Частный детектив второго ранга. Книга 2 - Алекс Ключевской
— Слухи врут, — мрачно заявил Павел, — и в этом случае сильно преуменьшают размер трагедии. Это будет волшебный бал. Похоже, я его никогда в жизни не забуду. Извини, но мне нужно собираться. Займи себя чем-нибудь сам, — и Павел вышел из гостиной, оставив брата одного.
***
Вчера дождь так и не прекратился ни на минуту. Он ещё и почти на всю ночь зарядил, и мне ничего не оставалось, как сидеть в своей комнате и рассматривать снимки поляны, перечитывая записи. Проблема заключалась в том, что я никогда не распутывал дела, в которых замешана магия в различных её проявлениях. Может быть, если бы я сам владел даром, то было бы проще, а так я просто не понимал некоторые аспекты.
Надя снова провела ночь у Бергера. Я только хмыкнул, когда услышал, как скрипнула дверь в его комнату, и только спустя несколько минут до меня дошла одна весьма неприятная мысль: Бергер, мать его, оборотень! Что бы он ни говорил, как бы он ни дистанцировался от зверя, живущего внутри, волк есть, и от него никуда не деться. А это значит, что, если мы наткнёмся на ведьму, он может колебаться, не ударить сразу и оставить меня с этой дрянью один на один.
Я не зря читал хроники и просматривал дела по оборотням. Уж этих тварей я изучил, как родных. Недаром нападение на Ирину Князеву мне сразу показалось странным. Зверь крайне редко нападает на самку одного с ним вида. А человеческие женщины всё-таки оборотням очень близки. Тут надо, чтобы звёзды совсем уж не сошлись: заказ, когда оборотень часами себя настраивает именно на эту добычу; ярость, да такая, что аж кушать не может; и тому подобное. У них на подкорке записано защищать самок и, по возможности, волчат.
Во всех делах, которые были описаны в хрониках, жертв-женщин было настолько мало, что они даже в два процента общих случаев нападений не уложились. Так что Бергер умом будет понимать, что это ведьма и её надо мочить, пока она нас не раскатала по той же злополучной полянке, но всё равно в первые мгновения начнёт колебаться. И это надо помнить и учитывать.
Это тебе в этом плане хорошо, Андрюша. Ты продвинутый мужик, привыкший к равноправию женщин, которое ты двумя руками поддерживаешь. Это равноправие включает в себя и равные права на ответку. В том плане, что если ты, дорогая, ведьма и пожертвовала очень многим ради того, чтобы колдовать, да ещё и на меня руку подняла с чётким намерением отправить на тот свет, — не удивляйся, если получишь пулю между глаз.
Всю ночь мне снились ведьмы. Какая-то нелёгкая занесла меня на Ковен, и толпа прекрасных женщин решала, что со мной делать: убить сразу или сначала использовать по назначению? То есть развлечься, как и положено прекрасным женщинам с довольно симпатичным, если сильно не приглядываться, мужчиной.
Проснулся я в поту и со странной реакцией, то ли возбуждения, то ли животного ужаса перед жертвоприношением, где главная жертва — я!
— Так, похоже, влияние замка ослабевает, — проговорил я, вытирая с лица холодный пот. — Паульс меня предупреждал, так что готовься, Андрюша, к худшему. Подружку найти, что ли. Конфетно-романтический период, все дела. А как влияние полностью спадёт, то и к более решительным действиям перейти? Надо этот вопрос очень тщательно и со всех сторон обдумать, чтобы глупостей не наделать.
— Андрей, — дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Бергер. — Сын твоей престарелой подружки пришёл. Лесник, если ты не в курсе. Так что хватит спать, вставай.
— Я уже встал, — ответил я, падая обратно на подушку. — Почти. Займи его чем-нибудь, я пока себя в порядок приведу.
— Что это с тобой? — Сергей оглядел меня с ног до головы. — Выглядишь не очень.
— Не выспался, — я снова сел и интенсивно протёр лицо. — Всю ночь от ведьм отбивался.
— Да? — Бергер ухмыльнулся. — И как удалось отбиться?
— Иди уже, я вставать буду, — буркнул я, поднимаясь с кровати.
Снова была пробежка до улицы через кухню под пристальным взглядом посетителя. Но на этот раз смущения было уже гораздо меньше: то ли потому, что за мной пристально наблюдал высокий, крепкий мужчина далеко за сорок, то ли потому, что я начал привыкать. Когда я вернулся, Надя уже накрывала на стол. Нет, это несправедливо. Она полночи не спала, вскочила, когда ещё темно было, умудряется выглядеть свежо, красиво, да ещё и улыбается. Я же мельком посмотрел в зеркало над умывальником и поморщился. Такое ощущение, что из недельного запоя с трудом выполз.
— Доброе утро, — я сел за стол напротив лесника.
— Да какое утро, восемь часов уже, — он так искренне удивился, что я испытал иррациональное желание ложкой его треснуть по лбу.
— Да, действительно, и как я так ошибся, — я схватил чашку с чаем и вдохнул травяной аромат. — Кофе хочу. Надя, почему вы не варите кофе?
— У меня его нет, — Надя заметно растерялась. — У нас в Егоровке его не пьют, вот Тихон, Любкин отец, и не привозит его в свою лавку.
— У Яшки спроси, — посоветовал лесник. — Он для князя Первозванцева завсегда держит зёрна. Поди, для господ детективов не зажмотится.
— Точно, — Надя снова улыбнулась. — Как завтракать закончите, так и сбегаю. Только, Андрей Михайлович, самому вам варить его придётся, я не умею, — и Надя развела руками.
— Ничего, главное, чтобы было что варить, — сказал я. — Уж в таком деле я с вашей печкой договориться смогу.
Надя снова улыбнулась и выскочила из дома. Куда понеслась, не сказала, не удивлюсь, если к старосте, кофе для дорогих гостей просить.
— Надюха прямо расцвела, — заметил лесник, наворачивая кашу. — Вот что значит, мужик в
