На пороге неба Часть Вторая - Елена Федоровна Янук

— Прости, пожалуйста, Армин, у них шутки такие грубые… Извини.

Боевой маг молча посмотрел на меня, зачем-то поджав губы. Все: его лицо, поза — выражало угрозу.

Он встал и подал мне руку, помогая подняться.

— Надеюсь, ты не затаил на них обиды? — Все еще переживая, спросила я, принимая его помощь. — Прошу, прости их за неловкие шутки. Они очень хорошие, просто еще не привыкли…

Армин в ответ и бровью не повел. Но при этом он смотрел на меня так, словно бился над какой-то очень серьезной, почти неразрешимой, проблемой.

Игнир

Я пристально смотрел на нее, снова и снова поражаясь тому, насколько Айон переворачивает все, что, как я думал, знал о мире и окружающих. После ее слов о том, что она беспокоится обо мне, был настолько тронут, что у меня от волнения перехватило горло.

Общаясь, все больше открывал для себя новые грани ее характера. Это теперь мучило меня. Ведь должно быть не так!

Едва мы вышли из академии, Айон, в прямом смысле, повисла на братьях, и все время прогулки, вела себя как маленькое дитя с двумя любящими ее взрослыми.

Лео и Дик тихо беседовали о каком-то событии, счастливая Айонель поворачивая голову то к одному, то к другому, молча слушала. И при этом дурачась совершенно по-детски, опершись за предложенные руки братьев, перепрыгивала через грязь и лужи. Братцы, со своей стороны, со снисходительными улыбками следили за подобным развлечением, словно на самом деле присматривали за малышкой.

До этого момента я был уверен, что Айон ведет с ними по принципу принцесса и два вассала. Потому подобное самоумаление дочери императора, стало для меня открытием. И это открытие входило в конфронтацию с моим мировоззрением.

Для того что бы уничтожить ее отца мне всего лишь надо немного подготовиться. Но до сих пор я отчетливо помню пережитое бешенство из-за того, что не смог преодолеть ее щит. Щит, выставленный ею в двенадцать лет.

Я видел, что делает ее настроение с погодой. Видел, как служит ей сила земная. Не удержи она ее тогда и гигантский остров, со всеми находившимися на нем, пошел ко дну.

Забавно, только понял, что, вспоминая последний день академии, я больше не злюсь, скорее, испытываю неподдельное облегчение. Что моя жизнь тогда разительно изменилась.

Она сильнее меня, и, я уверен, осознает это. Но почему тогда ее поведение настолько странное?

Айонель знает по имени каждую служанку, помогавшую ей, и благодарит ее. (Даже на меня свирепо смотрит, стоит мне проигнорировать прислугу или принять ее заботу как само собой разумеющееся). Позволила этим никому ненужным сиротам стать принцами, и, как понимаю, будущими наследниками империи, а ведет себя так, будто ниже их по рождению.

Доходит до абсурда, она с уважением слушает и слушается Лео, эльфенка, которого я никогда и ни во что не ставил. А ведь тогда меня искренне забавлял дерзкий Дик, чем-то напоминавший меня в детстве, невыносимо раздражала Айонель, но никогда не интересовал Лео.

Размышляя об этом, я делал вид, что читаю свиток.

Айон, с братцами, сделали в таверне заказ. И теперь развлекались. Я повернулся к хохочущим «родственничкам», исподтишка наблюдая за их весельем.

Растопырив пальцы над своей тарелкой и сделав при этом страшные глаза, всесильная и беззаботно хохочущая драконница делала вид, что сейчас укусит руку Дика, пытающегося утащить из ее тарелки тефтельку из парного мяса.

— Не дам! Мое! Значит — не дам! — Забавно-рычащим голосом говорила она, притворно клацая зубами в воздухе. — Мо-е!

Драконница как есть, сдерживая улыбку, я поджал губы. Дик все таки вывернулся и стащил с тарелки тефтельку.

— Жить надоело? — совершенно нормально возмутилась она. — Лопай свои жареные ножки!

— У тебя вкуснее… — прочавкал довольный Дик. — Кто же знал, что эти штучки такие вкусные!

— Точно, — озвучил Лео, при этом утащив еще один ароматный шарик из ее тарелки.

— Я знала, что они вкуснее! Я! И говорила об этом вам! Грабители… — фыркнула она и обиженно сложила руки на груди.

Но едва она потеряла интерес к своей тарелке, ее ужин оставили в покое.

Я исподволь наблюдал за их возней, странно никто из них словно не осознает, что все хорошее, что с ними происходит, основано всего лишь на ее доброй воле. Малейшее ее изменение и их ждет полный крах.

Лео остановил хохочущего Дика и, повернувшись к Айон, сказал:

— Я забыл сказать… — Он тяжело выдохнул, поджал губы и, наконец, пояснил. — Мы с Диком видели Бренна на рынке недалеко от нашей академии. Какой-то торговец, не заметив, толкнул незнакомого эльфа тележкой, и тот полетел в грязь. Ругая торговца, на чем свет стоит, директор на миг потерял личину и предстал во всей красе.

— Под эльфа косит, мразь… — мрачно отозвался Дик, погладив фальшивое эльфийское ухо.

— Не ругайся… — раздраженно толкнул «брата» Лео.

Я оторвался от свитка, напряженно всматриваясь в Айон. То, что Бренн здесь, не стало для меня новостью. Едва я увидел прилепленную к плечу драконницы «рыбку» из моих запасов, понял, что он не просто в этом городе, а непосредственно в девичьей академии.

Кроме него заклинание никто не мог взять, причем Бренн сделал это еще в бытность директором моей академии, значит, уже тогда готовился меня предать.

Сто процентов связался с темными, вечно ищет себе сильного покровителя, слизняк! Но зачем он прикрепил рыбку к Айон? Видимо, собирался похитить. Для этого ему было достаточно чуть подождать, пока она потеряет сознание. Очень вовремя я вызвал ее в тот вечер.

С тревогой выслушав брата, Айонель тяжело вздохнула:

— Не так страшно, что он здесь, куда больше меня волнует, по какой причине он тут оказался. Не думаю, что это случайность. Вы там осторожнее… Главное, чтобы самого хозяина проклятой академии здесь не было! — От отвращения ее передернуло.

Я со вздохом вернулся к своему свитку.

Наивная, как раз это, это совсем и не главное. Я уже пытался поймать учителя живописи, но мне Гатлинель пояснил, что тот поспешно отбыл из академии на две недели по семейным обстоятельствам. Не правда ли, интересное совпадение?

Однако гневные посылы в мой адрес не прекращались.

— Придушил бы эту… это… этого — начал Дик, но эмоции захлестнули, он так и не смог обозначить меня более понятными словами.

Возможно это из-за трогательной заботы