Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

- Тупые засранцы.

- Что?

Клетус выпрямился и повернул голову, чтобы посмотреть на Бо сквозь прорези для глаз в тыкве.

- A?

Бо перевел взгляд с дороги на Клетуса.

- Ты что-то сказал. Что это было?

Клетус и не заметил, что высказал вслух свое мнение о Дэнни и его кузене.

- Ничего особенного. Не мог бы ты притормозить? Мне нужно отлить, едрен-батон.

Бо достал открытую банку из-под пива, которую держал между ног, и сделал большой глоток.

- Черт возьми, парень, мы остановились всего пять минут назад, а ты уже снова хочешь осушить ящерицу?

Клетус пожал плечами.

- Пиво.

По его мнению, одного этого слова было достаточно для объяснения. Одно или два, и с ним все было в порядке, он мог какое-то время ходить, не испытывая сильной потребности в мочеиспускании, но как только он добрался до девяти или десяти, ему стало нужно сходить, может быть, каждые пятнадцать минут. Если он выпивал двенадцать или больше, как он иногда делал, когда гулял с Бо, он начинал думать, что было бы неплохо подсоединить шланг к его отверстию для мочи, чтобы сливать ee в большой пластиковый кувшин или пакет, который он мог бы позже опорожнить, когда ему будет удобно.

Бо усмехнулся.

- Черт возьми. Ты выжрал не больше, чем у я, а мне и вполовину столько не надо.

Клетус снова пожал плечами, поднимая своe пиво, чтобы просунуть соломинку в прорезь тыквы. Он немного отхлебнул, допивая остатки из банки "Милуоки Бест".

- Думаю, у тебя потрясающая печень. Мне чертовски сильно хочется поссать, братан. Если мы в ближайшее время не остановимся, я могу наделать в штаны.

Бросив пустую банку на пол, он открыл крышку новой банки и, вставив соломинку, сразу же сделал большой глоток.

Бо нахмурился.

- Ну, я полагаю, мы не можем этого допустить, - oн посмотрел на свежую банку пива в руках брата и покачал головой. - Чего я не могу понять, так это почему ты не останавливаешься, пока немного не опустошишь себя. Не делаешь ли ты себе только хуже?

Клетус отхлебнул еще пива через соломинку.

- Ага.

Бо хмыкнул.

- Думаю, я мог бы съехать на обочину, но мы всего в миле от другой заправки. Думаешь, сможешь дотерпеть?

Клетус сделал большой глоток пива.

- Заправка звучит неплохо. Можешь принести мне картошки фри? Что-нибудь горячее?

- Зачем? Сразу после этого мы отправляемся к "Харли Тоуду".

"Музыкальный автомат и Блевотинa Харли Тоуда" был придорожным заведением, в которое они ездили по этой дороге. Скрытое от посторонних глаз в лесу, это было грязное заведение для преступников, посещаемое только теми, кто жил в менее развитых районах Монтклера. По выходным здесь играла живая музыка, а в баре предлагалось богатое углеводами меню из жирных и вкусных блюд.

Клетус кивнул.

- Я знаю, но мне ужасно хочется картошки фри. Mожешь мне принести? Пожалуйста?

Бо вздохнул.

- Ладно. Только не говори, что я никогда ничего для тебя не делал.

Они остановились перед заправочной станцией, еще одним местом, где можно было заправиться. В Монтклере их было три, и все они принадлежали разным членам семьи Тримбл. Бо зашел в магазин за картошкой фри, а Клетус, пошатываясь, направился в туалет за углом здания.

Ржавые петли заскрипели, когда он распахнул дверь и, пошатываясь, ввалился внутрь. Tуалет был маленьким, всего с одним писсуаром и одной кабинкой. Через открытое пространство в нижней части кабинки виднелась пара ног. Очень плохо. Клетус предпочитал, по возможности, пользоваться кабинкой, даже если ему не нужно было идти посрать. Ему не очень нравилось, когда люди пялились на него, пока он занимался своими делами. Иногда, если кабинки не было, он ждал, пока она освободится, даже при наличии открытого писсуара. В данном случае он не чувствовал, что может ждать. Его мочевой пузырь действительно был на пределе своих возможностей.

- Мать твою, - пробормотал Клетус.

Он, спотыкаясь, подошел к писсуару, расстегнул штаны и достал свой член. Моча растеклась по полу и по всему краю писсуара, прежде чем ему, наконец, удалось направить ее в нужное место. Мощная струя продолжала извергаться из него, пока он стоял там и раскачивался на месте более целой минуты, его голова болталась, как воздушный шарик, болтающийся на конце нитки. У него слегка закружилась голова, и все, что он мог сделать, - это удержаться на ногах, ожидая, пока поток не уменьшится до тонкой струйки. Моча все еще текла, когда он услышал, как кто-то в кабинке спустил воду в туалете.

Мгновение спустя дверь кабинки открылась с еще более громким скрипом, чем тот, который издавали петли наружной двери. Кто-то вышел, и вскоре он услышал шаги позади себя. В то же время единственная работающая лампочка над раковиной мигнула и погасла, погрузив туалет в полную темноту.

Клетус и не подумал сразу испугаться. Отчасти это было связано с тем, что он находился на территории, которую считал своей, вдали от центра Монтклера, среди небольшого процента населения, которое не относилось к нему автоматически, как к изгою с первого взгляда. Он действительно начал немного пугаться, когда почувствовал чье-то присутствие прямо у себя за спиной, так близко, что волосы у него на затылке встали дыбом.

Глубокий, пронизывающий холод просочился в комнату с тех пор, как он, пошатываясь, переступил порог. Он ощущал его костями и зубами, резонирующую боль, которая нервировала его. Вскоре зловещее присутствие стало ощущаться еще ближе. Он представил себе это как вампира или какого-нибудь другого монстра из фильмов. Его яйца сжались, когда в голове возник образ существа, чем бы оно ни было, наклонившегося, чтобы откусить от него кусочек или заключить его в свои смертоносные объятия. Он подумал, что должен закричать или выбежать из туалета, но не мог заставить свои ноги повиноваться. Он просто стоял, дрожа и скуля, чувствуя, что существо позади него наслаждается его страхом. Более того, злорадствует по этому поводу.

Клетус открыл рот и сумел выдавить из себя одно-единственное слово, произнесенное шепотом:

- Пожалуйста...

Что-то коснулось тыльной стороны тыквы, заставив его вздрогнуть. Ему показалось, что тыкву обхватила рука необычного размера, длинные пальцы широко раскрылись, чтобы обхватить ее полностью, как мяч для софтбола, зажатый в руке обычного размера. Эта связь заставила Клетуса поежиться и почувствовать себя грязным, как будто какая-то