Ломоносов Бронзового века (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

Ну да, эребунская ветвь клана — это вообще «железная» крыша, во всех смыслах. На них около трёх четвертей военного производства страны приходится. И куча мирного «железа». Да и бронзой они занимаются тоже. И делают, и торгуют. Эдакий «банковско-промышленный Холдинг» в нынешних реалиях.

Ладно, допустим, неправедного суда мне опасаться почти не стоит. А что, если траванут? Или зарежут «по беспределу»? Времена нынче шаткие, закон соблюдается хуже. И пусть родня уверена, что такого быть не может, «потому что Еркаты отомстят», но… Что-то напрягает меня в этом отряде.

— Деда, а это точно настоящие жрецы?

К моему удивлению, он не стал возмущаться нелепостью подозрений. А ответил серьёзно, будто и сам о чём-то таком думал.

— Руса, из-за их грамоты мы остановили наступление. Колхи поймут это, соберутся с силами и навалятся на нас. Так что мы освободим намного меньше земель, чем рассчитывали. А крови прольём больше.

Я уже натренировался, и не стал возмущённо спрашивать, при чём тут это. Дело младшего — молчать и слушать! Тем более, что дед ещё ни разу не разочаровывал.

Чтобы участники похода не затаили на Еркатов обиду, нам придётся существенно добавить им железом, потому что земли будет мало. Итого, чем бы ни закончился суд, мы, Еркаты, уже много теряем: в жизнях, в пролитой крови, в занятой земле, в авторитете рода, в железе, которое ещё придётся выплавить и отковать.

Он помолчал, давая мне осознать то, о чём я, несмотря на длинную прожитую жизнь, даже не подумал. А потом продолжил:

— Разумеется, мы проверили их, как смогли. Печать на грамоте подлинная. Папирус и чернила дорогие, такие используют для важных посланий. Одежды на священнике и служке настоящие. В одежде солдат есть «храмовые» цвета'. И все они бывали в Армавире. Так что, если это и подделка, то очень качественная.

— Но такое может быть?

— Может, внучек, может. Враг хитрый, вспомни хотя бы, как их «волчья стая» к Озёрным проникла. А тут они одним махом нам успех наступления сорвали. Так что мы думали над этим и продолжаем думать.

— Смущают они меня, — признался я. — Не так что-то, а что — не пойму.

— Хм… Не так говоришь? Тогда мы ещё внимательнее за ними присматривать станем. Сам видишь, я целую сотню в сопровождение взял. Это не просто так, мы им тоже не доверяем. Не ешь ничего, что они дадут, и не пей. А лучше — вообще не общайся, держись среди своих. Наша сотня с них до самого села глаз не спустит. А там уже видно будет, настоящие они или нет. Тогда и решим, что делать. Если они фальшивые, то наизнанку вывернем!

— Что, куда вы? Нельзя! — неожиданно распсиховался посланец Храма.

— Это почему же? — хладнокровно осведомился Тигран.

— Он должен прибыть на суд Храма. А вдруг он утонет?

— Ничего, тогда будете считать, что боги высказали свою волю.

— Тогда мы с вами!

— А вот этого ужея́не разрешу! Если что-то с вами случится, как мы оправдаемся перед Храмом? Тем более, что время есть, вполне успеете добраться вовремя и совершенно безопасно.

— Вы не можете так поступить с нами?

— Уже поступил. Кстати, я не только вас, но и своих людей кружным путём направляю. Так что никаких обид быть не может.

И Тигран повернулся к посланцу Храма спиной, показывая, что разговор окончен.

Естественно, по возвращении меня закрутил вихрь дел. Расспросить, принять отчёты и вставить фитиля, куда же без этого? А также провести уроки, рассказать сказку на ночь, и просто дать потрогать себя всем желающим.

Нет, я прекрасно отдавал себе отчёт, что это действует не очарование моей личности, ну или не только оно. Но к текущему моменту общая численность «малого клана химиков» и связанных с ними людей перевалила за восемь десятков. А бытие и благополучие зависели от моего успешного функционирования. Вот и…

Поэтому я не заносился, и не раздражался, а принимал, как должное. Хотя не скрою, на душе было тепло. Почти так же. Как во время душевных посиделок, время от времени случавшихся с учениками там, в оставленном будущем. Ну а ночью… Сами понимаете, я Софию почти две недели не видел!

