Ревизор: возвращение в СССР 42 - Серж Винтеркей
Может быть, о чём-то бы и поговорили, но в это время наконец приём начался. И всем пришлось, прервав всякие разговоры, подтягиваться к месту выступления посла неподалеку от оркестра.
Гимн Японии мне раньше слышать не приходилось. Он был по-настоящему восточным и оказался очень коротким. А затем, сразу после него, прозвучал и Советский гимн.
После этого японский посол выступил вперёд, и люди вокруг него расступились. Что было приятно – выступал он на русском языке, и был он у него достаточно неплохим. Выступление продлилось минут пять. Обычные дежурные слова в адрес страны, в которой проходит этот приём. Затем небольшое введение в историю этого осеннего праздника, что празднуется в Японии и в честь которого проводится эта выставка. И всё на этом.
И люди сразу же неостановимой волной двинулись в сторону накрытых столов. Нет, вроде, конечно, как и вежливо, никто на бег не срывался. Никто друг друга не толкал. Но движение в сторону еды было действительно мощным и неостановимым. Ну да, после обеда уже четыре с лишним часа прошло, народ реально проголодался. Вряд ли кто-то позволил себе ещё один перекус перед визитом в посольство, где и так кормить будут. Это сладкое слово халява привлекательно вовсе не только там, где его изобрели, но и вполне себе востребовано по всему миру.
На хозяйстве у столов были сплошь русские люди, но общались с гостями на английском языке с выраженным акцентом – понятно, нанятый персонал в стране пребывания. Мы с Галией с самого начала пристроились слушать посла, стоя поближе к этим самым столам. Пару раз посетить для меня приемы было достаточно, чтобы легко совершить такой маневр. Так что в очереди к ближайшему из них оказались одними из первых.
Опередили нас только какой-то африканец с супругой, по поводу страны, из которой он прибыл, я не имел ни малейшего понятия, и одинокий дипломат, которого в силу почти двухметрового роста и специфических черт лица я определил куда-то в Скандинавию. И когда он по-английски заговорил с парнем на раздаче, то сразу же понял, что не ошибся. И английский у него был со специфическим скандинавским акцентом. Наконец, африканцев и скандинава отоварили, и очередь дошла до нас.
– Хорошо, когда на раздаче свои русские стоят, – сказал я. – Не подскажете, что тут безопасно есть для нашего советского желудка?
Улыбнувшись, тот ответил:
– Есть, конечно, острые блюда с васаби, но в посольстве Японии их никогда не включают в состав кухни для иностранцев во время приёмов. Так что вы можете выбрать всё, что угодно, это абсолютно безопасно для вашего желудка. Готовил японский повар со своей командой, кстати. Рекомендую начать вам с тарелки рамена. Дальше можете взять гедза – это как наши пельмени, только жареные. А дальше зависит уже от вкусов. Вот якитори есть – это японские шашлычки, такие же, как наши, только немножко иначе сделанные. Или вот ещё есть такояки – шарики из теста с начинкой из осьминога. В общем, свободно экспериментируйте, мало ли что-то гораздо больше понравится, чем остальное. А на закуску тут много десертов. Очень рекомендую моти – они с вкусной фруктовой начинкой.
Взяли всего понемножку попробовать, отошли в сторонку с большими тарелками со снедью, и начали ужинать.
– Как всё же неудобно, – пожаловалась Галия спустя минутку. – В одной руке тарелка, в другой вилка. Ножом пользоваться вообще невозможно, пить хочется – третьей руки не хватает, чтобы бокал взять. Могли бы хоть какие-то столики здесь поставить…
– Тесновато тут был бы зал побольше, может быть, и столики бы поставили, хоть несколько, но только для еды стоя, – ответил я ей. – А так это в целом такой формат дипломатических приёмов. Он не по поводу еды, хотя кормят здесь тоже хорошо. Он по поводу общения между собой дипломатов и гостей посольства. А когда столиков нету, люди постоянно ходят по залу и знакомятся друг с другом. Для того такой формат и придуман.
– Очень жаль, – сказала Галия. – Потому что мне тут знакомиться особенно не с кем.
– Это ты зря так думаешь, – сказал я. – Это же для тебя прекрасный способ тренировать свой английский язык с иностранцами. Тем более визитки у тебя теперь есть. И для многих английский не родной, они на нем с акцентом будут разговаривать, а акценты знать важно.
– А, и верно, – вдохновилась Галия.
Вот чем она мне нравится. Большинство знакомых мне девушек тут же бы застеснялись: «Ой, да стыдно идти к этим иностранцам! А вдруг я какое-то слово в разговоре не пойму?».
Галия же вдохновилась хорошей возможностью потренировать свой английский язык и уже начала осматриваться в поисках того, на кого можно спикировать после еды.
Что касается еды, то всё, что попробовал из японской кухни, мне понравилось. Видно, что продукты свежайшие, качество отменное. И вкус вполне привычный для нас, европейцев. Это тебе не китайская кухня. Или корейская, где, не дай бог, сразу большой кусок чего-то в рот положить. До сих пор помню, как я как-то кимчи этой корейской набрал. Не знаю, может, если распробовать её как следует, она и пойдёт, но мои первые ощущения от неё были достаточно непередаваемые. Ничего положительного в них точно не было.
А все эти китайские блюда с курицей… Крохотный кусочек положишь в рот – и глаза на лоб лезут. Такие ядрёные специи они там умудряются использовать, не говоря уже об их милой привычке дробить куриные кости вместо того, чтобы извлекать их из еды. В любой момент острый кусок расколотой куриной ножки может тебе в десну вонзиться.
В Китае в прошлой жизни нормально поесть у меня получалось только в дорогих гостиницах от четырёх звёзд и выше. Там очень много блюд, приспособленных именно под вкусы европейцев, даже традиционных блюд.
Но всё же определённые грани благоразумия в поисках того, с кем можно потренировать английский, Галия переступать не собиралась. Уже вроде и тарелка у нее в руках опустела, и она, поставив ее на столик, стакан сока взяла, так что готова общаться. И даже человек с родным английским поблизости оказался, услышали мы совсем рядом характерные американские раскатистые «р». Да и сам человек, что активно беседовал с каким-то азиатским дипломатом, размахивая руками, выглядел как типичный американец: метр девяносто ростом, носатый, и весь такой из себя уверенный, громогласный, явно считает себя хозяином жизни.
Казалось бы,
