Хозяин антимагии #3 - Миф Базаров

Через несколько дней. Завтрак в главном зале.

Лиза сидела за столом. Рядом была её мать, как всегда невозмутимая. Отец, сидевший напротив, аккуратно разворачивал «Петербургский вестник».

— Ах, вот же… — он притворно вздохнул. — Какое горе.

— Что? — Лиза потянулась за газетой.

Отец медленно протянул ей лист бумаги.

В колонке некрологов:

«Сергей Качалов (наст. имя Всеволод Пожарский). Скоропостижно скончался в ходе эвакуации из Новоархангельска».

Лиза вскочила, газета выпала из рук.

— Это ложь! — вырвалось у неё. — Он жив! Я знаю!

— Официальное известие, — холодно сказала мать. — Ты должна забыть его.

— Нет! — девушка задохнулась от ярости. — Он жив! Я чувствую это!

— Ты беременна? — внезапно спросил отец, пристально наблюдая за её реакцией.

Лиза окаменела.

— Что?..

— Гувернантка докладывала. Ты не ела три дня. Тошнит по утрам. Не думаю, что это случайность.

— Это не ваше дело! — выкрикнула Лиза, чувствуя, как голова идёт кругом. Она сама не знала об этом, но теперь, вспоминая последние недели, всё встало на свои места.

— Это дело всего рода! — взревел отец. — Твой брак состоится через месяц.

Лиза схватила газету, пытаясь разорвать её.

— Ложь! Всё ложь!

Мать уже звонила в колокольчик.

— Гувернантка! Отведите барышню в комнату. Она не выйдет, пока не успокоится.

Лиза рванула к двери, но слуги были готовы. Двое служанок и дворецкий схватили её за руки.

— Сергей! — она закричала, голос сорвался в отчаянии. — Он жив! Я знаю!

Но девушку уже уводили.

А в это время в колонию от отмени Лизы была отправлена подделанная телеграмма для лучшей подруги, Яны.

«Передай Сергею, если он появится… чтобы не искал меня. Я не вернусь».

* * *

Дмитрий Романов

Центральная колония, кабинет Дмитрия Романова.

Бумаги, бумаги и ещё раз бумаги. Их было слишком много.

Отчёты о нападениях монстров, рапорты о недостатке провизии, списки погибших гарнизонных солдат, которые месяцами не получали жалования.

Митя сидел за массивным дубовым столом, его ручка скользила по бумаге с холодной точностью. Молодой человек писал отчёт, который, как он знал, никогда не будет прочитан так, как следовало бы.

'Ваше Императорское Величество,

на границе колоний ситуация близка к катастрофе. Монстры прорываются не из-за слабости магических барьеров, а из-за хронического бездействия администрации. Деньги, выделенные на укрепление обороны, оседают в карманах чиновников. Солдаты голодают. Офицерский корпус продаёт оружие охотникам.

Если ничего не изменить, следующая волна нападений дойдёт до центральных колоний, а вскоре перекинется и на «большую землю»…'.

Он дописал последнюю строку и откинулся в кресле. Закрыл на мгновение глаза, но в голове уже строились планы.

Планы, ради которых он был здесь, в этой колонии, подальше от имперского двора и его интриг.

— Отправить шифром. Лично в руки Императору, — сказал он секретарю, протягивая конверт.

Тот молча взял документ и вышел.

Ответ пришёл на следующий день. Телеграмма была короткой. Всего несколько строк:

«Действуй, как считаешь нужным. Не уменьшай прихода в казну из колоний. Свадьбы Анны и Дианы требуют средств».

Митя рассмеялся — громко, резко, почти яростно.

— Конечно! — швырнул он телеграмму на стол. — Им нужны банкеты, а не реформы.

Он представил, как в столице уже готовят залы для торжественных церемоний. Как закупают свечи, заказывают портреты, проверяют список гостей. Как дорого всё это стоит, но никто не задумывается о том, что через пару месяцев может не остаться империи, которая будет радоваться этим свадьбам.

Анна — замуж за греческого короля. Диана — за шведского принца.

Две принцессы.

Две политические сделки.

Тонны золота на платья, фейерверки, фарфоровые сервизы.

А где-то на окраинах империи солдаты умирали с пустыми желудками и ржавыми клинками.

Он подошёл к окну. За стеклом кипела жизнь центральной колонии: кареты, торговцы, аристократы в шёлковых камзолах. Никто не замечал трещин в фундаменте.

Но он видел.

Митя вернулся к столу, достал блокнот с чёрной кожаной обложкой. На первой странице был список. Всего четыре пункта. Он медленно прочёл их:

1. Вычислить всех воров в администрации центральной колонии.

2. Найти союзников среди военных.

3. Перекрыть каналы контрабанды оружия.

4. Создать свою сеть осведомителей.

Он остановился. Потом решительно добавил:

5. Начать надо с того, что никто не хочет видеть.

Рука замерла над бумагой. Он знал, что это значит.

Кровь.

Чиновники, генералы, купцы — все они десятилетиями грабили казну. И если империя не может их остановить, значит, это сделает он.

Не официально. Не по закону. А по-настоящему.

Без приказов. Без одобрения.

Хотя почему «без одобрения»?

Отец дал ему карт-бланш. И он воспользуется этим.

Главное — не дать понять, что он используется не так, как ожидалось.

Романов позвонил в колокольчик.

— Вызвать ко мне капитана Лебедева. И… информатора из таможни. Того, что завербовали вчера.

Секретарь кивнул и вышел.

Митя развернул карту колоний, наложил на неё список имён и медленно провёл пальцем от одного поместья к другому.

— Начнём с тебя, губернатор Зарубин, — прошептал он, находя взглядом особняк на берегу реки. — Ты первый, кто узнает, что настало время нового правления.

Интересно, сколько времени пройдёт, прежде чем Романов станет тем, кого будут бояться больше, чем монстров?

В углу кабинета часы пробили два ночи. А дел ещё полно.

Когда только успеть?

* * *

Прошло две недели вместо запланированных трёх дней, но мы всё же собрались в назначенном месте — в «Дикой розе», самом известном борделе центральной колонии.

Я вошёл, оглядывая зал. Интерьер был роскошным: бархатные диваны, хрустальные люстры, томный полумрак и запах дорогих духов. Это было место, где даже аристократы могли себе позволить на пару часов забыть правила приличия.

Но больше всего меня удивило то, как здесь встречали Митю.

— А, Дмитрий Михайлович! — хозяйка заведения, пышнотелая дама в тёмно-красном платье, едва не присела в реверансе. — Ваш кабинет готов.

Митя лишь кивнул, а в его взгляде мелькнуло что-то деловое, почти холодное.

Интересно, сколько девочек из этого заведения теперь работает на него? Сколько секретов Романов здесь собрал?

Мы поднялись на второй этаж, в отдельный кабинет с массивным дубовым столом, где уже стояло восемь кружек холодного пенного.

— Вы не представляете, что творится у меня дома, — Амат швырнул на стол пустую кружку. — Мама и сёстры буквально душат своей заботой. Две недели! Две недели