Шокирующие странствия 3: хэллоуинская антология сплаттерпанка и экстремального хоррора - Чисто Хили
У Стенниса отвисла челюсть.
- Как звали того парня, который пасся на поле твоего деда? - спросила Джиллиан.
- Э-э-э... Эдуардо Манструо, - растерянно ответил Стеннис.
- Точно! Эдуардо Манструо, - задумчиво произнесла Джиллиан, скручивая третью сигарету с марихуаной. - Он так и не появился вчера, чтобы подстричь траву, не так ли? Бьюсь об заклад, я знаю, где он, - она склонила голову набок и кивнула мимо Стенниса в сторону руин старой церкви. - Он там... связанный... окровавленный, с кляпом во рту... ждет, чтобы стать скелетом следующего года.
Стеннис повернулся и посмотрел на черные руины старой церкви. Над поляной разнесся низкий вой, когда холодный октябрьский ветер пролетел мимо зияющих дверей и окон каменного фасада. Напрягая зрение, он вглядывался в сгущающуюся тьму за ветхим строением.
- БУ-У-У! - закричала Джиллиан.
Банка с пивом выскользнула у него из рук, и Стеннис чуть не выпрыгнул из кожи вон. Он завертелся в воздухе, разбрызгивая пивную пену, прежде чем упасть на землю. Он обернулся, глядя на нее, затаив дыхание.
Джиллиан прижимала руки к животу, одной рукой осторожно зажимая третий косяк. Ее лицо раскраснелось от смеха.
- Ты бы видел себя! Я тебя здорово достала! - взвизгнула она, и слезы покатились по ее щекам.
Стеннис не мог долго сердиться на нее за то, как она, словно маленькая, уплетала яблочное пюре, держа по косячку за каждым ухом. Он улыбнулся и присоединился к ее смеху.
- Да, ты меня раскусила. Ты такая-сякая! А теперь, как насчет того, чтобы я разжег огонь, чтобы мы могли разжечь вот это?
- О, мы не будем разжигать это, потому что огонь не разгорится. Ни за что, никак. На сегодняшний вечер у нас в запасе только немного пива. А теперь, если тебя не затруднит, угости меня одним из этих прекрасных напитков, мой дорогой друг, у меня что-то пересохло в горле.
Стеннис взял пиво и протянул его Джиллиан.
- Вот, пожалуйста, миледи. Когда я разожгу этот огонь, я с радостью приму твои извинения в виде вышеупомянутого минета.
* * *
Наступила ночь, и поляна погрузилась в темноту. Фонарик, лежавший на земле, отбрасывал треугольный луч на пустую яму для костра, груду костей и рабочее место Стенниса. Он освещал его горячее дыхание и капельки пота, стекающие со лба.
Джиллиан откинулась назад, опершись на локти и скрестив ноги, рядом с ней стояли три пустые банки из-под пива, а в руке она держала одну, наполовину полную. Она ухмыльнулась, наблюдая за работой Стенниса. Он просунул прут в центр тетивы лука и держал его вертикально, уперев острием в очаг. Используя в качестве преграды сплющенную банку из-под пива, которую держал в ладони, он надавил на верхушку прута. Другой рукой он тянул тетиву взад-вперед, словно пилил, заставляя прут вращаться в такт движению веревки.
Шли минуты. По мере того, как прут погружался в деревянную доску, трение усиливалось, и места соприкосновения на обоих кусках дерева темнели. Оранжевая искра внезапно вспыхнула, как светлячок. От удивления Стеннис сбился с ритма, и уголек исчез. Из очага поднялась тонкая струйка дыма.
- Приготовь сосновые иголки и маленькие веточки, - сказал Стеннис, взволнованно глядя на Джиллиан.
Он с удвоенным энтузиазмом принялся пилить.
Джиллиан села, отставила пиво в сторону и встала с колен. Она подошла к засохшей сосне и начала обрывать иголки и веточки. Набрав приличную горсть хвороста для растопки, она села рядом со Стеннисом и стала наблюдать, как он энергично орудует луком.
- Тебе, должно быть, очень нужен этот огонь, - невнятно пробормотала она.
Стеннис издал безумный смешок. Он быстро снял прут и поднес его к губам. Когда он подул на него, черный дымящийся кончик стал красным, как вишенка на сигаре. Он осторожно установил очаг в яме для разведения огня и жестом подозвал Джиллиан.
- Быстрее! Насыпь немного сосновых иголок на горячее место - как вигвам, если сможешь.
Она сделала, как он просил, и выложила небольшую кучку сухих сосновых иголок на обугленный круг в центре очага. Стеннис поднес кончик прута к растопке, наклонился и осторожно подул. Небольшая кучка немедленно вспыхнула пламенем.
- Еще иголок, - приказал Стеннис между вдохами.
Джиллиан подчинилась и осторожно положила в огонь еще сосновых иголок. Стеннис схватил засохшее деревце и быстро вытащил несколько маленьких веточек. Когда Джиллиан закончила добавлять сосновые иголки, Стеннис осторожно начал расширять вигвам более крупными ветками. Не дожидаясь указаний, Джиллиан вскочила, схватила фонарик и побежала к лесу. Не прошло и минуты, как она вернулась с охапкой более толстых веток.
В скором времени кострище запылало ярким пламенем. Стеннис встал с пылающим прутом и повернулся к Джиллиан.
- Давай зажжем одного из этих "плохих парней"! Не окажешь ли мне честь?
- Я бы с удовольствием раскурила одну из этих "плохих девчонок", - ответила Джиллиан.
Она сунула руку в карман своей толстовки, достала косяк номер три и зажала его губами. Первые две сигареты все еще были у нее за ушами.
- Прошу прощения, - сказал Стеннис, поднимая тлеющий кончик прута.
- Я не обижаюсь, - пробормотала Джиллиан сквозь сжатые губы, наклоняясь вперед и прижимая конец косяка к раскаленной вишне прута. Она сделала несколько затяжек, пока косяк не разгорелся, затем отошла и затянулась по-настоящему. - О, да, - сказала она, закашлявшись, и предложила сигарету Стеннису.
- Подержи это минутку. Мне нужно внести последние штрихи в огонь, - сказал Стеннис.
- Заставь меня, - сказала Джиллиан.
Она снова затянулась и подняла с земли свое пиво.
Стеннис склонился над грудой костей. Перебрав несколько конечностей и отложив их в сторону, он выбрал грудную клетку и осторожно поднес ее к огню. Языки пламени извивались между костями, как змеи в клетке. Затем он разложил кисти, ступни, таз и все кости рук и ног вокруг грудной клетки.
- Теперь самое интересное, - сказал он с маниакальной ухмылкой, беря в руки череп.
Он заглянул в черные глазницы, затем положил последнюю часть скелета на костер.
- Чувак... - прошептала
