Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк

class="p1"/>– С праздником. – Щекотно, – захихикала она, чуть сжавшись, а Фредерик тем временем захватил её губы в пламенный поцелуй. И с неба будто посыпались нежные лепестки роз, а серебристость звёзд легла им в души, скрепляя прочным кружевом вместе, на века, навсегда...

Оторвавшись от губ Веры, Фредерик смотрел на её медленно открывающиеся глаза. Их взгляды встретились сразу, что-то рассказывая, лаская так, как никогда никто не делал...

– Почему? – невольно прослезилась Вера. – Не знаю, – прошептал Фредерик, так и оставаясь стоять близко, что Вера не смела оторвать от него глаз. – Вы... Так же нельзя, – наливались её глаза всё больше и больше слезами, что стало волновать Фредерика, и он чуть отступил: – Нельзя? – Я, нет... Я, – встала Вера с качелей и повернулась спиной. – Я так хранила... Мои мечты о другом... – Простите, – чувствовал Фредерик себя виноватым в причинённой боли. – Я не знал... Это получилось само. – Я мечтала подарить первый поцелуй лишь тому, с кем проведу всю жизнь, – повернулась Вера со взглядом, полным глубокой обиды. Фредерик не знал пока, что ответить, как успокоить, жалея, что время не повернуть вспять. – Мне жаль, но многие из мечтаний... не сбудутся, – вымолвил он и сразу об этом пожалел. Взгляд обиженной Веры стал испуганным. Слёзы брызнули из глаз, а голос задрожал: – Вы украли, – только и смогла вымолвить она. – Я бы вернул, – нежно коснулся он её руки и поцеловал ладошку. – Только, боюсь, притом украду больше... – Как это? – удивляясь Вера его речи и ласке, которые всё же действовали успокаивающе. – Простите,... Вера, – нежно улыбнулся Фредерик. – Обещаю, не посмею красть ничего. Простите? – Хорошо,... я прощаю, – всхлипнула она и постаралась улыбнуться. – Обещаю, ваш избранник об этом случае не прознает, – прошептал Фредерик. – Нет у меня никого, – опустила взгляд Вера и добавила, зная, что они были на виду у продолжающей гулять вокруг молодёжи. – Только, боюсь,... нас видели остальные. – Остальные меня не интересуют. А ваши родные, мама, папа, здесь? – возвращаясь в реальность, вопросил Фредерик.

– Нет. Дядя здесь в деревне есть, и всё, – взглянула Вера в его глаза, и те налились той же грустью, что и у неё. – Судьба свела меня с Оделией... Сдружились, помогаю ей да театру во всём, а она с маменькой своей мне добром платят, теплом семейным.

– Нам пора, голубки, – хихикнула прибежавшая от очередного хоровода песен сама Оделия, а за нею и Николай: – Лучше вернуться в город! – Да, – вместе вымолвили Вера с Фредериком, при этом вновь встретившись робкими взглядами. Их души просветлели вмиг, а на лицах появилась улыбка. Всё отчего-то казалось более радужным теперь и полным надежд на то, что вся жизнь будет улыбаться. О такой мечтаемой красочности, которая будет полна мира, любви и счастья, Фредерик читал в глазах Веры, а у самого душа странно сжималась,... приятная дрожь разливалась внутри...

11

Глава 11

Практически молчаливым было возвращение в город. Фредерик с Николаем не находили больше слов. Оделия и Вера, иногда обмениваясь взглядами, смотрели по сторонам. Каждый был где-то в своих мыслях, словно с законченным праздником закончилось всё остальное. Нет больше радости, нет жажды любви, счастья. Одна усталость и... пустота.

Повозкой, в которой они вместе ехали, управлял согласившийся помочь дядя Веры — Макар. Он, как стало Фредерику известно, всегда помогал её и её родителям во всём, чем мог. Уговаривал даже в деревне остаться, только Вера там жить отказывалась, но почему — не говорила. От этого у Фредерика было пока немного странное ощущение. Когда же повозка остановилась у дома Оделии, все мысли сразу улетучились. Вечером на улице было уже пусто, как тихо и в доме, дверь которого была почему-то приоткрыта, но никого,... ничего... – Неладно, – сказал Николай, когда Макар с повозкой уехал, а они ещё стояли на улице. – Страшно мне, – молвила Оделия, уставившись на вход и не решаясь, как и Вера, сделать хоть шаг, чтобы войти. – Есть другой выход из дома? – поинтересовался Фредерик. – Нет, – сразу последовал ответ Оделии. – Был, но отец его застроил зачем-то. Давно уже. – Странными делами занимается ваш папенька, – вырвалось из уст Николая, и он сразу был одарен суровым взглядом. – Простите. – Обождите здесь, – обратился Фредерик к девушкам. Не медля более, он и Николай достали пистоли и прокрались в коридор дома. Царившая тишина настораживала. Было ясно, что что-то здесь неладно. Где те, кто дом должны были охранять, не известно, и есть ли кто сейчас здесь — тоже... – Они сказали обождать здесь? – с удивлением смотрела на закрывшуюся дверь дома Вера. – Ну уж нет, это наш дом, – отправилась Оделия следом за ушедшими Николаем и Фредериком. Оглядываясь на практически безлюдной улице, где где-то в конце шли двое человек, Вера боролась в себе со страхом. И здесь, на одинокой улице казалось опасным оставаться и идти в дом – тоже. Всё же Вера побежала за подругой, с которой расставаться никак не хотелось.

Нагнав её на втором этаже, Вера заметила, как некто ударил Оделию доской по голове и утащил её павшее тело в одну из комнат. Зажав рот двумя руками, чтобы не выкрикнуть, Вера помчалась скорее вниз и столкнулась с вышедшим из-за угла Фредериком.

Он тут же опустил пистоль и схватил её за руку. Слыша чьи-то приближающиеся шаги, они в одно мгновение спрятались за угол и притаились. Ожидание это оказалось долгим, а для Веры ещё и невозможно пугающим. Приблизившийся мужчина пнул ногой находящийся в углу стул и открыл дверь, лестница от которой вела вниз... – Оделия, – прошептала Фредерику Вера, когда мужчина скрылся из вида. – Вы его не знаете? – поинтересовался он, на что Вера с уверенностью замотала головой: – Нет. Там подвал. Оглянувшись вновь на ждущую дальнейших действий Веру, Фредерик взял её за руку. – Оделия. Кто-то наверху Оделию ударил и утащил, – прошептала с тревогой она. Долгий взгляд Фредерика и его молчание пугали. – Николая наверху тоже схватили. Посему нам предстоит быть более осторожными, – приблизился он к её уху. – Боюсь, мне вас пока негде спрятать. – Я пойду