Дорога к фронту (СИ) - Ливадный Андрей Львович

— Прошло восемьдесят лет после падения рейха, — кивнул полковник.

— И вы не смогли там, в вашем будущем, одержать победы над русскими⁈

— Нет. Европа теперь обречена на нищее существование. И моя единственная цель — исправить положение дел! — полковник вновь повысил голос.

— Каким образом? — спросил капитан. — Даже если все сказанное вами — правда, то как десяток находящихся в бессознательном состоянии офицеров смогут повлиять на судьбы миллионов?

— Здесь и сейчас мы отрабатываем технологию, понимаете? — раздраженно пояснил полковник. — Эти офицеры станут носителями сознаний моих современников. Очень богатых, пресыщенных жизнью и отчаянно скучающих бизнесменов, которым хочется острых ощущений. Они смогут провести день на фронте, а затем вернутся к своим миллиардам, а их место в телах реципиентов займут новые сознания. Как только мы убедимся, что темпоральная линия устойчива, а устройства обратного переноса исправно работают, то сможем существенно расширить проект.

— То есть сейчас вы зарабатываете на этом деньги? — с неподдельным осуждением уточнил гауптман.

— Именно, друг мой. Ибо без денег не будет ничего. Никакой победы, никакого величия. Именно они движут помыслами большинства.

— Почему бы вам не доказать свои слова делом? Если прошло столько времени, то наверняка в вашем распоряжении есть оружие, способное сокрушить русских в считанные дни!

— Да, такое оружие есть.

— Тогда в чем проблема? Примените его, доказав всему миру, что ваши слова — правда!

— Применить? Я бы сделал это с огромным удовольствием и даже наслаждением, но, увы, темпоральный поток способен транслировать сознания, но не ядерные боеголовки!

— Бое… что?

— Неважно. Оружие есть, но его придется производить здесь! Если я сейчас заявлюсь в Берлин с тем, что сказал вам, какова будет реакция?

— Вас передадут в гестапо. И расстреляют. В лучшем случае. Думаю, скорее повесят, лишив званий и привилегий.

— Снова в точку. Для того, чтобы переместить сюда специалистов и развернуть производство чего-то действительно мощного, способного раз навсегда изменить ход войны, мне придется сначала убедить многих. Это потребует времени, сил, демонстраций, доказательств и денег, денег, денег, черт возьми!

— Значит, ваша конечная цель, герр оберст, уничтожение русских?

— О, да! Я готов пойти намного дальше, чем предполагает план Ост! Стереть их с лица земли раз и навсегда! Всех! Без исключения! Рабов для «онемечивания» благоразумнее набрать на других континентах! — добавил он.

— Но я кое-что смыслю в логике вещей! — возразил капитан, продолжая критически сомневаться в здравости ума своего собеседника. — Ваше вмешательство изменит историю! Изменит все! Вас самого не станет, если все сказанное — правда.

— Не обязательно. Я ведь уже тут! — весомо возразил полковник. — В этом теле, в этом времени. Тоже самое касается и других моих современников. Они тоже будут находиться здесь к моменту начала масштабных изменений. Но, чтобы привлечь из своей эпохи нужных людей, я должен провести демонстрацию возможностей для тех, кто в моем времени готов поддержать проект деньгами, властью, либо своими полезными знаниями. В качестве доказательства я должен дать им возможность побывать тут, а затем вернуться, поразмышлять и принять осознанное решение! Только так мы сможем раз и навсегда изменить историю, уничтожив русских в этом времени! Всех до единого! И тогда на карте останется лишь рейх! Будущего для России не наступит. Никогда. Впрочем, как и для Америки с Англией, но это уже менее существенные вопросы!

— И что для этого потребуется от меня?

— Ничего сложного. Мне нужны лишь реципиенты! Сотни. А затем и тысячи, иначе влияния в армии не получить!

— Герр оберст, я не могу и не стану играть жизнями германских офицеров!

— Да пойми же ты, идиот, я беру кандидатов не с потолка! Их имена известны из архивов! Они все потенциальные покойники!

