Война Трёх ведьм - Рита Корвиц

— Рент, успокойся, — говорит ведьмаг. — Чего ты к нему прицепился, как клещ к бездомной собаке?

— А чегой-то он отвечать не хочет!? — падая обратно на лавку, Рорент тычет раскрытой ладонью в Эрбина и икает. — И, эй! Ты меня сейчас клещом обозвал?

— Да, — посмеиваясь, кивает Афер, оперев голову о кулак. — А Эрбина бездомной собакой.

Рорент смеётся, а Глион кидает на Афера сердитый взгляд, на который тот лишь пожимает плечами, ехидно улыбаясь. Рядом с Платом стоит третий опустевший бокал с его любимым светлым вином. В голубых глазах танцуют захмелевшие искорки смеха. Афер прикрывает рот ладонью и глупо хихикает, а затем сонно зевает и, подобно ленивому коту, растягивается по столу, подложив под голову вытянутую руку.

Они пришли в “Хмельного рыцаря”, самую дешёвый трактир во всём Акаро, сразу после того, как Глион нашёл всё необходимое из списка матушки для празднования Дня Оподания. Этот праздник проводился в середине первого месяца осени и был важным событием в жизни ведьм и магов. С первым упавшим с дерева листком начинались приготовления: дома украшали травами и свечами, каждую ночь молились Богине, маленьким детям рассказывали истории жизни уже умерших родственников, а в назначенный день, все приходили в храм, где каждая семья, устраивала ритуалы связи. Хоть закон и запрещал ведьмам проводить свои праздники, старшее поколение всё равно нарушало запреты, отдавая дань уважения традициям.

Опустевшая кружка ставится на стол. Эрбин вытирает остатки пивной пены с губ, смотрит на Рорента и спрашивает:

— А если я правда окажусь сыном шерона, что тогда делать будешь?

— Это ж, эрданец меня подери, будет самым лучшим событием в моей жизни! — захлёбываясь словами вопит Рорент снова подскакивая на скамейке. Глион недовольно цокнув, тянет тощие плечи вниз. — Ну или вторым самым лучшим… хотя может и третьим? Ай, ладно! Главное, чтобы ты правда им оказался!

— Эрбин, неужели это правда? — спрашивает Афер. — Ты в самом деле сын шерона?

Плат заторможено моргает, смотрит на мага расфокусированным, затуманенным алкоголем взглядом. Быстро чему-то улыбается, а потом, качнув головой, делает серьёзное лицо. Эрбин хмыкает.

— Нет, — отвечает он коротко и делает короткий жест рукой, подзывая официантку и повторяя заказ. — Все прекрасно знают, что у шерона нет детей.

— А-а-а, точно, — тянет Афер и закрывает глаза, причмокивая.

Эрбин и Глион смотрят на друга, встречаются взглядами и одновременно усмехаются. Афер был знаменит своей слабой устойчивостью к алкоголю. Поставив заказ мага на стол, девушка уходит, напоследок кокетливо стрельнув выразительными карими глазами.

— Ну, так неинтересно! — обиженно надув губы, складывает руки на груди Рорент.

— А тебе только интересное и подавай, да? — улыбается Глион.

— Конечно! — всплёскивает руками Рорент. — Наша жизнь так скучна и обыденна, что иногда мне кажется, что я чахну без интересностей, как цветок без солнца! Ох, поскорее бы окончить школу и уехать из этого нудного городишки! Хочу в Ихт-Карай. Да, Эрбин, расскажи об Ихт-Карае. Как там живут маги?

Эрбин прикусывает губу, смотря на дно кружки, где болтается остаток пива. Он чувствует, как алкоголь ударил в голову туманя мысли. Парень грустно, задумчиво вздыхает и отвечает:

— Так же, как и все. Жизнь в Ихт-Карае мало отличается от жизни в Акрате.

