Механизмы Судьбы. 1.0 - Тимофей Пустяков

Но впереди еще была самая сложная часть – воплотить теорию в реальность.

И время на это у них было ограничено.

Глава 14. Синтез невозможного

Работа началась с того, что две группы инженеров полчаса не могли договориться о базовых принципах измерения энергии. Для жителей мира эфирных кристаллов единицей энергии служил "кристалл-час" – количество энергии, которое стандартный эфирный кристалл вырабатывал за час работы. Представители Техноократической Империи использовали "атомные джоули" – энергию, выделяемую при расщеплении одного атома урана-235.

– Ваши измерения совершенно неточны, – говорил физик Нейтрон, подключившись к своему анализатору через нейронный интерфейс. – Эфирные кристаллы имеют разную мощность в зависимости от размера, возраста, условий образования. Как можно использовать их как эталон?

Профессор Коглер терпеливо объяснял:

– Мы используем стандартизированные кристаллы из месторождения Северных гор. Они проходят специальную калибровку в Гильдии Механиков. Погрешность не превышает двух процентов.

– Два процента! – ужаснулась техник Вольта. – В нашем мире такая погрешность недопустима. Наши измерения точны до одной миллиардной доли.

Антон, который выступал переводчиком между двумя подходами, попытался найти компромисс:

– А что если мы создадим универсальную единицу измерения? Возьмем за основу выработку электроэнергии, которая служит промежуточным этапом в нашем гибридном устройстве?

Зефирида задумчиво кивнула.

– Электричество... да, это может работать. В нашем мире электроэнергия тоже является промежуточным носителем между атомной и механической энергией.

Мастер Кривоспир, который наблюдал за спором со стороны, вмешался:

– Простите мое невежество, но что такое "электричество" в практическом смысле? Антон показывал нам простейшие эксперименты, но как это можно использовать в промышленном масштабе?

Карбурант, который до этого молчал, неожиданно активно включился в разговор:

– Это ключевой вопрос. Если мы хотим создать гибридное устройство, нужно понимать все три типа энергии и способы их преобразования.

Антон подошел к аналитической машине и активировал демонстрационный режим.

– Давайте я покажу на практике. Профессор, можно взять несколько эфирных кристаллов разной мощности?

Коглер принес набор кристаллов – от совсем маленьких, размером с горошину, до крупного камня величиной с кулак.

– А теперь попросим наших гостей продемонстрировать атомный генератор.

Нейтрон достал свое портативное устройство и установил его на стол рядом с кристаллами.

– Сейчас я покажу, как можно получать электричество из обоих источников, – сказал Антон.

Он взял медную проволоку и начал создавать простейшие электрические цепи. Сначала подключил к цепи эфирные кристаллы – в проводах появился слабый ток, который заставил вращаться небольшую шестеренку.

– Видите? Эфирная энергия преобразуется в электрическую, а электрическая – в механическую.

Затем он осторожно подключил провода к выходным контактам атомного генератора. Эффект был поразительным – шестеренка завращалась в несколько раз быстрее.

– Атомная энергия намного плотнее эфирной, – объяснил он. – Но принцип преобразования тот же.

Кварц внимательно изучал самодельную электрическую цепь.

– Интересно. Простейшие материалы, но эффективность неожиданно высокая. А что если масштабировать процесс?

– Именно это мы и собираемся сделать, – сказал Антон. – Создать устройство, которое будет преобразовывать атомную энергию в электрическую, а затем использовать электричество для генерации искусственных эфирных кристаллов.

Зефирида подошла к аналитической машине и изучила схемы гибридного устройства на экране.

– Концепция ясна, но дьявол кроется в деталях. Резонансный контур должен работать на частоте, которая подходит для обоих типов энергии. А мы даже не знаем, какие частоты используют эфирные кристаллы.

Профессор Коглер оживился:

– А вот это мы можем выяснить! У нас есть спектральные анализаторы, настроенные на эфирное излучение.

Он принес несколько приборов и начал сканировать кристаллы разных размеров. На экранах анализаторов появились волнообразные графики.

– Удивительно, – пробормотал он. – Каждый кристалл имеет свою уникальную частотную характеристику, но есть общие закономерности.

Нейтрон подключился к одному из анализаторов через свой нейронный интерфейс.

– Я вижу паттерн, – сказал он, его глаза светились голубоватым светом. – Эфирные кристаллы работают в диапазоне от 2,3 до 7,8 терагерц. Это близко к частотам нашего квантового резонанса.

Вольта тоже подключилась к анализаторам.

– Если мы настроим атомный генератор на модулированный выход в этом диапазоне, то сможем создать переходный контур.

Антон следил за их работой с восхищением. Нейронные интерфейсы позволяли инженерам из Техноократической Империи обрабатывать данные намного быстрее, чем это могли делать люди без технологических усилений.

– А что если мы тоже попробуем подключиться к анализаторам? – предложил он. – Не через нейронные импланты, конечно, а через аналитическую машину?

Карбурант заинтересованно посмотрел на него.

– Вы хотите использовать машину Гиротаха как интерфейс для работы с данными?

– Именно. Машина может обрабатывать огромные объемы информации и находить закономерности, которые мы не заметим визуально.

Антон начал вводить данные со спектральных анализаторов в аналитическую машину. Процесс был медленным – приходилось переводить цифровые показания в символическую систему Гиротаха, но результат превзошел ожидания.

Машина не только подтвердила выводы атомных инженеров, но и обнаружила дополнительные частотные гармоники, которые те не заметили.

– Смотрите, – сказал Антон, указывая на экран. – Машина показывает, что эфирные кристаллы работают не только на основных частотах, но и создают сложную систему обертонов. Это объясняет, почему простое копирование частоты не дает полного эффекта.

Зефирида изучила новые данные с выражением растущего интереса.

– Обертоны... да, это меняет дело. Нам нужно не просто скопировать частоту, а воспроизвести всю гармоническую структуру.

Кварц достал из своего комплекта устройство, похожее на музыкальный камертон, но сделанное из переливающегося металла.

– Квантовый резонатор, – объяснил он. – Может настраиваться на любую частоту и ее гармоники. Если мы правильно его откалибруем...

Он активировал устройство. Оно начало издавать едва слышимый звук, который постепенно изменялся, как будто настраивалось на что-то.

Эффект был мгновенным. Эфирные кристаллы в зале начали светиться ярче, а аналитическая машина отреагировала усилением своей работы.

– Вы создали резонанс с эфирным полем! – воскликнул профессор Коглер. – Все кристаллы в радиусе действия синхронизировались!

Гаррет, который наблюдал за экспериментом из угла зала, забеспокоился:

– А это безопасно? Что если резонанс выйдет из-под контроля?

Его опасения оказались обоснованными. Интенсивность свечения кристаллов продолжала расти, а машина Гиротаха начала работать на пределе возможностей.

– Отключайте резонатор! – крикнул мастер Кривоспир.

Кварц поспешно деактивировал устройство. Свечение кристаллов вернулось к норме, но эффект произвел впечатление на всех присутствующих.

– Мы на правильном пути, – сказала Зефирида. – Но нужно быть осторожнее с