Глубина - Танё

– Погоди, погоди! – Сонюль отложила аккумулятор в сторону и взяла брошюру. – Посмотри сюда. Первое предложение. Что, по-твоему, оно означает?

– Наша передовая технология сканирования синапсов сохраняет воспоминания и сознание покойного. – Чжио, прочитавший брошюру, непонимающе моргнул. – Сканирование синапсов… Впервые слышу. Даже дядя не знает ничего подобного.

Дядя был одним из тех, кто вырастил около семи детей, включая Сонюль и Чжио. Кроме того, именно он научил Чжио разбираться в механизмах. Мужчина говорил, что получил докторскую степень в университете до затопления Сеула. Когда дамба рухнула, он повел группу паникующих людей на гору Ногосан и там же остался. Среди них были дети из младшей группы детского сада «Тхэён».

– Нет, не это. Часть про сохранение памяти и сознания покойного. Покойного.

– Покойный. Умерший человек… – бормотал Чжио, как вдруг вытаращил глаза. – Эта девушка мертва?

– Похоже на то. Умершего словно воссоздали, превратив в машину. Чтобы он думал и двигался, как при жизни.

Стоило этим словам слететь с губ, и смерть вдруг стала казаться чем-то незнакомым. Все живое должно однажды исчезнуть, но был ли способ избежать этого в прошлом? Можно ли было сохранить человека живым, точно еду, которую замораживали на несколько дней или месяцев?

На миг Сонюль вспомнила о людях, ушедших навсегда. Если бы она прыгнула в воду прямо сейчас, то увидела бы тела, чьих лиц и имен никогда не узнает. Воздушные баллоны были сняты с погибших ныряльщиков, что не успели подняться на поверхность. Смерть наведывалась не только в море, но и в горы. Когда простуда с кашлем перетекали в пневмонию всего за мгновенье или рана от гвоздя гноилась, антибиотики были бесполезны. Все, что можно было сделать, – подготовить место для могилы.

Во время похорон вместе с телом человека в землю зарывали и его воспоминания. Если бы у Сонюль было четыре руки, она бы двумя держалась за удочку, а оставшимися – за надгробие, но сделать это было невозможно. Чтобы жить дальше, требовалось отпустить прошлое.

Эта мысль заставила почувствовать, словно девушка перед ними – обман, к которому можно прикоснуться. То, что умерших превращали в машины, чтобы держать рядом с собой, то, что это было всего пятнадцать лет назад и что тогда в Сеуле жили люди, которым ужасно не хватало этой девушки. Должно быть, они были так же до́роги для нее, как и она для них.

– У нее есть воспоминания, и она совсем как настоящий человек, только с аккумулятором внутри. – Выражение лица Чжио стало серьезным, словно он пришел к аналогичному выводу. – Что ж, когда проснется, кажется, она сможет рассказать нам очень многое. Например, где все люди, которых знала раньше, должны ли мы продолжать так жить, и…

– Зачем будить ее ради этого?

Пока Сонюль говорила, Чжио задумчиво качал головой. Ныряльщица поставила себя на место девушки. По словам старших, раньше Сеул был волшебным местом, где не нужно было беспокоиться о холодной погоде и можно было просто повернуть кран, чтобы получить чистую воду. Беззаботно жить в таком месте и вдруг проснуться в темной и мрачной хижине – вряд ли это было чем-то хорошим.

Сонюль представила, как девушка просыпается и смахивает сон с ресниц. Если бы только она могла вот так отмахнуться от того, что было в голове. Если бы человеческий разум был настолько прост.

– Ты же не хочешь разбудить ее, когда ей снится хороший сон? – спросила Сонюль.

– Но все же… Она должна проснуться. Рано или поздно проснется, – после долгого молчания ответил Чжио.

– А что, если бы ты мог уснуть навсегда и просто продолжать видеть сны? Или если бы проснулся и не смог забыть сон?

Девушка все еще спит в прошлом. В прошлом настолько прекрасном, что оно не сравнится с настоящим. В то время, когда можно было просто выбросить вполне целые вещи, оставить еду в холодильнике и забыть о ней. Безусловно, это был всего лишь сон, но даже если так, размышляла Сонюль, то она не возражает даже умереть от голода во сне.

– Думаю, нам нужно разбудить ее и подумать. Ведь осталось всего пять дней. Чтобы победить Учхана, недостаточно принести обычные вещи. Даже если достанешь другой куб, это не решит проблему.

– Если так и будет, я лишусь своего баллона… Не хочу извиняться перед Учханом, – тихо призналась Сонюль.

– Понимаю. В любом случае она не будет работать без электричества. Можешь объяснить ей ситуацию и попросить отправиться на Тунчжисан вместе. Скажешь, что снова вытащишь аккумулятор, когда спор разрешится.

– Снова вытащу аккумулятор?

Сонюль обдумала предложение Чжио. Он был прав. Как только ток будет отключен, машина вернется в состояние забвения. В темноту, где ей не придется беспокоиться о том, чтобы все забыть. Но будет странным предложить альтернативу в виде извлечения аккумулятора после того, как они покажут мир, перевернувшийся с ног на голову.

Ныряльщица понятия не имела, с чего начать рассказ. Станет ли это решением? Не слишком ли все просто?

– Что делать, если ей не понравится ни один из вариантов и она убежит? Или прыгнет в воду и сломается…

– Чтобы выяснить это, нам придется сначала разбудить ее и поговорить, – покачал головой Чжио. – Это лучше, чем сидеть сложа руки. Оставим все как есть – точно проиграем.

Глава 2. Сухо́

Вопреки переживаниям, реакция девушки была спокойной. Она пристально посмотрела на Чжио и Сонюль и лишь спросила, не загробный ли это мир. Вместо того чтобы неловко ходить вокруг да около, Сонюль рассказала все, что знала. Что ледники в мире растаяли, немного спустя уровень моря поднялся, поэтому вокруг Кореи построили дамбу. Однако началась война, и Сеул оказался затоплен. И с этого момента прошло уже пятнадцать лет. Безмолвно выслушав объяснения, девушка недоуменно спросила:

– Тогда почему я здесь?

– Потому что мы ныряльщики. Мы погружаемся на дно Сеула и достаем оттуда старые вещи. Мы побывали в подвале одного здания, и там находились люди в пластиковых коробках.

Сонюль умолчала о пари с Учханом. Ей показалось, что лучше рассказать подробности, когда они откроются друг другу. Удовлетворившись объяснением, девушка кивнула и затихла. Ее отстраненное поведение напоминало исследователя, который одной ногой стоял в прошлом и размышлял, безопасно ли переходить в новый мир. Это порядком нервировало.

– Слушай, здесь будет хуже, чем раньше, это точно. Мы не видели Сеул, когда он был цел, и не знаем, как раньше обстояли дела. Но