За буйки заплывать – разрешается! - Виктор Александрович Блытов
– Итак, пьём за то, чтобы больше не было таких ран! – предложил отец Элины, – пьём за вас, ребята!
Все выпили, поставили на столик свои стаканы, закусили разломанным на дольки шоколадом.
– А я не спецназовец! – вдруг сказал начальнику госпиталя слегка захмелевший Феликс, – я офицер флота, капитан 3-го ранга.
Протасов внимательно посмотрел на Саню Белова, тот лишь пожал плечами, а потом сказал, отдав Настю на руки Элине, единственной сидевшей кроме Феликса на стуле.
– Да, я дал за тебя, Феликс, согласие на переход в нашу структуру. Ты уж извини, брат, но я уверен на 100 %, что ты не откажешься!
«Интересно, – подумал Феликс, – похоже, что без меня – меня женили!»
– Создаётся новый отряд специального назначения в рамках ФСБ в Москве. Нам предложили туда перевестись, и мы согласились. Командиром отряда назначен майор Протасов, заместителем я. Ты против что ли? – сделал хитрое лицо Саня.
– Но мне же надо подумать?
Протасов рассмеялся.
– Думай, но не долго! С подачи Сани твои документы уже ушли в министерство обороны на перевод к нам.
– Ну, мне же надо посоветоваться! – он стал искать глазами и, найдя ее ласковый и задумчивый взгляд, сказал, – с Элиной!
– Нашу Элинку и Настю я беру на себя! – прогудел сверху Саня.
– Да у меня квартиры нет в Москве и вообще у меня нет квартиры! – сказал Феликс, пытаясь все же разобраться сначала с Элиной.
«Проблема никуда так и не ушла» – подумал он.
– Квартира не проблема. Решим, думаю, в кратчайшие сроки! – жёстко сказал майор Протасов.
– Тогда я, – Феликс посмотрел на Элину, и она ласково моргнула ему глазами, – тогда я согласен!
– А я что сказал? – заревел Саня, – по такому поводу не грех и выпить! За спецназовца Феликса! Как решим? – он посмотрел на Протасова.
– В качестве исключения сегодня разрешаю! – ответил тот.
И они выпили ещё по одному стаканчику.
Папа Элины вдруг сказал:
– Алексей Алексеевич – мой однокашник, разрешил сегодня Феликса забрать в санаторий. При условии, что мы там будем его лечить и делать прописанные уколы. Я думаю, что Феликс не против?
Феликс посмотрел на Элину, и та сказала отцу резко:
– Он будет, папа, жить со мной и с Настей в моём номере. И я сама буду делать ему уколы.
Отец посмотрел на начальника санатория, тот лишь пожал в ответ плечами – мол, видишь, какие проблемы у тебя?
– Я скажу, чтобы вам подготовили документы. Это вам отдыхать, а мне ещё сегодня работать надо! – сказал начальник санатория и, пожав всем руки, направился на выход.
– Ну, брат, собирайся! – прогудел сверху Саня, – поехали к Элине. А я честно рад буду, что мы будем вместе служить. И ты мне будешь делать свой прекрасный массаж. Ради этого стоило все это заварить.
– Саня! – сказал спокойно Протасов, – нам придётся все же поехать в Москву. Надо осмотреть новую базу, сделать заявки. Ты уж извини, Феликс, нас. Понимаешь, служба! А если бы ты не был ранен, то сейчас бы поехал с нами.
И спецназовцы стали прощаться с Феликсом, с Элиной, с Настей и Александром Павловичем.
Саня обнял сразу вместе обоих Элину и Феликса и сказал тихо на ухо:
– Ребята, не тяните со свадьбой! Саня хочет погулять на свадьбе своих друзей!
А потом пожал руку маленькой Насте и серьёзно сказал ей:
– Ты, малышка, люби их! А Феликс будет любить тебя, как и я.
И девочка обняла нагнувшегося Саню за шею и прошептала ему на ухо:
– Я сделаю, Саня, все, что ты мне сказал.
Эпилог
Шёл уже октябрь месяц, когда Феликс наконец смог вырваться к новому месту службы. Теперь он не морской офицер, а сотрудник ФСБ, боец отряда спецназа, выполняющего особые задачи.
«Ура! Ура! Ура! – думал он, наблюдая виды Москвы, пролетающие мимо их окна поезда. – Вот Поклонная гора мелькнула. Пора собираться!»
Феликс встал перед зеркалом двери, надел аккуратный чёрный шарфик, накинул свою чёрную шинель и надел фуражку.
В зеркало закрытой пока двери на него смотрел строгий капитан 3-го ранга. Он посмотрел на себя и улыбнулся.
Впереди новая жизнь и он мог позволить себя выходку. Ведь никто ни видит. И он показал себе и своей бывшей жизни язык и улыбнулся от своей мальчишеской выходки. В купе ехал он один. Соседи вышли в Минске. Поэтому никто ему не мешал подурачиться.
Вдоль окна где-то внизу пошёл перрон.
«Все. Москва! – подумал Феликс, – как она мня встретит? Москва и москвичи?»
Признаться, он побаивался своего выбора, который сделал так внезапно и скоропалительно.
«Чёрт его побери!» – думал он и верил, что впереди будет гораздо лучше, чем он оставил сзади.
Он верил, что впереди его ждёт интересная новая служба и прекрасная семейная жизнь с Элиной и Настей. А позади была страшная семейная жизнь с ненавидящей его бывшей женой, с которой они не могли ужиться в своей двухкомнатной квартире в Балтийске, где он старался не бывать с тех, пор, как она начала водить мужиков.
Наконец, капитан 3-го ранга Феликс Суворов с замиранием сердца ступил на перрон Белорусского вокзала в Москве. Он знал, что с этого шага уже началась его новая жизнь и назад дороги уже не было.
Пока он сдал дела, пока пришёл приказ о переводе в другое ведомство прошло более двух месяцев. Пришлось отпраздновать на корабле отъезд. Так принято у морских офицеров. Надо было проставиться по случаю перевода бывшим друзьям по кораблю. Понятно, что сказать куда и зачем едет он не мог и отделывался простой фразой:
– В Москву, скорее, это временно. На Севера или на ЧФ отправят служить. Кому я нужен в Москве без прописки? Сами понимаете, что в Москву берут на службу в основном москвичей.
Даже ближайшим друзьям он не мог сказать куда и зачем он едет.
Бывшая жена Галина встретила известие о его отъезде с огромной радостью:
– Ну, наконец, придурок, слезешь с моей шеи. Знать тебя не хочу, видеть тебя не желаю!
Она всегда предъявляла к нему повышенные требования, ругала непонятно за что и рассказывала всем соседям и друзьям, какой он неумеха, придурок.
– Хоть какая-то польза о тебя – это квартира! Ты молодость мою загубил! Говорила мне мама, – повторяла она каждый раз с радостью, – что он не потребует размена!
И начиналась
