Ревизор: возвращение в СССР 49 - Серж Винтеркей

– Да, конечно, – сказал я.

Ну вот, теперь я точно знаю, как проведу утро следующего дня. С визита в Министерство обороны СССР. Кто его знает, может и в кабинет к министру самому заведут. А он ведь уже с этого года и член Политбюро… Ну что сказать, сам напросился. Правда, всего лишь хотел Балдину помочь, а вон оно как все завертелось…

Пошёл сразу к шкафу со своей одеждой, чтобы проверить, все ли готово на завтра.

Эх, это уже не Куба, где я специально на встречу с послом Советского Союза в ресторан пришёл без галстука. Тогда имел право – я на отдыхе был. И мне также нужно было показать, что я уверенно себя чувствую.

Ну а когда я в Москве, и я могу попасть на глаза члену Политбюро, то одеваться надо по максимальному стандарту.

Значит, нужен костюм черного цвета, свежая сорочка и не слишком яркий галстук. Тем более что, чем ты моложе, тем выше требования к тщательности твоего внешнего вида. Это уже какой-нибудь заместитель министра может себе позволить небрежность в одежде, так он заслужил, статусный человек…

Нашел все нужное. С утра, после интенсивной пробежки с Тузиком и нескольких подходов с гантелями, приму душ, побреюсь. И после этого буду готов выдвигаться хоть через пять минут.

***

Италия, Больцано

Дверь отворилась без стука, и в кабинет вошёл Фирдаус. Тарек не удивился: от сына он и не требовал соблюдения тех процедур, которые действовали в отношении подчинённых.

Сын выглядел взволнованным, так что он тут же встревоженно его спросил:

– Что‑то случилось, сынок?

– Да… Сложно сказать, – удивлённым голосом ответил он. – Я ж тебе рассказывал, что мы на Кубе обсуждали с Пашей моё предложение работать с кубинцами. Но он сказал, что будет хлопотать за меня перед ними только в том случае, если у меня будет готово проработанное предложение. Чтобы ясно было, какой именно бизнес я должен вести с Кубой и в чём его выгода?

Я пока, учитывая, что у меня просто и времени не было – мы сразу в Японию полетели, а потом сюда, и я только в себя чуть‑чуть пришёл сейчас после перелёта, естественно, ничего вообще не делал по этому поводу.

А сейчас мне позвонили из кубинского консульства в Италии и попросили заглянуть к ним. Якобы у них есть предложение по экономическому сотрудничеству. Вот и что мне теперь думать?

– Ну, похоже, что Ивлев нашёл какую‑то возможность раньше по поводу тебя кубинцам заикнуться, – пожал плечами Тарек. – Ну а что ещё думать? Видимо, возникла какая‑то исключительно благоприятная возможность для этого. Значит, съезди в это консульство и переговори. Мало ли что они предложат интересное… Главное, не спеши ни на что соглашаться. Сначала надо убедиться, что нам с этого какая-то выгода вообще будет…

***

Завидово

Фидель Кастро не очень любил русскую баню. Всё же жарковато ему в ней было. Но после охоты зимой, которую он не любил гораздо больше, – баня уже показалась очень даже неплохой идеей.

Долго он там, конечно, не продержался. Согрел как следует промёрзшие кости – и уже хорошо. Так что отправился пить квас в предбанник, где ему компанию составил Косыгин.

А минут через пять из бани вылез довольный, распаренный Брежнев. Подождав, когда тот залпом осушит пол-литровую кружку клюквенного морса, который ему тоже нравился, но меньше, чем квас, Фидель тут же сказал, даже не посмотрев на своего переводчика, поскольку знал, что тот всё переведёт полностью, едва он закончит говорить:

– А у меня к вам, друзья, есть несколько идей по поводу дальнейшего развития нашего сотрудничества. Считаю, что пришла пора нам перейти к подлинной социалистической кооперации. Есть у меня несколько идей по этому поводу, которые я согласовал с Раулем и нашим Советом министров. Они их полностью поддерживают.

Выслушав переводчика, Леонид заинтересованно кивнул, показывая, что готов слушать. И Фидель продолжил, время от времени во время своей речи посматривая и на Косыгина тоже. Да, Леонид главный, но без одобрения Косыгина ничего в области экономики он делать не будет. Так что нужно оказать должное уважение и председателю Совета министров СССР, чтобы он потом, обидевшись, не начал ставить палки в колёса.

Впрочем, как правильно разговаривать с людьми, чтобы получить от них нужный результат, Фиделя учить не надо было. Он сам мог бы многих научить этому.

– Как насчёт того, чтобы дать как можно большему количеству советских граждан возможность отдыхать на великолепных кубинских курортах? У нас же почти круглый год, за исключением сезона ураганов, великолепная погода. У вас тут вон снег лежит – десять сантиметров, а на Кубе сегодня плюс двадцать восемь, и вода лишь немного холоднее этой цифры.

Дослушав переводчика, Леонид ответил. И уже его переводчик сказал на испанском:

– Дело‑то хорошее, конечно. Но мы же уже как‑то рассматривали этот вопрос, и вряд ли с тех пор ситуация изменилась. Из Москвы до вас ни один самолёт не долетит.

– Пассажирский из Москвы, конечно, – ответил Фидель, который и сам долетел сюда с пересадкой в Берлине. – Но в условиях подлинной социалистической кооперации стран СЭВ между собой это незначительное препятствие. Ваш Ил‑62 может доставлять советских туристов на Кубу с территории ГДР или Польши, используя аэродромы на побережье Балтийского моря, а советские туристы, я думаю, будут только рады посетить ещё на пару дней и саму Польшу или ГДР тоже – перед тем, как отправиться на Кубу на отдых. Ну, до Польши или ГДР их можно ввезти автобусами или поездами, что обойдётся значительно дешевле, чем устраивать дополнительный самолётный рейс. Понимаешь, Леонид, мы конфисковали у американцев туристическую инфраструктуру, выстроенную, чтобы принимать миллионы туристов каждый год. А туристов из‑за американской блокады практически‑то и нет. Всё это ветшает, и лет через пять полностью придёт в негодность. Но если появятся туристы, то мы сможем не только сохранить, но и обновить этот гостиничный фонд на побережье Кубы. Так что вы на это скажете, друзья? И кстати говоря,