Его строптивое счастье - Анна Мишина

— Ты же видишь, как она реагирует. Не обостряй, — просит шепотом.

— Они не видят пока, — улыбаюсь.

— Только в спальне, Туманов. Не на виду у детей, понял? — вопрошает.

— Понял, мой капитан, — киваю.

— А теперь руки, милый, — отправляет меня в ванную.

Мы только отлипаем друг от друга, когда дети выходят из комнаты. Ярослава быстренько скрывается в кухне, я за детьми.

Яра накрыла стол. Почти празднично, только цветов не хватает. Делаю для себя пометочку купить завтра девочкам цветы. Девушка раскладывает по тарелкам приготовленный ею ужин. Все пахнет очень вкусно. Салат овощной, картошка с курицей.

Лука сразу занимает свое место. Лика же оценивающе окидывает взглядом стол. Морщит нос. На лице Ярославы появляется паника.

Принцесса усаживается за стол рядом с братом. Ярослава напротив меня.

— Я надеюсь, что вам понравится, — говорит она, поглядывая на нас.

— Вкусно, — комментирую, попробовав.

Она улыбается.

— Ничего особенного, — морщит нос моя коза и показательно ковыряет вилкой в тарелке.

— Если мы познакомимся ближе и вы расскажете мне, что любите больше всего, я буду стараться готовить именно то, что вам нравится, — с готовностью отвечает Ярослава.

— Яра, вы не обращайте на Лику внимания, — толкает локтем Лука сестру. Та одаривает его нечитаемым взглядом и начинает есть медленно, но все же. — Курицу Лика любит. Так что не переживайте.

Кажется, сын проникся к девушке. И это не может не радовать. Поддержка в его лице многого стоит. И нам с Зарецкой будет немного попроще, имея его в союзниках. Потихоньку и Лику перетянем на нашу сторону.

После ужина я укладываю детей спать. Яра наводит порядок на кухне. Пытался ей помочь, но она меня выгнала.

И вот, наконец, мы остаемся одни. Я после душа захожу в спальню, где меня ждет девушка. От ее вида, чуть растрепанного, такого домашнего, сердце рвется от счастья в груди. Со мной. И это непередаваемые ощущения.

— Я ее боюсь, честно, — укладываюсь рядом и, обхватив за талию, притягиваю к себе.

— Она всего лишь ребенок.

— Знаю. Она твой ребенок. И я не хочу стать причиной ваших разногласий. Это ваша семья, я здесь пока еще лишняя, — обнимает меня, целует в шею, отчего табуны мурашек пробегают вдоль позвоночника.

— Ты правильно подметила — “пока еще”. Все будет хорошо. Я знаю. И Лика смягчится, ты не можешь ей не нравиться. Лука на нее повлияет. Он парнишка умный. А в Лике просто…

— Ревность, — договаривает за меня. — Я понимаю. Буду очень стараться, Макс, ради нас, — обещает она.

Ярослава

Утром просыпаюсь раньше Макса. Он сладко спит и мне удалось осторожно выскользнуть из-под его руки. Он что-то пробормотал и, обняв подушку, так удачно мной подкинутую, засопел спокойно.

Улыбнулась. Зудят пальцы, как хочется пройтись ими по заросшим щекам. Как хочется поцеловать его губы. Но сначала готовить завтрак.

Так как моих вещей пока здесь нет, то заимствую их у Максима. Шорты и футболка. Вид у меня закачаешься, думаю, Макс оценит.

Прокрадываюсь в ванную. Умываюсь, расчесываю волосы. И плетусь в кухню. Первые пару минут пребываю в оцепенении. С чего начать? Я толком и готовить-то не умею. Приготовить для меня завтрак вообще подвиг. Включаю чайник.

— Что делаешь? — вздрагиваю от неожиданности. Оборачиваюсь.

— Привет, — улыбаюсь девочке.

Она по-хозяйски проходит в кухню и наливает себе в чашку воды из графина. Пьет.

— Думаю, что приготовить на завтрак. Но не очень умею готовить. Вернее, — что ж так сложно-то?

— Ужин же ничего такой был, — вскидывает бровь.

— Мясо для меня не проблема. А вот завтрак… я сама редко завтракаю. Поэтому, — пожимаю плечами.

— Завтрак съешь сам, обедом поделись… не знаешь, что ли? — усмехается.

— Знаю.

— Бабушка Зоя всегда говорит, что завтрак это самое главное в жизни человека, — смотрит на меня взглядом умного и взрослого человека.

— Она права, — киваю.

— Тогда нужно готовить, — с деловым видом подходит к холодильнику и заглядывает в него. — Может, сырники? Есть творог. Что еще туда нужно? — спрашивает меня.

Пожимаю плечами. Никогда не готовила ничего из творога. А вот… Мельком бросаю взгляд на часы. Почти восемь. Беру телефон и набираю Ларису, которая быстро отвечает.

— Да, Ярочка, что-то случилось? — спрашивает с тревогой в голосе.

— Нет. Все хорошо, хотела спросить, если не отвлекаю, — блею я. Никогда не звонила по такому поводу. Боже, ну и дура.

— Спрашивай, — с готовностью говорит Лариса.

— Подскажите, как готовить сырники, — выдаю я.

— О, — вырывается у нее и на секунды повисает тишина в эфире.

— Лара, вы еще здесь? — закрадываются сомнения, что оборвалась связь.

— Здесь, Яра, здесь. Отцу передала, что у тебя все хорошо. Записывай или тебе продиктовать в процессе? — интересуется.

— Диктуйте в процессе. Я включаю на громкую связь, — предупреждаю и ставлю телефон на стол.

Под голос женщины мы с Ликой замешиваем творог. На это уходит не больше семи минут. Затем жарим сырники. И когда все готово, благодарим ее в два голоса.

— Кто это у тебя там? — спрашивает женщина.

— Я к вам на днях в гости заеду и расскажу, хорошо? — перевожу на динамик, выключая громкую связь.

— Хорошо. Обязательно приезжай. Отец переживает...

— Спасибо, — благодарю ее. — Папе привет передавайте. Заеду обязательно, — и обрываю связь.

— А кто эта женщина? — спрашивает Лика, усаживаясь за стол.

— Лариса? Это жена моего папы, — говорю. Разливаю чай по кружкам, расставляю их на столе.

— Твоя мама? — не спускает с меня своего взгляда.

— Нет. Моя мама умерла, — отвечаю на ее вопрос и тут же понимаю, что наделала.

С настороженностью смотрю на реакцию девочки и сажусь за стол напротив нее.

— У тебя тоже нет мамы? — удивляется.

— Она погибла.

— А эта Лариса, — задумывается Лика. — Ты ее любишь? — и снова смотрит на меня.

— Нет, — признаюсь. — Вернее, я жутко обижалась на отца, когда он привел в дом женщину. Но сейчас я его понимаю, — вздыхаю. — Лика, это очень взрослая тема и я не знаю, как с тобой о ней разговаривать.

— А я не маленькая, — фыркает. — Почему ты ее не любила? — не сдается и продолжает расспрашивать. — Она тебя обижала?

— Нет, что ты. Потому что боялась, что папа перестанет меня любить, — у меня жуткое ощущение, что я разговариваю с самой собой маленькой. Мистика какая-то.

— А это не так?

— Ты знаешь, мы с папой часто ругались по этому поводу. Но он как был рядом, как помогал мне, так все и осталось. Он никуда не делся. Так же любит меня.

— А эта Лариса тебя любит? — прищуривает взгляд.

— Уверена, что да. Потому что она всегда нас мирит с отцом. Просит нас не ругаться. Интересуется, как у меня дела.