Бумажная империя 3 - Сергей Жуков

— Дамы и господа, мы стали с вами свидетелями по истинному легендарной битвы! Такая ничья, уверен, никого не оставит равнодушной! — продолжал свою работу ведущий.

— Это победа брат, все это видели и знают, — сказал через сетку Пёс. — Ты доказал им всем. Ты — наш чемпион.

Улыбнувшись кровавой улыбкой, я кашлянул и почувствовал как по телу пробежала волна боли от сломанных рёбер. В глазах потемнело и я едва не потерял сознание, но удержался на ногах, лишь привалившись к сетке.

— Быстрее уже! — послышался рядом взволнованный голос Рогова, подбегающего ко мне с двумя лекарями. Они мгновенно приложили к ране на груди целебный артефакт и принялись за лечение.

Через пару минут я уже мог свободно дышать и двигаться.

— Ты настоящий боец, — протянул мне могучую руку чемпион Лиги.

Поблагодарив его за бой, я победоносно вскинул руки, обращаясь к трибунам.

— Уваров наш чемпион! Уваров наш чемпион! — в едином порыве скандировали люди.

Взяв у ведущего микрофон, я обратился к фанатам и поблагодарил их за поддержку, а затем посмотрел в снимающую меня камеру и обратился к человеку, который сидел сейчас с другой стороны экрана:

— Меня не запугать и не сломать! Вы уже проиграли, потому что возомнили, что сможете меня победить.

* * *

Родовое поместье Юсуповых

— Мелкий говнюк, — прорычал Павел Юсупов, сидя перед огромным телевизором.

Он швырнул пульт в сторону и вызвал своего помощника:

— Антон, свяжитесь с нашими людьми в редакции его чёртовой газетёнки, пускай уже начинают отрабатывать свои деньги.

— Павел Алексеевич, но мы планировали начать активный саботаж когда выйдет их новая газета, — аккуратно возразил личный помощник Юсупова.

— Мне плевать, я хочу поскорее смыть эту довольную ухмылку с его лица! — рявкнул глава рода. — И вызови ко мне младшего сына.

Когда слуга рода вышел из кабинета, Павел посмотрел на лежащие на письменном столе документы и сухо произнёс:

— Видимо придётся всё-таки пожертвовать Романом. Но мне уже давно было пора начинать действовать решительно.

Глава 14

Прошедший бой имел множество последствий. Во-первых, обо мне стали говорить. Моё имя несколько дней не слезало с первых полос. Видимо даже сам Юсупов не смог сдержать лавину моей популярности, хотя у меня не было сомнений в том, что он пытался нивелировать моё достижение.

Во-вторых, моя победа, а именно так говорили в народе, привлекла колоссальное внимание к нашей газете и перекрыла часть негатива, связанного с устроенной информационной травлей, связанной с убийством Карамзина. На место ушедших рекламодателей пришли новые, а некоторые сети киосков пересмотрели своё решение ограничить продаже Заневского вестника и вернули издание на прилавки.

А ещё, само собой, я стал местной знаменитостью: каждый прохожий, каждый продавец в магазинах хотел лично высказать своё восхищение и сфотографироваться. Это было очень неудобно и отнимало кучу времени, но я не отказывал никому и всегда с благодарностью слушал всё, что они хотели сказать, не торопя и не подгоняя. Ведь для них это было очень важно, они делали это искренне и я точно также, без фальши и надменности, общался с людьми.

— Трек Чёрного пса про тебя стали крутить даже по радио с попсой! — подловил меня Гоша, когда я наконец-то добрался до офиса, по пути проведя десяток фотосессий и пообщавшись с тридцатью прохожими.

В следующий раз, когда мне захочется прогуляться, подумаю трижды, — решил я на десятой остановке.

— Дядя Даня, вы сейчас в хит-параде делите первое место с Михаилом Жековым! — восхищённо тараторил подросток.

— Это прекрасно, — улыбнулся я ему, но в ответ внезапно получил недовольное лицо.

— Вы не понимаете! — негодовал он. — Рэп-песня всего три раза попадала в хит-парад радио «Империя+» и доходила максимум до второй десятки. У них ведь одна попса крутится. А тут — почти самый верх!

Видимо достижение было и вправду серьёзным. Впрочем меня это всё-равно обрадовало явно меньше чем Гошу, который побежал делиться этой новостью со всеми остальными знакомыми.

* * *

Офис редакции «Заневский вестник»

— Что, прямо тут разговаривать будем? Не в ресторане или кофейне? — хохотнул Гагарин, когда я зашёл к нему и заявил что у нас сейчас будет важное совещание относительно развития газеты.

— Хочется, но боюсь сейчас мне лучше не появляться в общественных местах, — улыбнулся я, оценив его подкол.

Илья Андреевич попросил сделать ему отдельный кабинет и я не имел ничего против. Поэтому пригласил Михаила и тот со своей бригадой оперативно возвели гипсокартонные стены, отщипнув нашему управляющему личные пятнадцать квадратов.

У Михаила кстати дела пошли в гору. Клиентов прибавилось и его бригада работала не покладая рук. Но едва он услышал мою просьбу, как тут же заверил что снимет людей с текущего объекта, чтобы выполнить мой небольшой заказ. Неподдельное уважение, с которым он общался со мной стоило многого и было куда ценнее той скидки, что он попытался мне сделать.

— Илья, последние события заставили меня взглянуть на наше издание под другим углом, — сел я напротив управляющего с чашкой кофе из кофемашины, что он принёс с собой из Новостей окраин.

— Это не удивительно, — усмехнулся он. — И как же теперь вы смотрите на нашу газету?

От моего внимания не скрылось, что он употребил выражение «наша газета». Это означало, что он полностью включился в работу и воспринимает Заневский вестник как своего нового ребёнка.

— Скандал вокруг Карамзина, ажиотаж вокруг моего имени после недавнего боя, невиданный ажиотаж сервиса подписки и доставки, всё это — идеальный шторм, уникальный шанс для нас перескочить через несколько ступеней разом, — продолжил я.

Меня приятно удивила реакция читателей на наш последний номер, где мы прямо выступили с обвинениями в адрес оружейного барона и лидера криминального мира из-за их сотрудничества с нашими заклятыми врагами — австрийцами. С первого же дня к нам стали поступать звонки и письма читателей, которые выражали поддержку и призывали не бояться и бороться с продажными аристократами дальше. Всё-таки население у нас грамотное и образованное, и они смогли сложить все опубликованные нами факты воедино, чтобы понять: Карамзин вовсе не невинная жертва. Наша разоблачительная статья легла на благодатную почву и люди стали говорить о государственной измене известным аристократом всё громче.

— Согласен с вами, Даниил, — кивнул Гагарин. — Но позвольте узнать, что за прыжок вы хотите совершить?

— Нам пора трансформировать газету из районной в городскую, —