Наследник пепла. Книга IX - Дмитрий Валерьевич Дубов
Ликомора внимательно смотрела на Вулканова, одновременно с этим думая: «Как же я в тебе ошиблась. С другой стороны, предатели иными и не бывают».
При этом она смотрела на его макушку, и казалось, что её вот-вот сорвёт, и оттуда сначала посыплется пепел, а затем польётся лава.
— Император, — продолжал Вулканов, — лишь первый среди равных. Среди нас равных. Он никоим образом не может заставить нас бросить на произвол судьбы наши собственные семьи. И да, я ещё раз спрошу: когда мы все стояли на берегу Байкала и выдавливали ценой своих жизней демонов, где был твой «первый среди равных» кандидат, а?
— И ты мне этим в глаза будешь тыкать? — глядя из-под бровей, проговорила Ликомора. — Какого хрена-то? Между прочим, я что-то не видела, чтобы кандидат от Светозаровых сидел посреди Ольхона и ждал смерти от демонов. Так с какого это рожна я должна была своего внука подставлять под клыки, а?
Тут в разговор вступил Морозов.
— Послушай, дорогая моя, — сказал он тихо, но основательно, так, что оконные стёкла захрустели от наледи. — Ты не путай тёплое с мягким. Одно дело — младенец, которому месяц от роду, и совсем другое — восемнадцатилетний лоб. Ты вспомни свои собственные слова на совете. Чем ты апеллировала тогда к главам кланов? Ты говорила, что твой внук может с оружием в руках защищать родную империю. А когда это потребовалось сделать, он даже не появился на поле битвы. А как минимум, что он должен был сделать: приехать на Ольхон, пока Светозаров там сидел, пока все остальные были там. А уж демоны громили и вовсе земли твоих союзников Вулкановых.
— Ты бы вообще лучше помалкивал, — выслушав Морозова, огрызнулась Ликомора. — Сам-то запрыгнул в последний вагон уходящего поезда, да? Отправил какую-то молодёжь?
Она скривилась.
— Знаешь что? — ответил на это Ледобор. — Мои представители там хотя бы были. Я показал своё единство вместе со всеми остальными родовичами. А что показала ты? Что ты бережёшь своего внука в первую очередь. Что готова всех своих союзников бросить на произвол судьбы. Но прятаться в столице — это явно не то, чего ожидали от будущего императора. Всё, чего ты добилась, ты настроила против себя кланы родовичей. Поверь мне, очень многие из тех, кто находился во время битвы за Байкал на Ольхоне, заметили это. От многих я услышал: «Такой кандидат нам не нужен».
— Какой «такой» кандидат? — вскинулась Ликомора.
— Тот, кто бросает на произвол судьбы своих людей, не нужен в качестве императора, — проговорил Морозов, развалившись в кресле. — Хоть ему восемнадцать лет, хоть полгода, хоть сорок, хоть сто — неважно.
Ликомора сжимала и разжимала кулаки. Она никогда не отличалась спокойствием, но сейчас едва сдерживалась от того, чтобы не прыгнуть на Морозова и не расцарапать ему всё его холодное и отмороженное лицо.
— Это никогда ничего не решало, — ответила она. — Император всегда распоряжался людьми по своему усмотрению.
— Наоборот, — ответил ей Морозов. — Только это всегда что-то и решало. — Битва завершилась. Следующий Совет кланов назначат через две недели.
— Почему так поздно? — вскипела Ликомора, которая надеялась скорее разыграть все свои карты. — Его должны были назначить сразу же после возвращения с битвы!
Про себя же она подумала: «Я была бы не против, если бы половину из этих чванливых стариков там попросту загрызли. Но нет же, не сдохли!»
— Слушай, ведьма, — с ухмылкой, не предвещающей ничего хорошего, проговорил Морозов, — ты воду-то не мути. Дай людям попрощаться со своими погибшими. Ты вообще представляешь, какой кровью нам далась эта битва? В каждом клане, представленном на Байкале, есть погибшие. Ты думаешь, это всё так легко далось? Так просто оттуда вышвырнули демонов?
— Да, мы там все чуть в том Байкале не остались! — подхватил его речь Вулканов. — Поэтому сперва должно пройти прощание, потом всеимперский траур. И лишь после этого будет следующий Совет кланов. И так должно быть. Так правильно. А если ты не чтишь традиции родовичей, тебе нечего и высовываться, и вообще выдвигать кого-то на трон.
— Стойте, стойте, стойте… — Ликомора поняла, что если сейчас продолжит нагнетать, разговор может закончиться плачевно прямо тут.
Поэтому она решила снизить накал.
— Послушайте, ну, мёртвым — мёртвое, живым — живое. Зачем одно мешать с другим?
На это Морозов лишь покачал головой.
— Ты сама себе, Ликомора, роешь яму. И даже не представляешь, какой она глубины. Будь тише, в конце концов. Пусть твой внучок хотя бы появится на том же Ольхоне. Поможет, каким-то образом, пострадавшим крепостям. Сделай хоть что-нибудь, старая ведьма! А не только сиди и задницу грей.
— Для кого я должна что-то делать? — не удержалась Болотова.
— Для родовичей. Для империи, — сказал ей Вулканов и вскочил с кресла, понимая, что дальнейший разговор он не выдержит. — Честь имею.
За ним поднялся и Морозов.
— Думай, Ликомора, думай, — проговорил он. — Не думали мы, что ты так нас разочаруешь.
С этими словами они развернулись и ушли.
Ликомора осталась одна.
Она подумала о том, что, возможно, не на тех она сделала ставку. Что не вовремя случился этот прорыв, да и вообще всё это. Но с другой стороны, решила она, да и хрен бы с ними. Она же уже предполагала, что они ненадёжные союзники. Но именно поэтому ей нужно ускорить процесс выкачки сил из капищ.
И тогда она вокруг себя соберёт самых значимых аристократов, которые не будут ей указывать, что и как делать. Они-то будут знать своё место. Они будут знать, кому обязаны силой и должностями. Пусть только попробуют вякнуть, и она их просто уничтожит.
А с этими старикашками, возомнившими о себе невесть что и называющими себя равными императорской крови, она поквитается другим способом.
Тут она хмыкнула себе под нос. В конце концов, капища можно умерщвлять не только в мелких кланах, но и в крупных тоже. Но для этого нужно сначала набрать побольше сил.
И при
