак не ожидал такое услышать…

– А вызвал тебя, чтобы с тобой обсудить, как лучше тебя наградить. Можно, конечно, тебя к нам вызвать, чтобы грамоту эту вручить, и это вроде бы более престижно. Но это все равно, что расписаться перед всеми, что я лично тебя курирую. Увидев тебя, такого молодого, удивятся, начнут справки наводить, и на меня выйдут. Сразу честно скажу, что у меня в нашей организации из-за моей принципиальности имеются враги, и они могут попытаться свои счеты со мной за счет тебя свести. Так что ты не будешь против, если грамоту тебя вручат на заседании парткома экономического факультета МГУ? От нас выделят человека, он приедет, скажет пару слов, вручит ее. В наших стенах никто тебя не увидит, люди просто проголосуют, когда вопрос вынесет руководство на голосование, за то, чтобы выдать грамоту одному из московских активистов, и тут же о тебе и забудут. А я постараюсь, чтобы награждать тебя выделили кого-то из моих сторонников, которые о твоем возрасте трепаться не будут потом у нас…

– Прежде всего спасибо, что похлопотали, Владимир Лазоревич! – поблагодарил я его. – И конечно, раз вы предлагаете наградить меня в МГУ, то вам это, конечно, виднее. Никаких возражений иметь по этому поводу я не могу…

После этого разговор мы закончили буквально за минуту. Выйдя из кабинета, я попрощался с Таисией Григорьевной, и отправился на выход из здания, обдумывая на ходу наш разговор.

В то, что Межуев хотел со мной посовещаться, я ни в коем случае не поверил – такой вопрос, как формат награждения, он сам вполне в состоянии решить. Фактически он мне сразу и предложил наиболее устраивающую его форму. С какой же целью вызвал к себе? Тут, скорее всего, цель даже не одна. Во-первых, чтобы у меня потом и сомнений не было, что грамота мне досталась именно его хлопотами. А то мало ли что она из КПК? Если бы Межуев не позвонил и не предупредил, я мог бы быть и не уверен, что именно он и расстарался с ней. Всякие случайности бывают… Во-вторых, наверное, хотел мне проверку устроить – как я отреагирую на вариант с награждением в КПК и в МГУ. Не слишком ли я честолюбив, чтобы потребовать награждение именно в КПК, и плевать на риск получить могущественных врагов… Сделай я такую глупость, наверняка интерес Межуева ко мне в дальнейшем резко бы снизился. Он сам человек аккуратный и осторожный, и вряд ли ему нужен кто-то под руку в будущем, кто готов из честолюбия заводить себе врагов без всякой в этом необходимости. Ну и также, наверное, хотел посмотреть на мою реакцию на эту новость. Поблагодарю ли его, обрадуюсь ли…

Но больше всего меня занимал другой вопрос – а чего это он мне награды одну за другой подкидывает? Только же по его хлопотам ленинскую стипендию дали, я уже и получить ее в повышенном размере успел. Подозрительно что-то, то на полгода пропадает, то каждые пару месяцев на меня награды обрушивает… Я же все равно ему без большой надобности, пока высшее образование не получу… Загадка какая-то, если честно.

Так и не придумав разумного ответа на этот вопрос, неспешно поехал по направлению к КГБ. Что-то у меня слишком большой запас по времени образовался. Ладно, доеду туда, припаркуюсь поблизости, да книжку почитаю художественную перед тем, как в здание комитета идти. Главное, что уже точно не опоздаю из-за аварии какой…

***

Италия, Больцано

Утром Мария сходу взяла Диану в оборот, загрузив огромным количеством информации. Рекламное турне по размаху оказалось весьма внушительным. Диана знала, что мероприятие предстоит серьезное, но, как оказалось, совершенно не представляла масштабов.

– Рим, Милан, Ницца, Монако, Париж, Брюссель, Цюрих, Мюнхен, Амстердам, Лондон…, – зачитывала она точки маршрута, под каждой из которых красовался внушительный список мероприятий. – Ничего себе поездочка!

– О да! – довольно кивнула Мария. – Рекламное турне должно получиться просто грандиозное. И это ты смотришь только общий план маршрута. А вот здесь подробный план мероприятий. Ознакомьтесь внимательно, пожалуйста, перед тем, как начнем прорабатывать основные моменты, – с этими словами Мария положила перед Дианой и Фирдаусом пухлые папки.

Те переглянулись, синхронно вздохнули и открыли их, начав просматривать содержимое.

– Я дам вам некоторое время на ознакомление, – сказала Мария, – как будете готовы к обсуждению, позовите меня, я буду в кабинете.

***

Глава 4

Москва, Лубянка

Пришел за десять минут до начала, как и договаривались с Румянцевым. Увидев меня, он удовлетворенно кивнул, и крепко пожав мне руку, сказал:

– Вот все бы были такими же обязательными…

Прошли в тот самый зал, что и обычно, до лекции для Андропова. Сразу же обратил внимание, что на первом ряду прилично прибавилось возрастных офицеров с сединой… Такая реакция на прошлое выступление перед Андроповым? Высокие чины сами заинтересовались меня послушать, раз уж самому председателю сгодился, или их прислало еще более высокое начальство, потому что я самому председателю сгодился? Достоверно и не узнать, только гадать можно…

Сразу же после того, как я закончил непривычно короткий доклад, один из офицеров с третьего ряда поднял руку и с места спросил:

– Вот вы говорите о ненависти американцев к советским людям... Откуда у вас такая уверенность