Лом - Павел Казаков

— Только с моего разрешения. Но я буду его давать. Я согласен, что в бою ты ориентируешься лучше. По умолчанию главный я, но я могу передать командование тебе.

— Спасибо, Гамма.

— Как тебя зовут, Сигма? Я думаю, хватит по названию каст общаться. Из нашей многомиллионной семьи здесь только мы двое. Я хочу знать, как тебя зовут.

— Имя или прозвище?

— Мне не очень интересен этот неповторимый и плохо произносимый набор букв и цифр, под которым ты зарегистрирован во всех базах данных. Прозвище. Мне интересно прозвище. Как тебя прозвали в детстве и за что?

— Лом Пронзающий Стены, — немного смутившись произнёс я.

— Как интересно? Назвали за что-то или просто так?

— Мы получили на тренировке задание пробить стену. Подразумевалось, что мы должны это делать когтями, но у меня они ещё были относительно мягкими, поэтому я взял лом и пробил им дыру быстрее всех. Тренера это повеселило, и он дал мне это прозвище, — вкратце рассказал я историю из очень-очень далёкого детства.

Я тоже хотел узнать у принца его личное имя, но этот вопрос был личный, и не мне спрашивать его у принца. Захочет — сам скажет.

Принц легко считал мой интерес по движению усов.

— Меня зовут Весёлый Кирпич.

Я не смог сдержать удивлённого пощёлкивания.

— Не смейся… Так и зовут. Ну, или смейся. Но никому не говори и не спрашивай, как я получил это имя.

— Хорошо, Весёлый Кирпич!

— Лом, по имени меня тоже запрещаю называть!

— Я понял, Гамма!

Принц ещё какое-то время расспрашивал меня о жизни, о боевых операциях, о том, что я чувствую, когда одно из тел умирает. Ему было интересно всё. Особенно он проявил интерес к истории, когда наш десантный бот взорвали и я потерял сразу пять тел из шести (одно тело летело в другом боте). Что я тогда чувствовал? Как было воевать, когда одно тело «опытное», а другие только из инкубатора? Принца всё это очень интересовало. Также принц поделился со мной, что каждый раз нервничает, когда надо менять тело. Ну, да, получается, он занимает одно тело, а я шесть, причём я свои периодически теряю, так что у меня введение в строй нового тела уже полностью отработанная процедура, а у него это редкость. Также принц не знал, насколько далеко могут разойтись мои тела, чтобы я мог их свободно контролировать. Тут я его удивил, сказав, что в рамках планеты не испытываю трудностей с контролем тел. Нет таких экранов, которые бы препятствовали моему управлению телами в любой точке планеты. Опыта, как ими управлять, когда одно из тел покидает планету, у меня не было.

Я же с вопросами не лез, понимая, что, во-первых, мы на совершенно разных кастовых уровнях и субординацию никто не отменял, а во-вторых, аналитику нужна любая информация. Это поможет ему принять правильное решение. Поэтому пусть спрашивает, моё дело отвечать.

Так за разговорами мы приблизились к орбите третьей планеты.

Глава 2

Мы уже который раз не спеша облетали эту непонятную планету. Периодически сканируя её поверхность. Ситуация выглядела странной. Из бортового компьютера ничего по этой планете, кроме обычной информации по географии получить не удалось. Описание континентов, климата, состав атмосферы, гравитация. Про население и общественный строй никакой информации. Ничего про производство, количество городов, количество наземных или орбитальных портов. Будто планета необитаема, хотя очевидно, что это не так. Несколько миллиардов разумных — это не самая густонаселённая планета, но и пустынной её тоже не назовёшь.

На этой планете существовала цивилизация хомо, которая была вообще не в курсе, что есть другие обитаемые планеты, что есть космические корабли и иные расы разумных. Очень интересно. Откуда они такие взялись, было неясно. Признаков более технически продвинутых хомо тоже не было. Монитор в рубке транслировал нам их новости на разных языках, при этом переводя на ту версию языка хомо, что распознавали наши тактические блоки. Получался двойной перевод, но суть была понятна. Эта планета ничего не знала про окружающий мир.

— Что будем делать, Гамма?

— Продолжать наблюдать. Что-то здесь не так.

В итоге мы провели на орбите ещё двенадцать местных часов, прежде чем что-то прояснилось.

Мы, наконец, нашли свидетельства присутствия высокотехнологичных хомо, о существовании которых остальные жители не знали. Нашли случайно: сканеры корабля обнаружили атмосферный борт хомо, который пролетел из одного места в другое, после чего ловко спрятался под землёй. Дополнительное сканирование показало более технологичную маскировку этого места, чем позволяет уровень развития этой цивилизации. Получается, что вся эта планета — то ли какой-то эксперимент, то ли непонятно что. Есть замаскированные базы технически развитых хомо, их тут, похоже, целая сеть, но каково их предназначение — не ясно. Принц как мог манипулировал лишь частично сотрудничающим бортовым компьютером, чтобы найти координаты как можно большего количества баз. Именно этим мы и занимались несколько местных часов. Должны были быть и спутники, но мы не смогли отделить местные спутники аборигенов от тех, что принадлежали внешним хомо.

Ещё одно удивительное открытие состояло в том, что абсолютно все тела на этой планете появлялись естественным способом. Никакого клонирования, никаких искусственно выращенных тел. Но это вписывалось в идею эксперимента.

— Есть идеи, Гамма? Надо принимать решение о посадке на планету, иначе можем дождаться появления преследователей. На орбите нас никакой стелс не спасёт. Преследователи будут с оборудованием, рассчитанным на обнаружение корабля типа нашего.

— Согласен, надо. Но что потом? Просто приземлиться и спрятать корабль? А как ты себе представляешь выживание двух двухсоткилограммовых и одного четырёхсоткилограммового формикадо на планете с населением в несколько миллиардов диких, но не совсем отсталых хомо и развитой сетью баз наших врагов, которые, я уверен, полностью контролируют информационные потоки на всей планете?

— Можем спрятаться в лесу… Тут есть несколько обширных и малонаселённых.

— Так себе решение… — проворчал принц и замолк на шестьдесят местных минут, после чего выдал решение. — Корабль спрячем под льдами Южного Полюса. Там его быстро не найдут.

— А потом?

— Потом отправимся на берег Амазонки, где и будем жить, пока не придумаем, как действовать дальше. Другие материки опасны. Груз припрячем неподалёку от корабля под водой в скальном массиве Южного Материка. Я не нашёл лучше решения, чем спрятаться в лесу. Как ни странно, ты прав.

— Понял. А с