Воин-3. Логово тьмы - Дмитрий Валентинович Янковский
Волк, наоборот, ступал хмуро, никак не мог позабыть неудачный выстрел и довольную ухмылочку друга. Темный и грозный шагал он, заставляя тонкую пыль виться под подошвами низеньких черных сапог, за спиной яростно сверкали рукоять меча и кожаный чехол с непривычной на Руси лютней.
– Ты чего насупился, словно туча в бурю? – хлопнув певца по плечу, спросил Ратибор. – Просыпайся давай, а то спишь на ходу. Э-э-й!
– Да ну тебя… – отмахнулся витязь. – Чего шумишь?
– Что-то стряслось? – мигом посерьезнев, глянул ему в лицо Ратибор.
За долгие годы дружбы он выучился доверять удивительному чутью соратника.
– Ну… – Певец снова махнул рукой. – Сам не знаю… Ты мне вот чего скажи – это та деревенька, куда мы идем?
– Нет, та должна быть подальше. Мы ведь с Ми-кулкой шли от нее через Собачий Овраг, а он сейчас прямо за лесом. Как кончится, так и будем искать. Хотя дорога небось сама выведет.
– Тогда эту лучше обойти стороной, – насупившись посоветовал Волк.
– Не понял? – поднял брови стрелок. – Ты ясней говорить можешь? Что случилось?
– Смертью пахнет, – коротко буркнул певец. Ратибор принюхался, но Волк только раздраженно фыркнул:
– Стрелять ты меня, может, еще и научишь, а вот чуять – навряд ли. Я не носом чую… Сам не знаю чем.
– Могу подсказать… – усмехнулся стрелок, глянув другу пониже спины.
Волк зыркнул на стрелка, но смолчал – знал уже, что сколько ни кори, а от дурных шуточек тот не избавится.
– Но если честно, – вздохнул Ратибор, – так мне без разницы, чем ты чувствуешь. Хоть носом, хоть тем местом, о котором я подумал. Лишь бы верно. Но скажи хотя бы приблизительно, что там могло приключиться?
– А я знаю? – Волк остановился, прислушиваясь. – Тихо сверх меры. Неужели не приметил? Где дым из труб? Хоть один человек мелькнул?
– Н-да… Верно кажешь.
– Дошло наконец, – с удовольствием поддел друга певец. – Как до гуся через длинную шею. Давай лучше лесом обойдем, какого лешего соваться Ящеру в зубы?
– А вдруг там кому помощь потребна?
– На тебя, как я погляжу, Микула дурно влияет, – насупился Волк. – Того тоже, хлебом не корми, дай только в драку влезть за правое дело. Но мы-то с тобой знаем, что кривду от правды отличить куда сложнее, чем кажется.
– Да. Только он как-то отличает. Приметил? Завсегда встает на нужную сторону.
– Тоже чутье… – пожал Волк плечами.
– Вот нам бы такое… – тяжко вздохнул Ратибор. – Пойдем поглядим. Да не зыркай на меня! Осторожненько глянем со стороны леса и пойдем своей дорогой. Ладно, если тати напали, это на Руси дело обычное, но вдруг новый ворог объявился заместо поляков? Нужно узнать.
Певец спорить не стал, молча повернулся и, сойдя с дороги, зашуршал ногами в густой траве.
Желтеющий лес шумел совсем рядом, в полусотне шагов, беспрерывно роняя листья в незримые ладони легкого ветра. Волк добрался туда первым, раздвинул нависшие ветви и растворился в густой мешанине теней с яркими пятнами света. Ратибор поспешил следом, стараясь не обращать внимания на колючки и валявшиеся в траве сучья. Он догнал друга на чуть заметной тропке, пробитой в цветастом пологе тихо шуршащих крон, босые ступни проминали густой ковер прелых листьев, а это куда как приятней, чем ступать по колкой сухой траве.
– Ну чего ты дуешься? – примирительно спросил стрелок, глядя на гордо расправленные плечи соратника. – Чай, обидел тебя?
– Да ну… – не оборачиваясь буркнул Волк. – Ведешь себя как дитятя. Разве что на одной ножке озорно не прыгаешь… Где твоя былая серьезность?
