Я живу в октябре - Максим Николаевич Лыков
* * *
Оделся Валера слишком легко. Даром что днём жара, но стоит солнцу скрыться – и с гор тянет как из морозилки. Руки дрожали. Или это от нервов?
Шоссе он перешёл без проблем. Город остался за спиной – ближайший район, как назло (или на удачу, тут уж как посмотреть), обесточили, виднелись лишь редкие огоньки. Где-то вдали дежурно брехали собаки. Связь сбоила, и Валера не был уверен, что выходит на указанную точку.
В темноте, рассеиваемой лишь луной, всё казалось непонятным и нереальным. Зачем он притащился сюда? Времени до обратного прыжка оставалось совсем немного. Если он ошибся в месте – значит, всё. Встречи в этом цикле не будет.
– Ты здесь? – тихо спросил Валера.
Звук утонул в темноте, словно в вате. Ну не кричать же. А вдруг его хотят убить? Неприятно засосало под ложечкой. Кто-то кашлянул, что ли? Нет, это шумят заросли саксаула. Хотя точно кашель.
– Ты кто? Эй!
Тишина. Валера судорожно сглотнул. В горле, оказывается, пересохло. А вдруг это зверь?
– Ты кто?
Или патруль? Смотрит на него и понять не может, что за неверный тут нарисовался.
– Да кто ты такой, чёрт возьми?
Валеру охватило бешенство. Он вытащил из заднего кармана пистолет.
– Где ты? Выходи, сволочь!
Шорохи. Неопределённые бесконечные шорохи. Тьма жила тайной ночной жизнью. «Человек здесь лишний, – вдруг горячечно подумал Валера, – мы тут лишние. Только камень, прячущаяся в небе луна да цепляющиеся в худосочную землю корни чахлых деревьев. Смеётся кто-то?»
Валера закусил губу: «Ах вы суки».
– Суки!
Машинка в руке громыхнула.
– Получили? – заорал Валера, перекрикивая звон в ушах. – Ещё хотите?
Он выстрелил снова. А потом ещё раз. Наверняка его слышало пол-округи. Наверняка сюда уже мчатся патрульные бородачи в халатах с автоматами. Впрочем, ему-то что? Ещё несколько минут – и цикл закончится. Валера предчувствовал этот момент и ждал его.
– Не стреляй, дурак, – сказали ему из темноты.
– А я и есть дурак!
– Вот и не стреляй!
Валера фыркнул. Выплывшая из-за тучи луна посеребрила песок, превращая пейзаж в инопланетную картинку.
Поток внутри него проснулся, медленно, но неумолимо разворачивая Валеру назад, к ночи 24 июля. «Опять блевать», – скучно подумалось ему.
– Эх! – крикнул он невидимке. – Блевать так блевать! Стрелять так стрелять!
Валера выпустил ещё две пули наугад. Патронов можно не жалеть, в июле они не понадобятся.
– Выходи, – весело воскликнул он.
– У тебя ещё три патрона, – сварливо ответил собеседник. – Не дури, Валера. Луна высоко, у нас мало времени.
– Кто ты такой?
– Тебя хотят убить.
Валера облизнул сухие губы.
– Почему убить?
– Положи ствол, поговорим.
– Вот ещё!
– Как хочешь. Но второй встречи может и не быть. Каждый твой цикл может стать последним.
Валера закусил губу. Поток тянул обратно. Он знал свой максимум – одиннадцать-двенадцать минут после полуночи, и никакая сила воли не поможет.
– Хрен с тобой, – прошептал он, осторожно кладя пистолет на землю. Потом крикнул: – Всё! Покажи личико, Гюльчатай.
– Тебе понравится, – неприятно фыркнули в ответ.
Красивое лицо. Холёное. И одежда под стать – шёлковая рубашка с шейным платком, обтягивающие джинсы. В таких только и шляться по Афганистану. Уж кому, как не Валере, знать об этом. Да, Валера? Его двойник довольно улыбался.