В последний день года, я с утра проводил развод, как вдруг меня осенило! Еле-еле довёл развод до конца, оставил брата за старшего и помчался в деревню.

— Деда! Деда! Я сообразил! Я понял, что с ними не так! С тем отрядом!!!

— Что? — сразу повернулись ко мне дед с Гайком. — Говори!

— Помните, к нам лазутчик проник, прибор разбить пытался? — я дождался кивка от обоих и продолжил: — Так вот, командир храмовых стражников, он похож на него, как брат похож!

— Да-а-а? — задумчиво протянул Тигран-старший. — Интересненько! Ну, ничего, сегодня к вечеру они должны сюда добраться, присмотримся, а там и поспрошаем. Не думаю, что они от нашего Левона смогут ускользнуть. А вопросы у нас разные и интересные возникают. И им придётся на них ответить!

Тут дед и его брат настолько похоже хищно улыбнулись, что я отвёл взгляд. И увидел такую же ухмылку на лице своего брата. Да, похоже, это у нас семейное!

Назад я брёл, не торопясь. И пытался понять, что меня ещё напрягает. То не так? Этот фальшивый храмовый отряд идёт в ловушку, Левон их не выпустит, а старшие миндальничать не будут. Всё узнаем!

О, вот оно! Если отряд поддельный, то завтра никаких храмовых жрецов не появится. И они не могли не понимать, что в этом случае начнутся вопросы. В зависимости от крутости местных, они отряд либо круто спросят, либо отконвоируют к ближайшему храму, например в Эребуни. А дальше — всё равно круто спросят.

Значит что? Значит, во-первых, они уверены, что уже сегодня командовать тут будут они. А во-вторых, вообще, зачем они звали меня сюда? Нет, дед уверен, что целью было отозвать нас с фронта, чтобы остановить наступление. А если нет? Если им нужен был я? Но опять же, зачем звать сюда? Могли же вызвать в Армавир. Туда меня родичи отправили бы с малым отрядом. По дороге можно было подгадать момент, чтобы сопровождающих перебить или усыпить, а меня тогда взяли бы тёпленьким.

Но нет, вызвали сюда и к определённому дню. А значит, что? Получается, они нападут именно здесь. Либо завтра, либо, что вероятнее, вообще сегодня. И, если планировали операцию не идиоты, захватывать станут не только меня.

Предупредить деда? Обязательно. Чуть позже. Но пока что… И я перешёл на бег. Пусть даже у меня приступ паранойи, но я буду готовить своих парней к отражению нападения. Даже если не понимаю, как враги могут попасть сюда, за несколько суток пути от ближайших колхов.

— Ну, начали! По лодкам! — скомандовал Савлак, и его отряд стал занимать заранее оговоренные места. Лодки были разные, по 6–8 человек, в зависимости от качества гребцов.

— Не гоним, парни! — прокричал он чуть позже. — Нам нельзя прийти к реке уставшими. Время ещё есть.

Время, и правда, было. Всё было рассчитано так, чтобы оказаться в месте высадки как раз во время обеда, когда меньше людей будет смотреть на реку.

Из всего, что удалось узнать про этого Русу Ломоносова, следовало, что по прибытии домой он помчится к своим «химикам». Вот там они его и перехватят.

Поначалу вожди Еркатов намеревались действовать аккуратно. Разделить того, кто представлялся жрецом, с его служкой и охраной, а командира отряда — с прочими стражниками, убедиться, что сходство командира отряда с лазутчиком им не почудилось, упоить и аккуратно повязать.

Но услышав соображения Русы, отказались от мысли миндальничать. Похоже, времени не оставалось, и нужно было срочно узнать, откуда ждать врагов.

Поэтому просто устроили засаду. При виде двух десятков лучников и такого же количества метателей дротиков, выскочивших с разных сторон, «храмовая стража» в драку не полезла. Тем более что сзади их подпирала сотня воинов Левона. Разоружились и дали себя связать.