Тьма. Том 6 - Лео Сухов
Да-да, это была всё та же RGB-модель из мира Андрея, со своими кодировками для каждого цвета. Однако суть-то осталась прежней.
Главное, что внешне к особняку придраться было нельзя. Исключительно попенять, что ремонт ещё не завершён. Однако на это я всегда мог возразить, что это не просто ремонт — а почти реставрационные работы! С таким серьёзным делом спешить нельзя!
К моему удивлению, даже этого обвинения в наш адрес не прозвучало. Чиновники неспешно обошли владение, скрупулёзно осматривая каждый угол и перешёптываясь, постучали по церам, заполняя бумаги…
Один только Перемыков пару раз пытался отбиться от коллектива. Он приостанавливался, явно стараясь поравняться со мной и Авелиной. Но каждый раз коллеги его дёргали, возвращая обратно в чиновничий строй. А я, еле сдерживая смех, наблюдал за попытками Перемыкова со мной пообщаться.
Я прекрасно помнил, что он — один из тех трёх, кто развязал травлю против моего рода после обнаружения тайника Лампы. И даже ждал, когда он наконец-то сможет начать разговор тет-а-тет.
Надо сказать, у него почти вышло.
Пока его коллеги увлечённо заполняли формы в церах, Перемыков, улучив момент, подошёл к нам. И даже рот было открыл, чтобы начать…
Однако с удивлением уставился мне за спину.
Я тоже обернулся.
И застал момент, как в ворота особняка на полной скорости врывается грузовик. Откуда он вообще взялся на нашей тихой улочке в центре Ишима? Загадка.
Треск бетона и камней ограды, скрип мнущегося металла…
Земля под ногами вздрогнула, а на месте ворот возникло растущее облако дыма и пламени.
Это я уже наблюдал в замедлении: тело среагировало на опасность, сжигая запасы первоосновы.
Вариантов, как реагировать, было немного. И я выбрал самый логичный, учитывая вероятное количество взрывчатки, заложенной в грузовик, и количество врагов, выскакивающих из других машин подальше от эпицентра.
Ну то есть, схватил Авелину и рванул за угол дома, спасаясь от осколков и пуль.
Охранник Пётр, как я успел заметить, тоже не растерялся: сиганул за крыльцо. А вот чиновники так и остались стоять, остолбенев, пока их не достигла взрывная волна.
Но встречу городской власти с законами физики я пропустил. Был занят, вжимая Авелину в снег за стеной дома.
С возвращением обычного хода времени на меня навалился звук. Давящий на уши, оглушительный, сдобренный криками и звоном стекла. Из-за угла вылетели камни, битые осколки, снег и кусок ограды. Да и сверху насыпало прилично снега, сбитого с крыши. Однако меня с Авелиной, к счастью, не задело.
— На нас напали? — расширив глаза, тихо уточнила она.
В ответ я коротко кивнул. И, уже вытащив из кобуры «пушка», прижался к стене, после чего быстро высунулся из-за угла.
Пятнадцать нападавших! И явно серьёзные люди, а не шушера всякая. Бронежилеты, шлемы, поножи и наручи из какого-то композитного материала, гранатомёт, автоматическое оружие… Они, пожалуй, ни в чём не уступали моим «ирбисам». А у меня с женой даже защиты не было: её артефакт до сих пор лежал в Денежном Доме. Для надёжности.
Я, конечно, докупил к «пушку» артефактных патронов, но они остались в доме. Впрочем, калибр у револьвера хороший, останавливающего действия обычных пуль хватит. Тем более с учётом моей первоосновы.
Стрелял я в бойцов, которые насели на Петра. Тот укрылся за крыльцом дома, а враги пытались его обойти. Но я им помешал. Выпустил, конечно, весь барабан, зато четверо нападавших сразу передумали окружать охранника, бросившись искать укрытия. Какой уж тут боевой настрой, если тебе по яйцам, столкнувшись с пулей, лупит сегмент брони. Сразу захочется поприседать, держась за промежность, пока боль наконец-то не уйдёт.
Сверху грохнуло, во все стороны полетела зелёная черепица. Это гранатомётчик отработал. Криво, конечно… Но у меня есть кот, а у него, знаете ли, нездоровая любовь к людям с тяжёлым вооружением. В первую очередь всегда рвёт гранатомётчиков. Страшный зверь, так-то…
Особенно если на улице достаточно пасмурно, как сегодня, и вокруг теней хватает.
Над головой Авелины распахнулось окно, показался один из рабочих.
— Сюда, вашблагородия! — крикнул он, прячась обратно, а в следующую секунду оттуда показалась стремянка.
Пока Авелина лезла внутрь особняка, я выбил барабан, набил запасные патроны и снова высунулся из-за угла, привычно окунувшись в замедленный кисель.
Цель осталась прежней — те, кто пытались зайти к Петру. Тем более, на этом участке территории им было негде укрыться: остатки ограды, пара фонарных столбов, да клумба.
В общем, враги были, как на ладони. Скрыться-то они пытались от Петра, короткими очередями садившего из автомата по всему, что шевельнётся… А про меня, видно, совсем забыли.
Зря.
В этот раз стрелял я уже прицельно, вдумчиво и на поражение. Одного из нападавших если не убил, то вывел из строя. Остальных спасла крепкая броня и хорошая реакция.
На шестом выстреле пришлось нырнуть обратно за стену: опомнившись, враги открыли шквальный огонь. Еле успел прикрыть лицо, когда кирпичная стена расцвела дырками, осыпая меня крошкой. Но тут же из окон особняка ударили наши, а нападавшие резко засуетились.
Высунувшись, чтобы отстрелять последние патроны, я увидел, как Пётр, используя передышку, ловко перекатился через перила. Дальше уже не видно было, что происходит. Да и патроны у меня закончились: я же не воевать шёл, а на встречу с чиновниками.
А на них и двух барабанов бы хватило с головой.
По стремянке я буквально взлетел, ввалившись в платяную комнату. И тут же попал в крепкие руки десятника, а заодно и объятия жены.
— Живы, вашбродь? — спросил «ирбис».
— Жив-цел. Как Пётр? — тут же отозвался я.
— Вскользь зацепило, когда уходил в дом, — ответил тот, уже выбегая в прихожую.
— Полицию вызывали? — уточнил я, торопясь за ним вместе с Авелиной.
— Первым делом! — не обиделся десятник. — Наши четверо ранены. У них шестеро. Троих — мы, одного — вы, а двоих ваш котяра порвал.
— Держимся!
— У них подкрепление! — заорал один из бойцов.
С улицы, сквозь треск выстрелов, послышался визг тормозов и, одновременно, рёв сирен. Прикремлёвский угол — это вам не Усадебный. Здесь полиция прилетает почти сразу.
— Крышу посередине особняка снесли! — сообщил ещё один боец, скатившись по лестнице. — Хорошо, по второму этажу не попали…
— Гранатомётчику
