Музыка нас связала... - Сергей Линник

— Да ничего страшного, я сам, — попытался я взять всё в свои руки. — Только намочить бы лучше.

— Да, снимайте рубашку, я застираю быстро, сладкое же, липнуть будет, — тут же отозвалась хозяйка. И даже начала расстегивать на мне пуговицы.

Слишком похоже на сценарий фильма для взрослых. Но мы ведь в обычной жизни, так же? И хотя возраст и жизненный опыт сильно укорачивают конфетно-букетный период, но не на второй же встрече переходить в горизонтальную позицию. На такое у меня расчета не было. Так, посидеть, поговорить, определить возможные точки соприкосновения. У нас общения до этого — суммарно хорошо если полчаса. Так что я спокойно встал, снял рубашку, и подал Алле. Хотя вовсе не это имел в виду, когда предлагал смочить. Я про полотенце говорил.

Сижу, прихлебываю чай из парадной кружки — не люблю остывший. Алла из ванной переместилась с моей рубашкой в комнату, и, судя по звукам, принялась сушить ее горячим утюгом. Дамочки в магнитофоне успели сообщить про любовь, застигшую их в первый раз, и я получил возможность прекратить светить голым торсом. Тем более, что демонстрировать там особо нечего — кожа да кости. Не Аполлон.

Но когда я встал и протянул руку за своим имуществом, Алла застыла аки жена Лота, соляным столбом, и уставилась куда-то в то место, где находится печень.

— Точно не Стас, — пробормотала она.

Не сдержалась. Выдала себя. Что ей сдался этот алкаш, скрывшийся с горизонта сто лет назад? Я, как очень быстро выяснилось, ей вообще не нужен был. Исключительно для проверки версии про Стасика.

— Благодарю за рубашку, — я забрал одежду и принялся одеваться, одновременно продвигаясь к выходу. — Спасибо за чай, конечно, за гостеприимство, и прочее. Надеюсь, что удовлетворил ваше любопытство. До свидания.

— Подождите, Саша, — попыталась она не пустить меня в прихожую. — Извините. Вы просто не так всё поняли.

— Мне даже интересно стало, как я должен был понять, — отодвинув Аллу, я всё же пробился к своим кроссовкам и начал одеваться.

Больше она ничего не сказала, и даже не стала смотреть, как я ушел.

Глупо вышло, конечно. Как в плохом романе. В обычной жизни она должна была промолчать, а не высказывать свои соображения вслух. А потом втихаря сворачивать общение, если вдруг стало неинтересно. А тут... Дурь какая-то. Может, я участвую в реалити-шоу? Сейчас выскочат из подъезда и закричат: «Вас снимает скрытая камера!»

Но пока я дошел до того самого подвала, то почти успокоился. На что я рассчитывал? Да и сам не знаю. Легкий флирт, наверное. Ну, может, еще что-нибудь. Да, симпатичная дама. Я бы был не против. Но нет — и ладно. Никто ведь не умер? И даже материально почти не пострадал. Рубашку вон погладили, кстати.

Когда я открывал уже замок на двери в подвал, предварительно оглядев окрестности, меня осенила гениальная мысль. А я ведь точно знаю, как спасти Леньку. Теперь знаю.

Глава 6

Есть у меня слабость, которая запросто превращается в страсть. Религия такое не любит, потому что над таким чувством человек не властен. А очень даже наоборот. Я - меломан. И немного - аудиофил. Музыка. Нет, это больше, чем музыка. Стиль жизни. То, что не выбираешь, а что выбирает тебя. Для меломана важен сам звук, каждая мелодия — как кусочек пазла. А для аудиофила звук — это всё, его форма, текстура, глубина. Если ты думаешь, что это одно и то же, лучше не начинай спор — мы с тобой точно на разных частотах.

Заболел я этим давно, еще в школе. Услышал по радио песню, как сейчас помню, “The Cars”, “Double Life”. Не хит, не гимн эпохи — обычный трек, который многие и не заметили бы. Она, кажется, даже в сборники не входила, так, рядовой балласт на записи, чтобы место заполнить. Но меня это не волновало. Заболел. Хотелось всё узнать об этой группе, услышать альбом, а потом и все остальные, какие есть в природе. А в доступе - только вот эта студия звукозаписи, где про Пасадену и вспышку в ночи. Никакого Майлза Дэвиса и “Кинг Кримсон”, голимый мейнстрим, да и тот урывками. Тогда про музыку узнавали из рассказов, начинавшихся одним и тем же зачином: “Вчера у пацана одного записи слушал…”.

Альбом “Candy-O” я услышал целиком лет через пять, наверное, а его эпатажную обложку увидел уже будучи лет тридцати от роду. Возможность была и раньше, но к тому времени новая волна меня интересовала мало - я переключился на джаз. Дэвис, Колтрейн, Брубек, Петруччиани, Рейнхардт… Но попутно слушал всё, до чего дотягивались руки.

Одним из первых больших приобретений в моей жизни была хорошая акустика. Ну, мне так тогда казалось, по сравнению с самопальными усилками, спаянными кое-как по схемам из журнала, с ручками от тюбиков зубной пасты и кривовато выведенными надписями на английском. Потом я менял, продавал, покупал новое, и перед крахом был обладателем вертушки Rega Planar 3 с картриджем Elys 2, усилителя Cambridge Audio CXA81, и напольных колонок KEF Q550. Плюс мелочевка типа кабелей AudioQuest Rocket 11. Не супер, но для моих ушей вполне хватало. Звучало это так, что казалось, будто весь мир растворяется в звуке. Винила было не очень много - сотни три дисков примерно, плюс минус. Это как личная галерея, только вместо картин — музыка.

Потом всё рухнуло. Коллекция, акустика — ушло, как и прежняя жизнь. Продал, когда понял, что работы нет и уже не будет. Зачем мучиться иллюзией того, чего больше нет? На замену я выделил десять процентов от вырученного. Пару лет назад только посмеялся бы над таким вариантом, но сейчас плеер Fiio M11S с наушниками Sennheiser HD 560S для меня - очень серьезная покупка. Пятьсот долларов просто так я из кармана вытащить не смогу. Чувство не то же самое, что было, но это хотя бы спасает от тишины.

И парня из студии звукозаписи я знал. Не совсем близко, он продержался на этой работе не очень долго, но лицо его помнил, и почему он ушел потом - тоже, хоть и без подробностей. Вот как раз этот Валера и слыл одним из основных источников музыкальных новостей.

Но поход к нему требовал подготовки. Уровень повыше, чем покупка конфет в