Вперед в прошлое 13 (СИ) - Ратманов Денис

Вероника повертела стаканчик в руке.

— Хорошее изобретение, а что у тебя еще есть?

Я вытащил упаковку бумажных тарелок и пластиковых ложечек, а также упаковку маленьких прозрачных пакетов.

— Себестоимость тарелочки — 20 ₽, ложки — столько же. Просто умножайте все на два. Но пока это вам не понадобится. Кстати, вот чай пакетированный. Черный и зеленый. Просто заливаете кипятком, и он сам заваривается в стаканчике. Себестоимость пакетика около 40 рублей. Вот растворимый кофе, вот сухие сливки. Самим добавлять их дешевле, чем использовать пакетик.

После я рассказал про рост доллара. Вероника рассчитала процентный рост, прикинула, сколько будет в год при такой же динамике, составила график по месяцам с примерными ценами.

— Но все равно надо следить за курсом, он может резко измениться в плюс, — посоветовал я. — Беру это на себя, буду вас информировать.

В комнату ворвалась запыхавшаяся Лика, увидела меня, расцвела и похвасталась:

— Бабушка меня учит всем своим секретам, и у меня получается! Зато я знаю, куда буду поступать! На технолога кондитерского производства!

— Идеально! — оценил ее выбор я.

— Математику сдавать, — скривилась она. — Вот зачем⁈ Мы ж не ракету в космос запускать будем, а пироженками баловаться. И химия нужна, но это как раз понятно. Но туда недобор, и платно совсем недорого, я узнавала.

— Всячески одобряю. Это пока можно все делать на коленке, и никакого надзора. Придет время, все будет по правилам, вот тогда твои знания и пригодятся. Бабушкины секреты плюс твои знания, идеально!

Возвращаясь домой на автобусе, я щурился на яркое солнце и думал, что каникулы у меня получились очень уж спокойными, не на это я рассчитывал. Думал ударно поработать, да где там. Беготня, суета… Поехать, что ли, покалядовать с Канальей по селам?

Но при мысли, что снова придется трястись, что хлопнут гаишники, а потом орать в рупор, ходить по дворам, и плечи непроизвольно дернулись.

Проведу время с друзьями, покручу в голове мысль, как сделать наш клуб более доступным. Тогда больше ребят проникнется нашими ценностями, а кто-то, может, и с кривой дорожки свернет.

Да, займусь, пожалуй, именно этим. Тренеры у меня есть, сниму спортзалы в городе, это сейчас копейки, сделаю их бесплатными. Но кого попало брать на тренировки не буду, только по собеседованию. Вот только успею ли?

Когда я вернулся, Боря и Наташка уже собирались на рынок торговать, а мне впервые за почти год было нечем заняться! К Гайде, что ли, съездить, посмотреть, что там получилось?

В понедельник меня снова разбудил телефонный звонок, но теперь в полвосьмого. Боря застонал и придавил голову подушкой, а я прошлепал к телефону.

— Ну что, поедем за вторым контейнером? — бодро спросил Каналья. — Все равно сгниют или отожмут их и в металлолом сдадут.

— Известий от армян нет? — спросил я, зевнув.

— Тишина. Смылись братья с денежками, странно, что никто не знает причину. Долгов у них нет, производство налажено. Кто наехал, непонятно.

Я мог бы выяснить это по своим каналам, но был уверен, что получить больше информации, чем афганцы, по сути, бандиты, у меня не получится.

Манипулятор с платформой ждал меня на стоянке, я спустился к Каналье, и мы поехали забирать наше.

Однако, когда подъехали и Каналья зафиксировал контейнер тросами, готовя к погрузке, клацнула калитка, и к нам выбежал… Вазген собственной персоной! Всклокоченный, какой-то помятый, он замахал руками, ринувшись на нас.

— Совсем обалдели? Вы что творите? — Он постучал себя по лбу.

Мы с Канальей переглянулись. Напарник заглушил мотор, и мы вылезли к возмущенному армянину.

— Кто вам разрешил? — разорялся он. — Это воровство, я буду жаловаться, я…

Каналья схватил его за грудки и припечатал к машине.

— Что-о-о? Жаловаться? — Каналья его встряхнул и легонько стукнул о кузов. — Ты где, падла был? Мы весь город на уши поставили, когда тебя искали. Ни денег, ни контейнера, ни вас с Артуром. Что мне думать?

