Тьма. Том 6 - Лео Сухов
— Ночью, ваше высочество, три десятка убийц из ОИС высадились на дворцовом пляже, — пояснил Иванов. — Приплыли они на том самом подводном корабле, «Стингре-45». После чего накрыли пологом тишины охрану, вступив с ней в боевое столкновение. Целью убийц была Авелина Павловна, тогда ещё Покровская. Пока основные силы вели бой с ратниками, трое саксов незаметно пробрались к дворцу, чтобы залезть в покои Авелины Павловны. Однако тут у них вышла промашка. На балкон вышел попить водички Фёдор Андреевич, которому в эту ночь не спалось.
Цесаревна покосилась на меня, а Иванов продолжил перечислять мои подвиги.
— Первого убийцу Фёдор Андреевич сбил с балкона ударом ноги. Второго графином с водой, когда тот полз по стене. А на третьего прыгнул сам, когда убийца добрался до карниза на уровне пола. Порезал ему ногу осколком стакана, стянул вниз… Ну и имел все шансы разбиться оземь вместе с убийцей. Однако я успел вовремя.
— Мощно! — оценила Саша, одобрительно глядя на меня, а потом наклонилась к Авелине и очень серьёзным голосом спросила: — А там, где ты Федю нашла, ещё такие же были?
— Таких, как Федя, больше нет… — буркнул царь. — Они — вымирающий вид, который слушает папу, маму и царя.
Я недоверчиво покосился на государя, но решил не спорить с его воспитательными методами. Мне-то, между прочим, ещё ночью объясняли, что я — «героический баран». А оказалось, что бараны были в дворцовом персонале. И совсем не героические даже. А халатно-преступные и жадно-банальные.
— Ой, пап, да ладно! Ты мне в мои десять лет в дневнике, где была страничка с описанием мужчины моей мечты, поставил резолюцию: «Спросить у археологов»! Я же всё помню! — отмахнулась цесаревна. — Так что дай я у других людей поспрашиваю!
— Я твоей маме на тебя пожалуюсь! — запыхтел царь.
— А с ней я уже советовалась, — цесаревна закатила глаза. — Тоже сказала, что последнего урвала…
Надеялся ли я увидеть, как царь поплывёт? Поплыл, как после нокаута. Сразу разулыбался, кхекнул и ткнул локтём Иванова в бок. Мол, давай, продолжай, с чего там всё начали.
— Свидетельства о браке, свидетельства о венчании! — а Иванов выложил на стол листы из папки, после чего вытащил ещё один, долго на него смотрел, а затем перевёл взгляд на царя. — А… Кхм!.. Обязательство о пожизненной оплате кошачьего корма из расчёта на вес в 20 килограммов… И документы на доставку продукции по всей Руси от производственного предприятия «Волга-Корм»…
— А-а-а! Давай сюда! — потребовал царь. — Сначала я сам подпишу. Это, Федя, для твоего кота. Я ему обещал же…
— Спасибо от кота, ваше величество! — отозвался я.
— Что там дальше? — уточнил царь у Иванова, пока свидетели оставляли автографы на бумагах.
— Заявление об объединении имущества и счетов в Денежном Доме, — ответил Иван Иванович, доставая очередные документы. — Опись имущества. Опись счетов. Заявление о выпуске общего семейного счета Седовых-Покровских. Заявление о принятии в род Григория Петровича. Тут, между прочим, нужны две подписи…
Честно говоря, такую гору документов я не подписывал… Да никогда. Даже в прошлый раз, когда царь нам с Авелиной подкинул бумаги на роспись. Сегодня Бюрократический бог и вся бюрократическая машина Руси однозначно были довольны. Радовало только одно: потом не придётся бегать и забирать новые документы, доступы к счетам и прочее. Все эти хлопоты берёт на себя царская приёмная.
И вообще, сегодня днём я ещё мог почувствовать себя Седовым. А уже завтра днём я и Авелина будем одной семьёй. В которую, правда, пришлось дополнительно принять дядю. Тем паче, именно ему царь приказал за нами приглядывать, чтобы «глупостей не натворили».
К сожалению, отвертеться от этой чести нельзя было. Оставалось только надеяться, что дядя хотя бы объяснит, почему исчез с радаров больше двадцати лет назад. Ну а заодно я собирался показать его маме, оставив ей же на растерзание. Пусть сами друг с другом и объясняются.
Вечером, после ужина, нас уже ждал самолёт в Ишим. Как бы ни хотелось задержаться там, где тепло, солнце и море, но пришло время вернуться в холодную сибирскую зиму.
Эта смена климата в разных часовых поясах Руси, откровенно говоря, удивляла. Я как-то привык, что есть зима, есть весна, есть лето, есть осень… И всё именно в таком порядке.
А здесь зима от лета в западной части Руси почти не отличалась. А на юге так и вовсе различий не было. И я, попав из холодного ишимского ноября в жаркий климат пригрекоморья, немного поплыл. Мозг требовал определиться: или морозы, снега и ветер, или оставайся, Фёдор, здесь.
В общем, я собирался воспользоваться парой часов, оставшихся до ужина. И напоследок ещё раз искупаться. Надо было лишь побыстрее закончить с документами.
Сразу после возни с бумагами царь, Саша, Иванов и большая часть ратников отбыли в аэропорт, откуда собирались лететь сразу во Владимир. Ну а нам, всем остальным, предстояло дождаться регулярного борта, чтобы на нём отправиться обратно в Ишим.
Нам, я имею в виду свою жену и Тёму, который уже полностью пришёл в себя. А также дядю, Марию Михайловну и Костю. Ну а заодно подтянувшихся к нам Бубна и Дуню. Бубен, кстати, должен был стать открытым представителем опричнины в Ишиме. Так что о своём маскараде ему предстояло на время забыть.
После возни с документами мы с Авелиной зашли в выделенные нам общие покои, куда слуги уже перетащили наши вещи. И молча сели в гостиной, растерянно глядя друг на друга.
— И что теперь? — спросила девушка, после того как мы помолчали пару минут.
— Не знаю, — признался я. — Это всё было… Слишком неожиданно. Может, снова пойдём искупаемся?
— А на пляж разве можно? — поинтересовалась Авелина. — Там же нападение ночью было… А почему ты мне не рассказал, кстати?
— Не хотел пугать перед свадьбой, — признался я.
— Честно говоря, мне даже как-то стыдно… — смущённо поведала мне Авелина. — Ты там чуть не умер, а я даже не проснулась…
— Крепко спишь для девушки, за которой не в первый раз охотились, — улыбнулся я. — А вообще тебя бы защитил артефакт. Но я о нём как-то в тот момент не подумал…
— Ты, правда, пытался меня защитить? — удивилась она с очень серьёзным лицом.
— А что, надо было
