Княжич Юра V - Михаил Француз

— Прости, — виновато посмотрел на неё и тяжело вздохнул я. — Теперь и ты будешь пытаться меня убить?

— Нет, — после некоторой паузы ответила она. — Кроме того, что я не так глупа, чтобы самолично настраивать настолько опасного и потенциально неубиваемого Монстра против себя враждебными ему действиями, я ведь ещё и публично признала тебя своим Учеником. И от своих слов отступать не намерена… Специально, нет, — вернулась ехидно-неприятная усмешка на её лицо.

А меня от этого передёрнуло. И я даже пытаться скрыть такую свою реакцию не стал — слишком ещё свежи были в памяти те случаи, когда она отправляла меня на «перерождение» не специально. Так что, угроза была более, чем реальной. Однако, это было, в данном случае, лучшее, на что я мог надеяться после того, как настолько неосторожно распустил свой язык. Она ведь теперь этот разговор ни за что не забудет. И отношение её к прежнему уже никогда не вернётся.

— Я отомщу за свой страх иначе, — стала усмешка её ещё ехидней. — Я помогу тебе выжить. Выжить и действительно стать неубиваемым. Чтобы ты стал сам таким же, как я. Это будет самая жестокая месть, — переплавилась усмешка из ехидной в победную.

— Знаешь, — вздохнул я, падая обратно на кровать. — Раскрою маленькую тайну: я уже неубиваемый.

— Да? — хмыкнула она. — Ну у тебя будут ещё случаи это проверить.

— Кстати, — повернул вновь голову к ней. — А, если серьёзно. Кать, что мне делать?

— А раньше ты, что делал? — хмыкнула она.

— Выживал, — подумав, хмуро выдал я.

— Вот и дальше выживай. Разве, что-то изменилось?

— Кхм… с такого ракурса на проблему я как-то не смотрел, — пришлось мне признать.

— Все мы выживаем. Каждый день. Изо дня в день, — пожала она плечами. — Судьба всех Даровитых — выживать. Драться за свою жизнь и выживать… или не выживать. Ты не сможешь найти ни одного из Обладателей Дара, кому, хоть раз, не пришлось бы отстаивать своё право жить. Не Бездари с камнями и вилами, так другие Даровитые в борьбе за кормовую базу и жизненное пространство. Просто стань сильней.

— Но… Совет?

— Ну, Совет. И, что?

— А Император?

— А что Император?

— А…

— Забей, — поморщилась Катерина. — У тебя поинтереснее проблемы есть.

— Ещё «интереснее» чем выживание? — саркастически поднял бровь я и сложил на груди руки.

— Не «важнее», а «интереснее», — поправила меня она. — Тебе, вообще-то, экзамен на Ранг Пестуна Императором назначен.

— Чего⁇! — вылупился на неё я с искренним охреневанием. — Когда⁇!

— Как только канал будет закончен, — ухмыльнулась Куратор нашей группы.

— А-а-а… — разочарованно протянул я. — Ну, это, когда ещё будет. Его уже шестьдесят лет строят, и ещё шестьдесят строить будут. Можно расслабиться.

— ВСЕГО шестьдесят лет! — со значением сказала она. — По-моему, ты зажрался. С Пятой на Шестую Ступень не так-то просто переступить. Далеко не у всех это и за сто лет получается. Экий ты самоуверенный!

— Да нет, — пожал плечами. — Просто, мне плевать на все эти Ранги. Витязь, Ратник, Пестун — какая мне разница? Петь-то от этого я лучше не стану.

— Интересный подход. Хотя, логично: что легко даётся — не ценится, — ухмыльнулась Катерина. — Вот только, растрою тебя — разница есть.

— И какая же?

— Ты здесь, на этом строительстве, теперь «прописан», до самого его окончания, — стала её улыбка ещё ехиднее, чем раньше. — Распоряжение Императора!

— То есть? — не понял я.

— То есть, в Россию ты до становления Пестуном не вернёшься. А экзамена не будет, пока канал не докопаешь. Официально это оформлено, как «помощь в развитии юного Гения поколения». Типа: предоставление тебе возможности практически неограниченно-масштабного применения своих Сил. Твой личный полигон, так сказать.

— А неофициально?

— А неофициально: Борис с тобой связываться не хочет. Ему своих людей жалко: Богатыри — слишком ценный и трудновосполнимый ресурс, чтобы ими разбрасываться. Вот он от Совета и отбрехался, мол: нужна его голова — идите и заберите сами, он не в России!

— А Шах? Персидский Шах? Он-то, разве за меня не будет нести ответственность? — изумился я.

— Шахиншах, неуч-ты! — пожурила меня Катерина.

— Шахиншах, — покладисто поправился я.

— Это же Персия! — развела и «всплеснула» руками она. — Шахиншах, «скрепя сердце», прикроет глаза на такое вопиющее беззаконие… за «благодарность малую» со стороны Совета. Им всегда найдётся пара-тройка тем для обсуждения, где Совет мог бы пойти на некоторые уступки для проектов Персии.

— А отец? — нахмурился я.

— Ему никто не запрещает пытаться тебя здесь защитить. Любая охрана, любые средства. Хоть сам лично возле тебя двадцать четыре на семь может дежурить, — пожала плечами она. — Но не в России.

— Вот же ж! — поморщился я. Правда, скорее, досадно, чем возмущённо. С другой стороны: а действительно — что изменилось-то? Ничего: моя жизнь снова в моих собственных руках и только в них. Единственное: понять бы, кто этот «доброжелатель», который опубликовал видео? И чего хотел этим добиться?

* * *

Глава 20

* * *

Выходить из трейлера не хотелось. После ухода Катерины в нём было так тихо, спокойно и уютно… Тогда, как казалось, на улице, стоит туда только шагнуть, поджидают проблемы, суета, люди, проблемы, напряжные разговоры с напряжёнными людьми, ещё раз проблемы… в общем, ничего хорошего и… проблемы. Да, я повторяюсь, но именно это слово крутилось у меня в мыслях по кругу, словно старая заезженная пластинка под иглой патефона.

Вот и Алик меня поддерживал в этом.

Кто такой Алик? Алик — это…

А помните тот горшок с непонятным существом, созданным мной на концерте в Берлине, который я сунул пареньку из стафа, после окончания песни вместе с ментальной установкой мне его передать позднее?

Вот — видимо, установка сработала. Не потерялся этот горшочек. Мне его Ректор лично в руки впихнул перед тем, как впихнуть меня самого в самолёт. Даже не знаю, как именно горшочек попал к нему, какой длины путь ему