— Нам рассказывали, что всех магов заставляют вступать в королевскую армию без права выбора. Ай! За что?

Потирая плечо, Рорент возмущённо смотрит на Глиона, который в свою очередь не сводит взгляда с нахмуренных бровей Эрбина. Маг молчит долго. Несколько раз раздражённо цокает, стуча пальцами по боку кружки. За спиной гудит пьяная компания. Хохот, невнятный говор и женский неуверенный, просящий голос прорезается в уши. Эрбин оборачивается, сердце застывает на мгновенье. Он готов поклясться, что это она. Те же прямые каштановые волосы, худая, но сильная фигура и острый кончик носа, на мгновение показавшийся, когда девушка качнула головой. Он видит лишь её спину, но уверен, что не перепутал её ни с кем другим. И с такой же уверенностью он видит чужие грязные руки на её талии. Она отбивается, но пьяных мужчин лишь веселят жалкие попытки девушки.

Злость накрывает волной, застилая и без того мутный от выпивки взгляд. Эрбин встаёт, покачиваясь и оставляя без внимания вопросы Рорента. Перед глазами лишь её спина и противные, ухмыляющиеся лица мужиков. Эрбин подходит ближе и без лишних слов делает выпад. Кулак проходится по небритой щеке. В таверне повисает тишина, а затем радостный крик Рорента прорезается в уши, и рыжая тень проносится сбоку. Эрбин ухмыляется, видя кровь, сочащуюся из разбитой губы лысого грузного мужика. За спиной слышится взволнованно-недоумевающий голос Глиона. Эрбин снова наносит удар. Несколько тел сливаются воедино, в разные стороны летят брызги крови и слюны. Кто-то выбивает противнику зуб. Краем уха Эрбин улавливает женский крик и грозный голос хозяина трактира, а затем, не успевает маг понять, как кто-то грубо выволакивает его на улицу, ухватив за шкирку, словно маленького котёнка. Перед тем как двери “Хмельного рыцаря” закрылись перед носом, Эрбин успевает увидеть лицо девушки, честь которой защищал, и понимает, что это не она.

Его бросают в стог с соломой. Рядом падает ещё одно тело. Болит голова, а ещё, похоже, один из мужиков, участвовавших в драке заехал ему в нос. Переносица противно гудит. Эрбин касается её рукой, хмурясь.

— Ты с дуба рухнул? — выпучив глаза, вскрикивает Глион. — Какого баквела, ты там учудил?

Двери таверны распахиваются и из них, с приглушённым ойканьем, вылетает Афер. Вставая с твёрдой земли, он потирает ушибленную поясницу и, недовольно ворча, подходит к друзьям.

— Что случилось? — спрашивает Афер. — Я заснул, а потом, вроде, был какой-то шум… Ничего не помню.

— Этот, — гневно сведя брови, тычет пальцем в Эрбина Глион, — устроил драку на ровном месте. А этот, к ней присоединился!

— Было весело, — мечтательно тянет Рорент, складывая руки в замок за головой и откидываясь на колючую солому.

— Эрбин, что-то случилось? — спрашивает мага Афер.

Взгляд его уже лишён хмельной поволоки, но всё такой же устало-сонный. Эрбин хмурится и качает головой.

— Ничего, просто…

— Просто что? — не переставая хмурится, спрашивает Глион, складывая руки на груди.

— … Мне показалось, что там она, — отвечает Эрбин, вертя между пальцев соломинку.

— Она? — недоумевающе склоняет голову к плечу Афер, а затем на его лице появляется неуверенная догадка. — Неужели ты о..? Эрбин, скажи, тебе нравится Диона?

Глион, услышав вопрос, резко поворачивает голову к Аферу, смотрит на него недоумённо, затем прикусывает губу и уводит взгляд в сторону.

Эрбин молчит. Встаёт, отряхиваясь, цокает и заглядывает Аферу в глаза, отвечая:

— Да. А что?

— Почему ты ей