– Ты не удивлён, – заметил пришелец.
– Ожидаемо, – хрипло сказал Валера. – С петлями времени только так и бывает.
– Согласен.
Валера-два задрал нос. «Неужели я тоже так выгляжу? – подумал Валера. – Глупо же».
– Почему ты решил, что меня хотят убить?
– Почему «хотят»? Уже убивают, Валера.
– Как?
– Это напоминает аборт, – сказал двойник.
– Чего-чего?
– Должен родиться хомо хронус, а тебя так – чик-чик. И нету хомо хронуса, остался в линейном времени.
– Яснее!
– Ты почему-то возвращается в момент отравления, Валерчик. Это очень странно. Ни за кем из сурков такого не наблюдалось. Тебя напоили ядом, Валера, понимаешь? И если бы не горилка, ты бы помер до превращения в сурка, как ты называешь. А так – частью яд остался в прошлой жизни, а частью травит тебя в момент возвращения. Каждый цикл тебе всё труднее приходить в себя. Яд копится, Валера. И день, когда организм не справится, всё ближе. Понимаешь? А самое интересное, что твою смерть хотели подгадать под трансформацию. Народився, а тут же и убився. Афоризм, достойный нашей бабушки.
– Оп-па-па… Опа-опаньки…
Мысль у Валеры лихорадочно работала. Кто же так удружил-то? Солдатня? Или…
– Яд – это по-восточному, – сказал он.
– Да. Имя тебе назвать или сам догадаешься?
– Ашраф? – поразился Валера. – Н-но… зачем? И как?
– Я не знаю. Но это единственный человек на весь Кабул, что может тебя бояться. Вдруг проснётся старая любовь и всё такое…
Поток внутри становился всё сильнее. Пора. Пора обратно травиться ядом. Вот ведь незадача.
– Сука!
– Именно!
– Что делать?
– Переиграть.
– Ты знаешь как?
– Есть идея.
– И?
– Блевать! – ухмыльнулся двойник. – Я не шучу. Блюй прицельно, в целлофановый пакетик. У тебя есть несколько штук в нижнем ящике комода. Как прыгнешь – тут же ползи к комоду.
– Анализы? – догадался Валера.
– Конечно. Подключи Микки. У него вроде есть знакомые в военной лаборатории. Должны помочь. Через месяц приходи сюда – посмотрим, что делать дальше.
– Почему сюда? Мне переться через весь Кабул!
– Не догадался ещё?
Валера покачал головой.
– Значит, потом… – Собеседник вскинул руку к лицу, ловя лунный свет. – Ноль двенадцать… Удачи, Сурок Кабула!
Поток захватил Валеру с головой.
* * *
– Ты идиот, – сообщил Микки. – Тебя могли убить.
– Я знаю, – блаженно улыбался Валера.
– И умер бы. Без всяких финтов.
– Знаю.
– Ты не Билл Мюррей. И это не чёртов «День сурка». Не кино, Валера!
– Зна-а-аю, – пропел Валера. – Не мельтеши, Микки. Ты поможешь?
– Да, – хмуро ответил тот. – Через пять дней явишься в «Кэмп Саутер». На КПП тебя встретит Солитёр, то есть капитан Салливан. Солитёр – это ник в сети, а так он… Неважно, разберётесь. Он из обычных, но я с ним знаком ещё до всего этого… И да, осторожней там. Они все нервные…
* * *
Всё оказалось проще, чем он думал. Капитан Салливан, он же Солитёр, встретил его у КПП. Приятель Микки оказался задёрганным невысоким мальчишкой, при общении беспорядочно размахивающим руками. Разговаривали они на смеси английского и пушту.
– Драпаем, – хмуро сообщил Солитёр. – В этом бардаке только и жди смертника на ржавой калоше.
Он проводил подозрительным взглядом подъезжающие военные грузовики.
– Всё будет хорошо, – сказал Валера, сделав успокоительный жест