Капитан смотрел на полковника, как на безумца. Во взгляде гауптмана появилось брезгливое отвращение, а буквально через несколько секунд он вдруг дернулся, с трудом удержав равновесие, затем грязно выругался, массируя виски и спросил уже совсем другим тоном:

— Ну как все прошло, Клаус? Вижу, что не очень, раз я тут? Он не поверил?

— Ни одному слову! — яростно выдохнул оберст. — Убогий, ограниченный педант, не имеющий ни грамма фантазии! Это они-то называли себя арийцами? С чего вдруг?

— Я тебе сразу сказал: надо работать исключительно на подмену нейроматриц!

— Нас пока слишком мало, чтобы развернуться в нужных масштабах.

— Ну все начинается с малого. Разве я думал, что наш с тобой бизнес вдруг примет такое направление? Надо прогибаться под ситуацию, пока слаб, а как войдешь в силу, то бить сразу и насмерть!

— Этому тебя научила жизнь?

— Клаус, я, по-твоему, срочно метнулся в прошлое, чтобы пофилософствовать с тобой о жизни? Надо делать дело. Сколько у нас реципиентов?

— Пока девять. Вчера было десять, но этого самонадеянного идиота Шнайдера сбил русский пилот!

— Но как же такое случилось? И почему он умер⁈ Разве его нейроматрица не должна была экстренно вернуться?

— Должна. Но не вернулась.

— Значит, мы тоже в опасности? И все усилия зря?

— Нет. Все нормально. Он, судя по отчетам, погиб от шоковых ощущений.

— Досадно. И сильно навредит бизнесу!

— А кто узнает? Ну сдох он в нашем времени от инфаркта, с кем не бывает? Жаль устройство обратного переноса утрачено, вот это действительно плохо. А все остальное — лишь процент допустимых потерь.

— Ладно. Раз уж ты меня сюда вытащил, будем работать с тем, что есть. Но почему, — он осмотрелся по сторонам, — почему точка входа так плохо защищена и обустроена⁈

— В смысле? Я выбрал место там, где сильнее всего проявляет себя аномалия времени!

— То есть, ты занял брошенную деревеньку в лесу, понатыкал в крыши непонятных для этого времени устройств, поставил несколько часовых и все⁈

— А что ты еще хочешь увидеть, с нашими-то скромными возможностями? Я и так из кожи вон вылез, организовав опорную точку! Я создал конкурентам из русских проблемы с перемещением нейроматриц. Пока они бессильны что-либо предпринять…

— Но вскоре найдут возможность обойти искажения, — ответил его компаньон. — Действовать надо быстрее и шире! Ты полковник абвера, так пользуйся положением! Нам нужно закрепиться в этом времени. Устрой тут хотя бы разведшколу, прикрытия ради. И прикажи вырубить лес как минимум на километр!

— Юрген, не ори на меня!

— А ты, Клаус, прекрати тупить! Здесь идет война! В русских лесах полно партизан, или не читал? Ты вообще прочел хоть что-то по военному делу?

— Нет. У нас помощники фокусников берутся управлять государствами и ничего, нормально!

— Здесь и сейчас все иначе! Нападение, что случилось позавчера, тебя ничему не научило⁈

— Меня вообще тут не было! — огрызнулся «оберст». — Только связисты и охрана. Слушай, если такой умный, то сам займись безопасностью!

Переругиваясь, они направились к крайнему из домов.

Глава 11

День клонится к закату.

Мы с Игнатом переглянулись, отползли чуть назад, и оказавшись в относительной безопасности, смогли немного перевести дух.

Все услышанное попросту в голове не укладывается!

— Ты действительно думаешь, что они способны изменить историю? — хрипло спросил я.

— Риторический вопрос, — Панфилов, как и я, тяжело переживает циничное откровение двух неонацистов.

— Брось. Какое еще ядерное оружие?

— Речь не о нем, конечно, но исследования в этой области велись[1], — ответил Игнат. — Немцам не хватило времени на реализацию некоторых проектов. Но и без ядерного оружия историю можно изменить. На начальном этапе будет достаточно вброса некоторых весьма простых (с нашей точки зрения) технологий, которые можно в короткие сроки реализовать даже при существующем уровне развития промышленности, — нужны лишь конкретные знания. Эти двое далеко не глупы.