Княжич Юра V - Михаил Француз
— Какие… интересные дела, однако, в мире творятся, пока я тут камень колупаю.
— Дела, как дела. Думаешь, в любое другое время дела и интриги крутятся менее масштабные и интересные? — пожала плечами Катерина. — Ладно. Раз уж в клетку ты лезть не хочешь, то начнём с малого, хоть я и не сильно люблю такой подход, — поморщилась она. — В чем удовольствие хвост кота по кусочку резать? Гораздо интереснее ведь его сразу с водопада сбросить и посмотреть, сможет ли выплыть… Но, разу уж ты у нас такой упрямец… Чего смотришь? Выбирай инструмент, будем в малом практиковаться. Твоя сегодняшняя задача: протащить твёрдый предмет сквозь своё тело, не повредив предмета. Не хочешь клетку — придумывай сам, что и как это будет. А я стану наблюдать. Урок теории окончен. Практика!
* * *
Глава 28
* * *
Выбор предметов в БДСМ-подвале довольно обширный, но специфический. Выбрать из этого множества хоть что-то, способное пройти ценз моего чувства брезгливости оказалось достаточно трудно. И думал я так долго, что это стало раздражать моего учителя. Когда раздражение её перешагнуло определенную черту, она-таки выбрала за меня: просто схватила со стены обычные металлические «ментовские» наручники и быстрым уверенным движением защёлкнула один из браслетов на моей руке, а второй на дверной ручке на входе в помещение. Получилось достаточно нейтрально, даже, если предположить наличие, всё же, каких-то систем наблюдения и видеосъёмки в этом подвале: во-первых, я одет. Во-вторых… ну, в целом, достаточно уже и первого. Всё остальное можно уже толковать и объяснять. Как там говорилось в старом бородатом анекдоте: «Если вас застукали, отрицайте всё! До последнего отрицайте всё! Главное, успеть натянуть трусы…».
Анекдот тупой и почти не смешной, но, блин, жизненный!
А дальше… началось мучение. Ну, точнее, конечно, обучение, но первый вариант — вернее.
Освободиться от наручника при моих нынешних способностях? Пф! Секундное дело! Ещё и кучей разных вариантов: можно растворить металл, можно отворить механизм изнутри капелькой пота, можно этой же капелькой этот браслет рассечь-перерезать, можно физической силой его просто разорвать. Да, возможности тела Одарённого, усиленного его Стихией, позволяет и такой фокус — «покров Стихии» достаточно многогранная штука, не только защиту обеспечивает. Да и «покров волевой» имеет полезные нюансы… Но мне-то надо не столько освободиться, сколько освоить новый экстравагантный навык. Фактически: отрезать кисть руки, снять браслет и приживить свою часть тела обратно.
И именно это я проделал в первую свою попытку, не сказать, что легко, но и без существенных сложностей: создал водное лезвие и, зажмурив глаза, прикусив губу, сжав анус, полоснул им по своей руке.
Было, блин, больно! И стрёмно. Ведь, даже понимая, что сможешь всё вернуть, как было, решиться на такое членовредительство… тяжело. Всё ж, запреты на подобные действия вшиты на нашу подкорку очень и очень глубоко и усилены тысячами последующих болезненных подкреплений, набранных каждым человеком за годы его жизни.
Больно! Больно, блин! Очень больно!
Однако, всё получилось: кисть оказалась отрезана, браслет освобождён, кровь собрана и кисть приживлена на штатное место. Не больше минуты на это потребовалось. И то: я дольше колебался, чем действительно работал.
— Незачёт! — заявила Катерина, снова защёлкивая браслет на только что восстановленной руке. — Лоб ты свой так же собираешься пилить?
Пришлось тяжело вздохнуть и признать её правоту. Всё ж, задание, и правда, было другое, по-другому сформулированное, хоть результат и был идентичный. После чего снова пытать… ся. Пытать себя в попытках заставить своё тело понять, что же такое я хочу, чтобы оно сделало. И даже не тело, а, в первую очередь, разум, ведь я и сам никак сообразить не мог, что и как надо делать, чтобы кожа, жилы, мышцы, сосуды и кости взяли и расступились перед жёстким недружелюбным металлом… Тормозил и клинил. В голове не укладывалось.
Пытался долго: несколько часов. Сотни минут прошли, прежде чем у меня начало хоть что-то получаться. Прежде чем я догадался, но более того: прочувствовал, что Водой можно не только соединять клетки моего тела, но и раздвигать их. Причём, делать это куда аккуратнее, чем происходит при воздействии «Водного лезвия», ведь то не раздвигает, а рассекает ткани прямо по клеткам, повреждая их. Способ же с раздвиганием, клетки не повреждает. А при некоторой сноровке и приложении усилий, можно добиться даже того, что кровь не вытекает из разделённых сосудов сразу. То есть не после того, как рассечение уже произошло, а сразу, в момент или ещё перед моментом «разреза». А, если ещё немного постараться, то и болевой сигнал, уходящий по нерву к мозгу от «раны», можно… обмануть. То есть, фактически, отключить на это время боль…
Но как же это стрёмно, противно и противоестественно смотрелось, когда металл браслета медленно погружается в плоть руки. Врастает в неё, как верёвка или проволока в кору перетянутого ей дерева, погружается глубже, глубже, а потом продвигается, продвигается, продвигается… Брр! И буэ! Было бы чем, стошнило бы…
Однако, проделав этот трюк раз десять и, более-менее, привыкнув к нему, я решил нынешний урок завершить. Переходить к следующему его усложнению, как хотела Катерина, не стал. Решил, что на сегодня с меня самоистязаний хватит. Так, что этому её предложению я воспротивился непреклонно: пропускать ещё что-то «твёрдое» через своё тело в ЭТОЙ комнате я был категорически не согласен! Ни под каким видом. Совершенно чётко и однозначно — не моя это тема. Не моя.
Пришлось брать «домашнее задание». Буквально. Я растворил ту клетку, которая стояла в подвале и «перелил» её в симпатичный монолитный металлический дипломат, который, по завершении урока, унёс из него с собой. Катя его ещё, для смеха, в качестве маленькой невинной проказы, мне к руке теми же наручниками пристегнула, словно курьеру, перевозящему особо важный груз.
Я посмеялся. Она тоже. На том и расстались. Посреди борделя.
Эта… вредная женщина даже и не подумала меня подвозить на своём спорткаре обратно, туда, откуда взяла. Помахала ручкой и ускользнула, как водяной пар в форточку. Вот она была, а вот её уже и нет…
Ругаться я не стал. Очень хотелось, но я сдержался, ведь велик был шанс того, что мою ругань Катерина услышит, а это уже чревато: фантазия
