Козырев. Путь мага - Лев Котляров

Сказать, что я был этому рад — это просто промолчать в тряпочку. Да у меня дискотека в душе гремела от восторга.

На этой чудесной ноте я разогнал всех спать. Точнее, Артема, Степана и Ингу.

— А вас, Вайсман, я попрошу остаться, — всегда мечтал сказать эту фразу!

— Что-то случилось, ваше сиятельство? — спросил он осторожно.

— Надеюсь, что пока нет, но поговорить я с тобой должен.

— Слушаю внимательно.

— Я обещал Барскому, что присмотрю за его дочерью. И что я вижу, ты с ней в машине обнимался.

— У нас все серьезно, — с готовностью ответил помощник. — Я на днях собираюсь переговорить с Семеном Алексеевичем по этому поводу.

— Хорошо. А то вы оба мои помощники, и личные отношения не должны мешать работе.

— Разумеется. Я профессионал.

— А она — девушка-студентка.

— Понимаю ваши опасения и готов заверить вас, что все по согласию и взаимной симпатии.

— Ладно уж, иди, — я махнул рукой.

Любовь — это прекрасно. Я не собирался стоять у них над душой, а если уж Вайсман собрался говорить с отцом Инги, то и подавно.

И с легкой душой, прихватив томик исторических романов, пошел на кухню, перехватить еще пару бутербродов. А то грех читать на пустой желудок.

Собственно, почитать толком не успел, только прикончил бутерброды, сразу потянуло в сон. Заснул с книгой в руках, но спокойный и довольный.

* * *

Дождаться времени визита к Кухаревым было очень сложно. Я все время смотрел на часы, мысленно подгоняя стрелки. Весь извелся.

И когда прозвенел дверной замок, чуть не подскочил от неожиданности.

— Кого там принесло на этот раз? — проворчал я.

Коршунов? Барский? Не угадал. Перед моими сиятельными очами предстала Светалана Павловна Шумская, собственной персоной.

— Не ожидал тебя увидеть снова, — сухо сказал я, когда она отправила компаньонку на кухню.

— Ты рад или счастлив? — подмигнула она.

— Все еще хочешь силком затащить меня под венец? — у меня терпения не хватит на ее штучки.

— А ты согласен? — она коротко улыбнулась, но потом нахмурилась. — На самом деле я действительно пришла по делу.

Она умолкла, как подобает истинной женщине, — тянула интригу, но быстро сдалась.

— Коронация будет назначена в ближайшее время, — выпалила она, с интересом наблюдая за моей реакцией.

— Но почему так скоро? Траур еще будет полгода.

— Переживают за наследника. Тот рвется в бой, готов искать виновников в смерти отца, а полномочий толком нет.

— Ему всего четырнадцать! Какие полномочия? Он хоть читать умеет?

— Его с малых лет воспитывали, как будущего императора. Поверь мне, он умнее половины студентов академии.

— Вот так парня начисто лишили детства. Спасибо за вести, — часы наконец, показали время выхода к Кухаревым.

— Ты уходишь? Вот так? Бросаешь меня здесь одну? В проклятом доме? — она лукаво улыбалась.

— Ты мне вот что лучше скажи, кому была выгодна смерть Романкова?

— О, а вот это интересный вопрос, — она наморщила лоб. — Не знаю. Общество молчит, только поглядывают искоса друг на друга.

— Первым подозреваемым всегда является супруга покойного. Что ты на это скажешь? Точнее, не ты, а слухи про Романкову.

— Ты что такое говоришь! Она святая женщина! Доброты ее хватит на три наших империи, — она выглядела потрясенной. — Я подумаю над твоими словами.

Затем она элегантно встала, дождалась, пока я дойду до двери, и замерла совсем близко от меня. Как в тот раз. И мне снова захотелось ее поцеловать.

Я наклонился к ее губам, услышал, как она затаила дыхание, но в последний момент выдохнул на ухо:

— Хорошей дороги.

О, Светлана так на меня посмотрела, что если бы ее глаза могли убивать, от меня осталась бы горстка пепла.

Она топнула ногой, и с красными щеками быстрым шагом умчалась по коридору. Однако свернув, бросила на меня взгляд, полный обещаний. То ли убить, то ли затащить в постель. Не успел разобрать.

Я же поспешил на встречу с Кухаревыми. Мне было безумно интересно, что там за история с проклятием, детьми и моим отцом.

* * *

Дом, в котором они жили, располагался не в самом престижном, но и не в самом бедном районе. Крепкие среднячки, как сказала бы Чиркунова. Просторный, со множеством пристроек, садом, маленьким огородом, собакой, тремя котами и повсюду разбросанными игрушками — вот так он выглядел при первом знакомстве.

Едва Вайсман остановил машину, на крыльцо высыпали четверо детей, похожих друг на друга, как близнецы. Все светловолосые, курносые и с веснушками.

— А кто вы такой?

— К кому вы приехали?

— Показать трактор?

— Ма-а-ам! Тут к нам приехали!

Все эти крики смешались в один. Положение спасла, выглянувшая из окна пожилая дама. Когда-то она была писанной красавицей, и даже сейчас я видел остатки этой роскоши на ее лице.

— Как я полагаю, вы сын Владимира? — звонко спросила она, начисто перекричав детей.

— Да, все верно, — я еще и кивнул, так как не был уверен, что она меня услышала.

— Проходите в дом, — она махнула рукой, а потом повернулась к детям. — А ну, марш отсюда по комнатам! И чтобы не высовывались!

От ее командирского тона я тоже чуть не улизнул в свою комнату! Вот это женщина! Золото просто.

— Простите, пожалуйста, ваше сиятельство, они у нас шебутные.

— Можно просто Александр, — вежливо и уже тише ответил я.

— Хорошо, проходите, Александр, мы накрыли легкий перекус в малой столовой.

То, что она назвала малой столовой, выглядело, как весь мой тренировочный зал. Едва не открывая рот, я разглядывал многочисленные фотокарточки с детьми, картины. Тут все было в десятикратном размере. Стульев — десятка три, не меньше. Столов — четыре. Диванов — три. Не говоря уж о подушках, тарелках и всего того, что нужно для обеспечения комфортом большой семьи.

Меня усадили по правую руку от Федора Михайловича Кухарева, главы семьи. Крепкий мужчина с седыми волосами и лицом, словно вырубленным топором.

Еще были трое его взрослых детей: дочь и два сына. Точнее, всего трое его детей, из числа тех, кто жил в доме. Остальные трое жили в других местах.

— Я уже и не ждал этой встречи, — сказал Федор Михайлович. — Вы же ничего не знали о шкатулке, так ведь?

— Да, все верно. Так почему она была в доме Петровского? Да еще замурована в стене?

— Насчет стены не скажу, а вот другую часть истории — с удовольствием. Вы знаете свойства этого артефакта?

— Да, эксперт из городских стражей мне все объяснил, — кивнул я.

— Когда-то очень давно про Кухаревых никто не знал. Жили наши