– Сгорела, – по-доброму улыбнулся Ратибор. – Вместе с одежкой и половиной шкуры. Когда побываешь одной ногой на том свете, сразу понимаешь, какая жизнь кругом замечательная.
– Тогда это быстро пройдет, – уверенно сказал певец и надолго умолк.
Тропка вилась меж деревьев, грозя увести далеко от деревни, поэтому иногда приходилось пробираться через густой подлесок, как медведям, без дороги. Ратибор дважды наколол ногу, и веселость из него повыветрилась, зато Волк теперь посмеивался без всякой утайки. Стрелок от этого злился еще сильнее, не любил чужой правоты в ущерб собственной, а уж когда ее напоказ выставляют, просто бесился в душе.
Он хмуро топтал босыми ногами опавшие листья, не замечая, что лес все больше погружается в странную тишину. Изредка с тихим посвистом крыльев почти из-под ног взлетали стайки мелких птиц, сухо шуршал ветер в листве, но не слышалось веселого щебета и привычного гомона леса.
Внезапно послышался отчетливый шорох – кто-то не скрываясь пер через лес да еще бормотал бестолково и громко, невнятным, но явно человеческим голосом. Волк сбавил шаг и предупреждающе поднял руку, но Ратибор только фыркнул:
– Размахался… Я еще с полдороги услышал! Интересно, кого это леший несет?
В наступившей тишине звук шагов и треск сучьев звучали странно, нелепо – никакой нормальный человек в лесу так ходить не станет. Даже если ни от кого не хоронишься, то зачем же шуметь?
Друзья настороженно обернулись на звук, но только стая пичуг вспорхнула в той стороне да не в согласии с ветром колыхались золотистые от листьев ветви. Ратибор бессвязно ругнулся, чтобы отогнать нависшее чувство тревоги, шевельнувшее волосы на затылке.
Волк был взволнован не меньше, медленно потянулся за плечо, сжав в ладони сверкнувшую навершием рукоять, его глаза зорко впились туда, где чаща должна была выпустить то, что скрывала. Клинок с тихим шелестом выполз из ножен, а Ратибор сам не понял, как успел вытянуть и наложить на лук оконе-ченную булатом стрелу.
Шаги приближались.
– Он там застрял? – зло прошипел стрелок. – Или нарочно издевается? Так бы и стрельнул на звук…
– Погоди! – остановил его Волк. – Меткость не на ком опробовать? Сейчас выйдет, тогда и узнаем, кто таков.
Ветви качнулись ближе, недовольно фыркнул потревоженный еж. Ратибор потянул тетиву, уверенно ведя наконечником невидимую за листьями цель.
– Стой! – коротко рявкнул он, когда лес наконец позволил разглядеть бредущего меж кустов человека.
Незнакомец словно и не услышал – шел как шел, бормотал под нос и помахивал сломанным прутиком. Был он невероятно грязен, даже не ясно, какого цвета ткали на него портки и рубаху, самому весен двадцать пять от роду, а густые всклоченные волосы серебрились сплошной сединой. Взгляд больших голубых глаз не хранил и тени осознанной мысли, безумная улыбка вяло гуляла по перепачканному лицу.
– Лук убери… – выдохнул Волк, засовывая меч в ножны. – По всему видать, это местный дурачок из деревни. Домой идет.
Запоздало разглядев витязей, дурень остановился и радостно протянул прутик, мол, берите, не жалко.
– Тебя как звать? – угрюмо спросил Ратибор, взмахом руки отвергая столь ценный подарок. – Сам из деревни?
– Де-е-вня.. – пустив слюни, подтвердил дурачок.
Он натужно сморщился, изображая работу мысли, и, собравшись с духом, добавил, указав рукой в сторону.
– Там.
Тишина кругом никак не хотела растворяться в привычных звуках осеннего леса, окружала, давила, заставляла дышать беспокойно и часто.
– Н-да… – Стрелок сплюнул под ноги и засунул лук в болтавшийся за спиной налуч.. – Умная беседа. А главное, полезная. Ну так что, из деревни ты, али как?
– Де-е-вня… – повторил сумасшедший, чуть изменившись в лице.
Друзья с удивлением и тревогой разглядели в голубых глазах нарастающий страх, дуновение ветра показалось сырым и зябким, словно дыхание черной пещеры.
– Де-е-вня… – Дурень пустил пену