— Так Кеша должен был…

— Какой, на хрен, Кеша? — бушевал Каналья. — Ты нам что обещал? Что за неделю павильон будет готов. В четверг уверял, что он уже готов. Мы договорились насчет монтажа в воскресенье, людей дернули, и что? Ни тебя, ни рабочих. И что мне думать? Где ты шарахался?

— Так Кеша должен был сказать, а он — в запой…

— Плевал я на твоего Кешу, я с тобой договорился, ты меня подставил. Открытие магазина, запланированное на вчерашний день, не состоялось. Я понес убытки! Кто мне ответит?

Надо сказать, Каналья был страшен в гневе, я аж сам испугался. Армянин обмяк безвольной тушкой и не жужжал, только глаза пучил.

— Так не были прописаны сроки…

— А мне насрать! — взревел Каналья. — Мы договорились, ты за базар не ответил. Если не согласен, разговаривать будешь не со мной, понял, трепло?

— Кеша должен был всем позвонить…

— Какой, на хрен, всем? У меня нет телефона! Мы договорились, ты обязательства не выполнил. Я терплю убытки, и ты, падла, теперь попал. — Каналья отпустил Вазгена, но тот боялся сдвинуться с места, так и стоял, вжавшись в кузов. — Сто баксов — за каждый день просрочки, понял меня?

Вазген кивнул, потом сообразил, на что согласился, помотал головой и хрипнул:

— Но сроки не прописаны…

Формально Вазген был прав: в договоре прописываются сроки выполнения работ, права и обязанности сторон, но сейчас мало кто так работал. И печатью, и гарантией было слово. А тех, кто, как говорится, не отвечал за базар, больно учили.

— Ах ты не согласен, — усмехнулся Каналья. — Ну, значит, жди гостей…

— Я не то чтобы не согласен…

— Ну ты, мужик, достал, — холодно отчеканил Каналья и шагнул к Вазгену.

У того сработал инстинкт самосохранения, он спрятался за машину и забормотал:

— Давай договоримся. Каюсь, виноват, подвел со сроками… Готов ответить! Павильон-то ваш почти готов…

Каналья упер руки в боки.

— Не по-о-онял. А в четверг что было? То есть не был он готов? На фига было лапшу на уши вешать, что все готово?

— Ну, я думал, готово, а Кеша…

— Я тебя сейчас ударю, — спокойно проговорил Каналья. — Договаривался я с кем? С тобой. При чем тут Кеша, с ним ты сам разбирайся. Это твой косяк. Ты должен был предупредить меня, а сам что сделал? Забил на меня и исчез. Теперь я забираю свое. Или давай иначе договоримся?

— Давай! — радостно закивал Вазген.

— Сто баксов за каждый день просрочки, начиная с сегодняшнего. Один контейнер я уже увез. Будем считать, что это за сегодня и за завтра, плюс аренда техники, за которой ты прячешься.

— Я не прячусь! — Вазген вышел из-за машины, распрямил плечи. — Признаю, виноват. Самому надо было перед тем, как на свадьбу ехать… Но я думал, это не срочно!

— Гусь тоже думал, да в суп попал, — сказал Каналья.

— Контейнер-то хоть готов? — спросил я.

— Он вон там, в ангаре. Ведутся работы…

— Ты думал, что нашел лоха, которого можно на трубе вертеть и кормить завтраками, — рыкнул Каналья. — Итак, когда будет готов павильон? Только скажи реальные сроки.

— В четверг… В среду! — Все будет в лучшем виде…

— Техника с тебя в качестве бонуса. Контейнер я забрал. Если соврешь… — Каналья сжал кулак. — Счетчик закрутится быстрее. Ты будешь должен двести баксов в день. Понял меня?

Вазген кивнул, вроде успокоившись.

— Ты хоть никому не перепродал наш контейнер? — уточнил я. — А то начнется…

— Нет, — замахал руками Вазген, — там он, в ангаре, идем смотреть.

Контейнер и правда находился в ангаре, его уже обработали пескоструйкой, вырезали отверстия под окна и двери. Рядом стояли стекла и железная дверь. Ну хоть так.

Все время, пока мы осматривали контейнер, Вазген оправдывался свадьбой сестры в Ереване, старенькой бабушкой и Кешей-алкоголиком, которому верить нельзя.

Но не было в его словах искренности. Скорее всего, он просто забыл о нас или, что более вероятно, подумал, что перетопчемся, стерпим, пока он занимается более важными делами.