Ее бешеные звери - Э. П. Бали

Едва сдерживаясь, я развязываю завязки, а затем расстегиваю пуговицы на плечах. Затаив дыхание, стягиваю с нее халат.

Передо мной лежит кремовая грудь с оливковой кожей, размером чуть больше горсти. Соски красивого шоколадного оттенка и слегка торчат. Я возбужден и пускаю слюни при виде моей идеальной, прекрасной Регины, находящейся в нашей полной власти.

— Кто-то украл твой лифчик, — говорю я, прочистив горло.

Она хихикает, отчего ее грудь подпрыгивает.

— Наверное, сняли для ЭКГ.

Лайл некоторое время молчал, но теперь у него в руках свежая мочалка.

— Можно? — тихо спрашивает он.

Аурелия сглатывает и кивает. Лайл осторожно проводит мочалкой по округлой груди и соску. Она резко вдыхает, и я внезапно не могу ничего с собой поделать. Я опускаюсь к другой ее груди и накрываю ртом этот восхитительный упругий бутон.

Моя Регина ахает, и я провожу языком по ее соску, затем посасываю его.

— О богиня, — стонет она, извиваясь на простынях.

Я обхватываю грудь, поглощая ее единственным желанным сейчас способом. Медленно и полностью. Она восхитительна на ощупь, кожа на вкус как сладкая ваниль, как женщина и вся моя.

Лайл застыл рядом со мной, наверное, пялится. Я бросаю на него косой взгляд и ухмыляюсь. Как я и думал, это выводит его из себя, он рычит и бросается вперед, к другой груди нашей Регины. Он стонет от ее вкуса, как и должен.

Аурелия издает звук абсолютного женского удовольствия, и я растворяюсь в ее звуках, в ее коже, в ее идеальном аромате, созданном специально для меня. Это похоже на поклонение луне, священное и правильное. Я показываю ее изображение Косе, Ксандеру и Упырю, потому что знаю, что это сведет их всех с ума от ревности.

— Блядь, — стонет Аурелия, выгибаясь и запрокидывая голову.

Я посмеиваюсь над ее соском, отпуская его, чтобы облизать и поцеловать оставшуюся часть мягкого холмика.

— Боже, как же я люблю твой вкус, — бормочу я, скользя рукой по ее бедру и отодвигая нижнее белье в сторону, нащупывая сладкую щелочку. Я сажусь, обводя средним пальцем ее центр. Она раздвигает ноги, и я погружаюсь глубоко. Она чертовски мокрая, и я одобрительно рычу, проводя пальцами по скользкой влаге. Лайл целует Аурелию в шею и жадно впивается в губы, обхватывая ее грудь обеими руками.

Поэтому я поступаю логично. Я задираю халат и ныряю между ног, пожирая ее киску. Обхватываю губами набухший пульсирующий клитор и нежно посасываю. И, клянусь богами, я мог бы есть ее сладкую щель целыми днями напролет…

Аурелия кончает, содрогаясь и вскрикивая, все тело дрожит от силы наслаждения. От звуков ее экстаза я едва сам не спускаю в штаны, как подросток, но я крепко сжимаю основание члена и умудряюсь вовремя остановиться.

Снаружи хлопает дверь, и я понимаю, что Ксандер вышел из квартиры. Я закатываю глаза от глупости дракона, потому что его желание не участвовать в этом, выше моего понимания. Я провожу языком по ее клитору снова и снова, выжимая все до последней капли удовольствия из этого прекрасного тела, пока она стонет. Лайл одобрительно рычит, все еще уткнувшись лицом в шею Аурелии.

— Ты слишком быстро кончила, Регина, — жалуюсь я, снова приводя в порядок ее одежду. — Я едва начал.

Но Аурелия лежит на подушке вялая, с сонными глазами, на ее идеальных розовых губах блуждает довольная улыбка.

— Извини, — бормочет она.

Лайл поправляет себя в штанах, затем снова накидывает на нее халат, застегивая и завязывая его на плечах, и натягивая одеяло. Он нежно гладит ее по щеке, и она наклоняется навстречу его прикосновениям, поднимая на него усталые голубые глаза.

Лев сжимает челюсть снова и снова, этот мускул работает сверхурочно. Но его глаза прикрыты, пока он смотрит на нее сверху вниз. Я знаю, что теперь он не сможет держаться от нее подальше.

— Еда, — бормочет Лайл, снова поправляя член и вставая. — Нам нужно тебя покормить.

Он выжидающе смотрит на меня, потому что этому ублюдку действительно невыносима мысль, что ему придется покинуть комнату. Интересно, что он планирует теперь делать, ведь совершенно очевидно, что он без ума от нее. Как и я. Как и все мы должны быть без ума от нее.

— Я принесу. — Я поднимаюсь с кровати, слизывая соки Регины со своих губ.

Он кивает.

— Спасибо.

Мгновение я в шоке смотрю на него. Аурелия издает какой-то звук, и мы оба поворачиваемся к ней.

— Вы такие милые, — бормочет она, а потом засыпает.

Глава 56

Аурелия

Каким бы я ни представляла себе пребывание в квартире Лайла, все совсем иначе. Дикарь и Лайл никогда не оставляют меня одну. Один из них всегда рядом, будь то для того, чтобы накормить меня, искупать или подремать рядом. Коса и Ксандер, кажется, тоже хотят быть поблизости, хотя я думаю, что в случае с Ксандером он просто хочет с подозрением присматривать за мной. Самое странное во всем этом — я наслаждаюсь их вниманием. Раньше никому не было до меня дела, и то, что я получаю такую заботу от столь доминирующих и могущественных мужчины, просто сводит меня с ума. Я стараюсь не оголять живот, и после того, как я в первый день огрызнулась на Дикаря за то, что он приблизился к бинтам, он больше к ним не притрагивался. Я посылаю ранам исцеляющую энергию, чтобы по возможности предотвратить инфекцию, а обезболивающие, которыми меня кормит Лайл, действительно помогают справиться с болью.

Я вдруг начинаю понимать, как они живут изо дня в день. Коса и Лайл заняты. Лайл постоянно сидит за своим ноутбуком в кресле у кровати и работает над делами, связанными с Академией. Он ходит в школу на собрания или пару занятий, а также проверить, как там его бешеные ученики. Но как только он заканчивает, сразу спешит обратно, чтобы искупать меня и нежно погладить по щеке. Он явно не может удержаться от этих поступков, и за тем, как он суетится вокруг меня, просто удивительно наблюдать.

Когда Лайла нет дома, Коса садится за новым обеденным столом и работает за ноутбуком. Он часто разговаривает с кем-то по телефону, и я не могу не прислушиваться к его ровному, размеренному голосу с хриплыми интонациями. Даже когда что-то явно идет не так, он никогда не выходит из себя и не повышает голос. Его низкий, ледяной тон всегда подсказывает мне, что он чем-то недоволен.

Я знаю, что Ксандер где-то рядом, но он в