Маргиналы - Budda Larin

– Никанор, Вы человек опытный, взрослый, пожили… неужели Вы не хотите помочь нам в горе? Все наше поселение в страшном трауре, и мы пришли сюда, исправить ситуацию, у нас одна надежда. Мы пришли сюда в один конец. Помогите нам!..

– Могу предложить Вам и Вашей группе остаться у нас на станции на пару дней, грибную похлебку и чашку горячего чая каждому члену группы организую. А дальше, уж извиняйте, но вам придется уйти.

Демьян сжал с силой кулак, но не стал умолять. Сверкнул глазами и сухо промолвил «Спасибо!»

– Вот и славненько! Проха, проводи нашего гостя обратно и распорядись, чтобы о нем и его группе позаботились, накормили и выделили место для ночлега – они у нас останутся на два дня – гаркнул в приоткрытую дверь Никанор.

– Будет сделано, товарищ начстанции – со смешком пробасил малолетний хулиган и повел за собой Демьяна.

* * *

Оставшись один, Никанор долго стоят и смотрел в стену. Он думал, он много думал. Он думал о том, как много ему лет и как недостойно он, порой, себя вел, какую неправедную жизнь он прожил. Да и что с того? Каяться теперь что ли? Но, да, ему хотелось покаяться. Он понимал, что осталось жить ему совсем немного. Он вспоминал о том, как сам он стал черствым и нежизнерадостным, после того как потерял своего сына. Что было в его жизни После? Чем он мог бы гордиться, хвастаться или просто вспоминать с радостью? Ни-че-го! Он долго думал, чай в его кружке успел трижды остыть. Он так и простоял почти весь день, слепо глядя в стену, тяжело дыша, сложив руки за спиной. Он запер за Демьяном дверь и так и не вышел в этот день, даже на ужин. Ближе к ночи он вышел из ступора, подошел к своему столу, открыл ящик, который запирался на замок, вынул из него деревянную шкатулку, вынул из нее красный бархатный мешочек, приоткрыл его, довольно кивнул. Положил этот мешочек в нагрудный карман своего пиджака и пошел спать. Он улыбался. Он принял важное решение…

* * *

Вся группа с вопрошающими взглядами приподнялась навстречу Демьяну.

Проха, доведя Демьяна до столовой, не оборачиваясь подошел к охранникам, шепнул им что-то и те тоже удалились.

– Ну чего тебе сказали?

– Помощи нам тут не видать. Гриша был, проходил, но детей с ним не было, и он ушел дальше по туннелю. Нам тут не очень рады, но и не агрессивно настроены. Он объяснил мне, что мы, те, кто снаружи иначе выглядим, говорим и жестикулируем, поэтому все на нас пялятся и дивятся, вот и все. Гостеприимство их не знает границ – нам отведут угол для ночевки, тарелка супа и чашка чая каждому из нас. Но ровно на два дня, потом мы должны будем убраться.

Все сникли и не знали что сказать.

В этот момент к ним подошла хромая девочка и, не поднимая глаз, проговорила:

– Здравствуйте, меня зовут Ната. Пойдемте, я покажу вам, где вы можете отдохнуть.

Она довела их до края платформы и указала на угол и пару грязных матрасов на отшибе:

– Мы бедная станция и это все, чем мы можем с вами поделиться. Здесь вы можете заночевать. Там, где я вас встретила, у нас располагается столовая, в 8:00 у нас начинается завтрак, вы тоже можете подойти поесть. Но люди у нас на станции косятся на вас, не понимают кто вы такие и побаиваются. Поэтому, чтобы вам было спокойнее, подходите лучше попозже.

– Спасибо тебе, Ната – как можно теплее и радушнее сказал Демьян.

Как только он произнес эту фразу, девочка тут же растворилась в нагромождении палаток станции.

– Ну что, добро пожаловать в метро! – попытался пошутить Демьян.

Располагаемся и отдыхаем, нам потребуется много сил.

* * *

Они расположились кое-как, прилегли и мгновенно уснули от усталости. Но проспали они совсем недолго – пару часов. Придя в себя ото сна, Демьян собрал всю группу вкруг себя и сказал:

– Я предупреждал, что дело непростое, возможно, даже безнадежное. Если кто не захочет идти дальше в неизвестность, я могу поговорить с начстанции и придумать для вас варианты остаться здесь или осесть на какой-нибудь более или менее дружелюбной станции.

Ответом ему было коллективное молчание. Он понял, что никто не отступился и все готовы идти дальше.

– Хорошо. Тогда вот вам мое мнение – не будем злоупотреблять «гостеприимством» этой станции и напрягать себя и их. Я предлагаю поспать ночь, позавтракать с утра и выдвигаться дальше по туннелю. Куда? Черт его знает. Может быть дальше нам дадут более конкретные сведения о Грише.

Все единогласно кивнули.

На том и порешили.

Они провели весь вечер в молчании, а, как только на станции погасили свет, мгновенно уснули.

* * *

Проснулись они почти в восемь часов утра, когда на платформе началась сутолока и суета – все спешили получить свою порцию еды. Людей было много, не то что они видели вчера – нескольких граждан, украдкой проскакивающих мимо них. Любопытство и страх. Но прием пищи, основной инстинкт, стоит выше страха. Они решили последовать совету Наты и пойти поесть тогда, когда большая часть людей уже выйдет из столовой.

Ближе к девяти часам они вошли в столовую. Там оставалась буквально пара человек, которые опасливо покосились на них и поспешили поскорее покончить с завтраком и удалиться. Они подошли к повару. Опустили глаза, рассчитывая на очередную порцию презрения. Но повар был улыбчив и приветлив. Он отоварил каждого из членов группы. А, когда те уселись за столы, подсел к Демьяну и начал расспрашивать о том, как там на поверхности, как это вообще такое возможно, что они из самой Обсерватории?

Он жадно слушал все, что говорил Демьян, его глаза блестели. Повар был немолод, хромой, в оборванной одежде, но сердце его было молодым и задорным. Демьян понял, что он, в свое время, возможно даже был сталкером, когда позволяли годы и здоровье. И телу его суждено сейчас тут кашеварить, а душой он все еще бодрится и рассказы Демьяна были ему как бальзам на душу. Это было самое доброе время, что они провели в метро. Повар поблагодарил их за рассказ, они поблагодарили его за завтрак. Повар был улыбчив и помахал им на прощание. Для группы в этот момент время и проблемы остановились. Им