Наследник пепла. Книга IX - Дмитрий Валерьевич Дубов

И, как мне показалось, остров Виктория был не настолько уж и далёк от Екатеринбурга. Приземление вышло столь же эффектным, как и в случае с Байкалом. Правда, столь же неприятным.

Тормозили на этот раз мы о пролив. Хотя в какой-то момент у меня сложилось впечатление, что мы, будто запущенная умелой рукой плоская галька, прыгаем по волнам замёрзшего пролива, оставляя трещины и раскалывая льды по всей ширине — от материка к самой Виктории. Треск стоял просто невообразимый.

Мне показалось, что мы даже могли бы начать ледоход, потому что ледовый панцирь раскололся действительно до самой воды. В итоге закончили мы своё путешествие, уткнувшись практически в берег острова.

Я слез с Агноса и в некотором шоке увидел перед собой множество ледяных статуй людей, промороженных действительно насквозь. они были прозрачными, что напрочь отметало любую возможность вернуть их к жизни.

И тут же я почувствовал резко усиливающийся мороз. Мне пока он не мог причинить какого-либо ощутимого вреда, но всё же по коже уже побежали всполохи пламени, чтобы я реально не околел, к чёртовой матери.

Но кроме всего прочего я чувствовал гнев. Гнев того самого существа, которое проживало на Виктории.

В отличие от меня, Зорич сразу упал на колени и опустил голову. При этом он что-то бормотал и чуть ли не отбивал поклоны.

Я понял, что он уже напрямую общается с Грандом. Зорич был менталистом, и общение на расстоянии для него было, в общем-то, нормой.

Но общение у них явно не задалось. Ведь я заметил, что Зорич начинает леденеть. Его ноги уже были покрыты толстой коркой льда, которая поднималась по телу выше, вмораживая моего провожатого в землю.

Только сейчас я совершенно очевидно понял, что своими действиями сильно так подставил Слободана Зорича. Можно сказать, привёз его сюда, на верную смерть, а меня такой вариант совершенно не устраивал.

Недолго думая, я шарахнул по льду, который поднимался вокруг Слободана, огнём. И почувствовал, как на меня самого усилился натиск.

Но Гранда провоцировать ещё сильнее не хотелось, поэтому я обратился к Зоричу:

— Что бы ты ему там ни говорил, заканчивай, — я покачал головой. — Дальше с ним я буду говорить сам. Ты же садись на Агноса и улетай.

— Агнос, — я повернулся к своему божественному спутнику, — убери его на другой берег. Пока я должен поговорить с Грандом лично.

— Да пока я его буду перевозить, тебе тут уже нахрен превратят в ледышку. Будешь стоять, как вон те статуи, — сказал Агнос. — На берегу стоят статуи. У статуй нет чего? Правильно, блин, души у них нет. И жизни у них тоже нет. И огня внутри тебя тоже не останется.

— Ничего, — хмыкнул я на горячее заявление Агноса. — Как-нибудь продержусь.

Агнос явно был недоволен, но всё-таки забрал Зорича и понёс его на другой берег.

А я расставил ноги пошире и начал просто кричать в пустоту, понимая, что все стоящие на берегу Виктории фигуры когда-то были людьми. Они пришли сюда и нашли свою смерть.

— Гранд! Надо поговорить!

Никто не откликнулся.

Я прошёл сквозь весь этот выстроенный строй и встал на точке, до которой никто так и не смог дойти. Стал первым, так сказать.

После чего крикнул снова:

— Я знаю, кто ты. Ты — Гранд водной стихии. И конкретно — Гранд Льда. Я знаю, что ты возводил Стену, которая охраняет нашу империю. И я знаю, что твоя душа оледенела. Ты ушёл на край мира, чтобы тебя не беспокоили люди. Знаю, что ты разочаровался во всём: и в людях, и в демонах, и в жизни, и в смерти. Но сейчас я пришёл к тебе просить помощи.

— А с чего ты взял, что я соглашусь? — последовал насмешливый ответ. Но это уже была победа. Гранд мне ответил.

— Я не знаю, согласишься ты или нет, — мне было необходимо закрепить успех, поэтому я сразу стал выдавать основное. — Но я никогда не простил бы себе, если бы не пришёл к тебе и не попробовал хотя бы попросить. В своё время мне дала покровительство богиня огня Саламандра. Я — тохар, как ты можешь видеть по моей внешности. Во время обретения истинного дара огня в храме Саламандры я видел различные линии будущего. И это будущее, при любых его возможных вариантах развития, заканчивалось огромной кровопролитной битвой.

— Ха-ха-ха!

Раздался гулкий звук над всем островом. Гранд смеялся, как гром посреди ясного зимнего неба.

— Кровавая битва? Между людьми и демонами? Ха-ха-ха!

— Нет, — мне показалось, что я действительно нащупал важную струну. — Кровавая битва между демонами и демонами. И только в одном случае есть шанс победить в этой битве. Если в неё вмешаются люди. Эта война закончится там, где и началась. До нас дошли лишь её отголоски. Лишь тогда мы одолеем тех, кто волнами накатывает на наш мир и порабощает людей последние сотни лет. Одолеем тех, кто повинен в смерти твоих родных.

Тут я, конечно, мог передавить, но это ледяное чудище надо было достать до того единственного живого, что в нём вообще осталось.

— Поэтому я не знаю, согласишься ты или нет. Но в некоторых своих видениях я узрел тебя. Во всяком случае, других Грандов, льда или даже воды, я не знаю. Я прекрасно осознаю, что мы с тобой — две противоположные стихии, антагонисты друг другу, и естественным желанием каждого из нас является уничтожить другого. Моё желание — растопить тебя, твоё — меня затушить или заморозить. Но по сути есть мы и наша вражда, а есть целый мир, где наше стихийное противостояние никак не должно на него влиять.

— Что ты хочешь? — спросил меня Гранд.

— Я хочу, чтобы ты помог нам уничтожить падшего, безумного, кровавого, бога Бельзияра, который в своё время был заточён в темницу. Этот бог сейчас напитывается силой от кровавых жертвоприношений в мире демонов и ставит свои форпосты в человеческом мире. Из-за него пала Тохарская империя, из-за него пали Апеннины, и сейчас повсюду, вплоть до Альп, продолжаются прорывы. И они везде ставят свои жертвенники.

Я попытался воспроизвести в своём сознании гигантскую пирамиду из трупов, под которую стекала кровь из сотен тысяч трупов. Не знаю, дошло ли это видение до Гранда или нет.

— Они убивают, режут