Первый альянс - Алексей Александрович Иванов

Со слегка потемневшего от времени холста смотрел молодой, склонный к полноте мужчина с проницательными серыми глазами. Неброская одежда, полное отсутствие каких-либо украшений. Он походил на лавочника средней руки, а не на регента империи, коим в момент написания полотна являлся.

В момент сомнений, Александр Ранк любил застыть перед портретом, буравя картину взглядом. А сомнения второго железного маркграфа обуревали часто. И сегодня был как раз такой день.

Пройдясь по кабинету, маркграф остановился перед портретом. За прошедшие годы он смотрел на него столь часто и пристально, что мог бы воссоздать мазок к мазку, достанься ему талант матери, когда-то написавшей это полотно.

Первый железный маркграф… да.

Он вознес род Ранк так высоко, что дальнейшего пути наверх больше просто не было, и оставался только один — вниз.

Так что исход был предопределён. Но это слабое утешение.

Александр Ранк в меру собственных сил сначала пытался удержаться на вершине. И какое-то время это удавалось. Но затем, когда падение стало неизбежным, приложил немало сил, чтобы оно было плавным, а посадка мягкой.

Наверное, он даже мог бы гордиться полученным результатом. Род Ранк растерял былое влияние, но его «остаткам» завидовали все фольхи. Как из старых, уважаемых родов, так и «выскочки» пограничных марок.

Но с каждым прожитым годом, новой морщиной и седым волосом червячок сомнений грыз его все яростней. Грыз и не отпускал, напоминая о допущенных ошибках и упущенных возможностях.

И сегодня второго железного маркграфа заботил один из таких вопросов. Гарн Вельк? Ошибка он или возможность?

Осторожный стук в дверь заставил маркграфа отвлечься от изучения портрета.

— Войдите, — разрешил Александр, возвращаясь к рабочему столу.

— Вызывали, Ваше Сиятельство?

Усталый вид появившегося Сумана Энно несколько примирил маркграфа с кучей бумаг, которые ему предстоит сегодня изучить.

— Вызывал. Для тебя есть новое-старое задание, — обрадовал он барона. — Готовься, завтра улетаешь в Вольную марку. Задача всё та же — будь рядом с Вельком. Помогай ему во всем, но и не забывай про интересы Железной марки и империи.

То, что интересы Железной марки должны стоять выше интересов империи, железный маркграф напоминать не стал. Суман об этом знает лучше многих.

— А как же мои исследования? — попытался возразить маг.

— Передашь все наработки Николаю. Он и так тебе помогает. Твои таланты нужны мне в свите Гарна Велька.

— Но поче…

— Потому что ты лучший, — предвидя вопрос, перебил его Александр Ранк. И это не было пустой похвалой, а обычной констатацией факта.

— Я тут подготовил тебе один интересный список, ознакомься, — продолжил маркграф. Перебрав несколько аккуратно разложенных на столе листов, он нашел нужный и не глядя протянул его Суману.

Взяв лист, бывший журналист вчитался в первые строчки. Предложенный листок был частью какого-то официального доклада. Больно витиеватый и вычурный шрифт. Писарю над такими изящными закорючками приходится корпеть по часу к ряду. Это только над одним листом! А в приличном докладе их десятки. Столько бессмысленного труда ради внешнего лоска.

Конкретно данный лист был описью имущества третьего арсенала Красной Горы, о чем было любезно сообщено в заголовке.

— Тридцать пять тысяч модифицированных ружей системы Роклата… — всё еще не понимая, зачем ему эти знания, Суман попытался вспомнить, что это вообще такое. Большим знатоком оружия он не был. Но в револьверах и ружьях разбирался… по крайней мере, раньше так считал.

— Не ломай голову. Это переделки под капсульный замок кремневых ружей, — подсказал ему маркграф. — Еще времен завоевания Спорных земель. Решил вот полностью избавиться от старого оружия. В третьем арсенале есть такие раритеты, что им место в музее… Что смотришь удивленно? Не понимаешь?

— Не понимаю — честно признал бывший журналист.

Александр Ранк улыбнулся и ободряюще кивнул.

— Все это готовится к отправке в Вольную марку, — подсказал он. — Пароход уже зафрахтован и стоит под загрузкой. Точное место, где нужно будет это всё выгрузить, сам назначишь и обеспечишь доставку в Степного Стража. Это мой ответный подарок маркграфу Вельку за Первую.

Суман нахмурился. То, что Александр Ранк не захочет оставаться у Гарна Велька в долгу, было очевидно. Любой, кто хорошо знает характер железного маркграфа, мог это предвидеть. Одно только устранение Первой, пусть и случайное, стоило самой щедрой награды. Это если не вспоминать про раскрытый секрет неуловимости островитян, научившихся менять лики не хуже притворщиков. Но куча старого, если не сказать древнего оружия — странный дар.

— Зачем? — немного поломав голову над этой загадкой, сдался Суман.

— А если подумать? — проницательно взглянул на него маркграф.

— Дхивал? — молнией понимания вспыхнуло в голове бывшего журналиста.

— Дхивал, — удовлетворенно подтвердил Александр Ранк. Суман Энно вновь оправдал свое звание лучшего из его людей. — Почтенный Загим скоро разорится, если будет раздавать столько взяток чиновникам, чтобы те закрывали глаза на его шалости с закупками оружия.

— Но это… — Суман взмахнул листом, пытаясь подобрать нужное слово.

— Хлам? — с улыбкой подсказал ему маркграф и уже без улыбки добавил: — Даже за этот древний хлам князь всех князей заплатит, словно за современные револьверные винтовки. Все же это лучше, чем добрая половина того, чем вооружены его многочисленные, но бестолковые подданные.

Шалости ушлого магната никогда не были секретом для Александра Ранка. Да и почтенный Ригор Загим отлично об этом знал. Классическое, я знаю, что ты знаешь, но делаю вид, что не знаю.

— А разве Вельк в курсе того, как его компаньон сколотил свое состояние? — недоуменно уточнил Суман Энно, внутренним чутьем уловив первый, но далеко не единственный подводный камень этого дара.

Маркграф Александр Ранк любил подобные вещи. Иной его щедрый дар по будущим последствиям больше походил на строгое наказание.

— Вот мы это и проверим, — загадочно усмехнулся маркграф. — Если почтенный Ригор Загим скупит все наше старье, а Гарн Вельк не станет задавать вопросов — зачем магнату столько оружия, то я сильно разочаруюсь в этом мальчике.

Взгляд маркграфа потяжелел из него ушли все искорки веселья. В нем блеснула сталь и жёсткость, близкая к жестокости. Суман против воли принял четкую строевую стойку. Хотя ни в какой армии отродясь не служил.

— За годы нашей слабости, — голос Александра Ранка звучал тихо, но каждое слово било не хуже молота. Столько в них было силы и власти, — островитяне подзабыли, что в эти игры можно играть вдвоём. Что же, мы им об этом напомним!

Глава 8

Новый-старый приказ

Разглядывая выстроившееся под стенами западного форта Степного Стража войско, я испытывал противоречивые чувства. Дикая