Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории - Людмила Вовченко

Аурелика села рядом, посмотрела на переплетённую обложку и сказала:

— Хорошо. Тогда пока не буду писать. Дайте мне время. Я пойду… повоюю со своими тараканами.

Каэл кивнул, и на его лице мелькнула лёгкая улыбка.

— Хороший выбор. Война с тараканами — всегда пролог к большой истории.

Книга вздохнула. Словно поняла её. И… закрылась. Но мягко. Почти с одобрением.

* * *

Аурелика покидала зал, чувствуя странную лёгкость. Будто кто-то развязал узел внутри.

— Я не Анжелика, — пробормотала она, — и это даже хорошо.

Каэл шел рядом: — Значит, ты готова к следующему шагу?

— Нет. Но это никогда не останавливало меня раньше.

И где-то в Башне, среди книг, кто-то улыбался. Потому что история только начиналась…

Глава 12

Глава 12.

Где судьба носит перчатки из кружева, а под ними когти

Утро в новом мире было не похоже ни на одно утро, к которому привыкла Аурелика. Во-первых, здесь никто не наливал тебе кофе и не жаловался на погоду. Во-вторых, вместо шума трамваев за окном пели птицы с трёх голосов и один из них — явно контральто с характером. А в-третьих, тебя с утра могли позвать не на работу, а к королевской мадам с выговором: «Собирайтесь, госпожа, сегодня вы встречаете своего будущего супруга».

Аурелика попыталась отвернуться и натянуть одеяло на голову, но с удивлением обнаружила, что на ней шёлковая ночная рубашка, вышитая серебром, а одеяло вообще было не одеялом, а тканью, похожей на мех перламутровой ламы.

— Доброе утро, госпожа Лика, — голос слуги звучал слишком бодро для столь абсурдной новости. — Я принёс вам завтрак. И платье. И два предложения руки. Хотя одно из них, подозреваю, шуточное. Там подпись: «Ваш тайный поклонник с южной терассы. Не бейте, я — фикус».

Аурелика приподнялась на локтях, глядя на завтрак. Скатерть была красивая, но…

— Это что за колдуна вы вызывали в мои булочки? Почему они шипят?

— Это булочки с эссенцией молнии, придают бодрость. В замке модно есть еду, которая может убить тебя дважды, — с достоинством отозвался слуга.

Она, наконец, заметила его имя на табличке — «Жоффрей». Она приподняла бровь:

— Жоффрей? Серьёзно?

— Жоффрейн, если быть точным. С буквой «н» на конце. Это, знаете ли, важно. Иначе я превращаюсь в персонажа из ваших романов.

— Поздно. Ты уже в списке. Добро пожаловать в гарем моей внутренней фанатки, — пробормотала она, спуская ноги на ковёр.

Одежда, предложенная ей на утро, напоминала антикварную катастрофу. Корсет с двадцатью петлями, шифоновая юбка, перчатки до плеч и…

— Кто, чёрт возьми, придумал головной убор, который больше моего уважаемого бывшего?

— Его Высочество сам выбрал фасон. Считает, что он подчёркивает форму вашего черепа.

— Отлично. Я всегда хотела, чтобы мой череп был главной темой бала, — хмыкнула она, но всё же позволила себя облачить в этот шедевр архитектурной мысли.

Когда Аурелику ввели в зеркальный зал — не тот, что в Башне, а вполне земной, с колоннами и мрамором, — она почти подумала, что действительно оказалась на страницах «Анжелики».

Почти. До тех пор, пока один из придворных не упал в обморок от собственного парфюма.

— Аромат «Слезы волшебника», — прокомментировал кто-то. — На третьей ноте вызывает галлюцинации.

— Прекрасно. Осталось добавить «Приворот №5» и «Аромат жены, сбежавшей с менестрелем» — и у нас будет полный букет, — пробормотала она, подходя к трону.

На троне — женщина. Красивая. Сложная. Прямо как налоговая инспекция. Взгляд — острый, голос — холодный мёд.

— Аурелика. Дитя Пророчицы. Наслышаны. Ты помолвлена с Пейраком.

Аурелика чуть не уронила веер, который ей зачем-то дали на входе.

— Пейрак⁈ — вскрикнула она, но быстро взяла себя в руки. — Простите, я просто… вспомнила приправа с таким названием.

— Он ждёт тебя в саду. Он весьма… своеобразен. Но для тебя — идеален.

— Конечно. Потому что я — эксцентричный экспонат с меткой на спине и аллергией на счастье, — прошептала она себе под нос.

* * *

Сад был… не садом. Это был парк, полон магических существ и живых деревьев, которые шептались друг с другом, явно обсуждая её платье.

В центре, под огромным куполом из витражей, стоял Он. Пейрак. Мужчина в длинном чёрном плаще, стоящий спиной.

«Вот оно. Момент истины. Сейчас он обернётся. И будет похож на гремучую смесь Мика Джаггера, Люцифера и мечты из фанфиков.»

Он обернулся. Был красив. Но… не тот.

— Аурелика, — его голос был глубокий, словно закат. — Мы обручены. Но я должен признаться — я проклят. Меня нельзя любить.

— Ну, наконец-то! А то я уже начала думать, что ты нормальный. Уф, отлегло, — выдохнула она, подходя ближе.

Он моргнул.

— Ты… не боишься?

— Я разведёнка с ипотекой. Я пережила двух начальников, пробку в 9 баллов и тётю Риту с перманентом. Поверь, ты — не худшее, что могло со мной случиться.

* * *

Он рассмеялся. Впервые. И смех был настоящим. А она вдруг поняла — что бы ни было дальше, скучно не будет.

Мужчины с проклятьем, зеркало с претензией, башня с философией, книги, которые шепчут, слуги с именами из фанфиков и судьба, которая явно подмигивает — ну разве не это она хотела, когда кричала «Хочу как в Анжелике!»?

— Пойдем, — сказал Пейрак и протянул ей руку.

— Только если там есть вино. Или хотя бы нормальные булочки без молний.

— У нас есть пирожные с начинкой «прозрение и лёгкая паника».

— Идеально. Это и есть вкус судьбы.

И они пошли. Вглубь сада. Навстречу новой главе. А над головой… тихо хихикала одна из живых ветвей:

— Она точно перевернёт этот мир. Или хотя бы посадит его в угол.

Глава 13

Глава 13.

Где пирожные говорят правду, а чувства прячутся в шёлке

Пирожные с «начинкой прозрения и лёгкой паники» оказались не просто метафорой. Уже через пять минут после дегустации Аурелика сидела на скамье под цветущим деревом и таращилась в пространство так, будто пыталась рассчитать курс на Альфу Центавра.

— Они всегда так действуют, — пояснил Пейрак, аккуратно отламывая кусочек своего десерта. — Сначала ты вспоминаешь свою первую любовь. Потом — своё