Волокита - Артём Соболь
Вторым уроком химия. И снова у доски Волокита, без каких либо проблем решает задачу и записывает формулы.
География. Русский язык. К удивлению девушек, Волокита вызывается везде. На каждом уроке получает пять, а после урока с дневником идёт к учителю и просит поставить оценку, объясняет это тем, что хочет отца порадовать. На большой перемене хватает коробочку и идёт в столовую. Где с аппетитом ест котлеты и строит глазки Жигуновой.
— Мне это не нравится, — злится Люба. — Он наш. А флиртует с этой мымрой. Пошли к нему. Он наш жених и должен с нами сидеть.
— А почему тогда мы с ним раньше не сидели? — спрашивает Света.
Люба фыркает тащит сестру к столу. То что там уже Жигунова, сестёр не останавливает. Они подходят, встают над Славой...
— Как невежливо с вашей стороны, Вячеслав Ерофеевич, так нагло игнорировать своих невест, — не скрывая злости говорит Люба.
— Вы кто? — вытаращив глаза спрашивает Слава. — Ника, кто это?
— Твои невесты.
— Ах да! Точно. Это те которые жалели о том что я не умер. День добрый. А вы чего хотели? Как видите я ещё жив. Вы извините, но подыхать не собираюсь. Как загнусь, я вам сообщу.
— Зачем ты так?
— Извините, девушки. Я занят. Ника, на чём мы остановились?
— На красных розах, — улыбается Жигунова.
Волокушины краснеют. Пытаются увести Славу, но тот равнодушно отказывая им, просит оставить его в покое и подперев рукой голову с каким-то обожанием смотрит на Веронику. Чем вызывает у них приступы бешенства. Решив что с них хватит, сёстры собираются действовать. Возвращаются к своему столу и разрабатывают план.
После уроков. Кабинет директора. Славик.
Стою, смотрю на полковника. Тот сидит, разбирает бумаги, хмурясь смотрит... Берёт листочек, нацепив монокль читает...
— Я придавал вращательных движений, вокруг оси, которой был мой детородный орган. Сам сочинил?
— Так точно, господин полковник.
— А перевёл зачем? На весь зал, при учениках, ругался как пьяный сапожник.
— Виноват.
— Хе-хе, конечно. Виноват и ещё как. Наказание...
— Готов получить.
— Если продолжишь старшего перебивать, то обязательно получишь. А так... Ну что я могу сказать, Слава. Шесть уроков, шесть оценок отлично. Хвалю. За то что иногда не встав отвечаешь... Изволь соблюдать правила приличия. Не на базаре.
— Виноват, господин полковник. Исправлюсь.
— Верю. Не поделишься что с тобой случилось? Всё время учёбы тройки-двойки, истерики. А тут раз и пятёрки полетели.
— По двум причинам. Стыдно стало. Перед отцом, перед родом. Вторая...
— Вторая?
— Влюбился. В няню свою, в Вареньку. Решил исправиться. Питаться нормально начал, силы появились и голова заработала. Занимаюсь. С тётей Анастасией. Учусь у Бориса Всеславовича. Получается пока, не очень. Но все говорят что успехи есть. А мне от этого хорошо.
— Ну что же, спасибо Вареньке. Я, честно признаюсь, уже отчаялся. А ты оказывается вон какой. За сегодня, то что никого из этих последователей Вальмонда бить не стал, а свёл к словесному поединку — хвалю. За то что матом ругался в академии, взыщу. Не тростью, а знаниями твоими. Будет как сегодня, через месяц забуду. Нет, ты уж не обессудь, я тебя тростью угощу. Иди, готовься. И это. Выражение твоё. Я позаимствую?
