Сказ о снегах - Ксения Лисица

Умом Ружена понимала, что гостей здесь слишком много и большинство из них вряд ли знает друг друга. Всех знать просто невозможно. Достаточно держаться особняком, ни с кем не заговаривать, на приветствия отвечать открыто, доброжелательно, но коротко, и тогда всё будет в порядке. Но страх разоблачения не отпускал. Что с ними сделают, если узнают?

Ружена приказала себе успокоиться. Они ведь и так узнают, верно? Княжич Венцеслав так точно. И скорее всего прикажет дружинникам вышвырнуть их вон – и это в лучшем случае.

Чем дольше продолжался праздник, тем более раскрепощённо вели себя люди. Они танцевали, смеялись, пили. Ружена, устав от всего этого, спряталась за дальним столом. Они с Кривом и Горецветом разошлись, в тщетных попытках отыскать княжича Венцеслава. Никто из них не знал, как он выглядит, а спросить было страшно: вдруг окажется, что вот же он, рядом стоит? Если многие гости и не были знакомы друг с другом, то Венцеслава уж точно если не знали, так видели. И если они поймут, что они понятия не имеют, как тот выглядит...

Ружена вздохнула и выбрала со стола какое-то пирожное в форме цветка. Ничего подобного она никогда не видела. Что ж, по крайней мере, поест она здесь на славу...

– И почему же такая восхитительная девушка скучает здесь одна?

Она вздрогнула, услышав так близко, за самой своей спиной мужской голос, мягкий и мурчащий. Он сразу же ей не понравился.

Обернувшись, Ружена увидела молодого человека в лиственно-зелёной одежде, расшитой золотом и изумрудами. С нагловатой, уверенной улыбкой на красивом лице. Зелёные глаза очень приятного, тёплого оттенка, смотрели неожиданно холодно, а каштановые волосы спадали на плечи.

– Я устала, – коротко ответила она, желая как можно быстрее от него отвязаться, – и мне плохо от запаха цветов.

Мужчина рассмеялся.

– Ты недовольно праздником, который я устроил? Тогда я тем более должен чем-то тебе угодить, чтобы это исправить.

Он облокотился на стол рядом с ней, а Ружена сидела, оглушённая. Княжич Венцеслав собственной персоной сам пришёл к ней, а она чуть его не прогнала! Хорошо что с него не так-то просто оказалось сбить спесь.

Ружена улыбнулась ему, надеясь, что улыбка выглядит естественно. Веселина как-то сказала ей, что когда Ружена выдавливает из себя улыбки, то выглядит так, будто съела что-то кислое. Ей тогда было четырнадцать и она отчаянно пыталась вписаться, но через пару лет решила, что это того не стоит.

Она поднялась из-за стола и, всё ещё улыбаясь, сказала, имитируя тон, каким девушки в Большом Ручье заигрывали с парнями:

– Тогда у меня есть просьба.

Похоже, у неё получилось, потому что Венцеслав улыбнулся шире и наклонился ближе к ней. Но всё ещё соблюдая комфортную для девушки дистанцию.

– Говори же, не стесняйся.

– На самом деле, – Ружена прикрыла глаза, изображая смущение, – я пришла сюда только потому, что наделась поговорить с вами.

Улыбка княжича стала ещё шире, и она снова подумала, что он ей не нравится. Но что поделать, им нужен союзник.

– Я польщён. О чём же вы хотели со мной поговорить?

Она вздохнула поглубже, боясь, что её слова вызовут подозрения или неправильные умозаключения, и всё-таки произнесла их. Перед этим бросив взволнованный взгляд на толпу гостей совсем недалеко от них.

Этот взгляд предназначался специально для Венцеслава, чтобы он заметил его, заметил её волнение. Но оно не было наигранным. Ружена действительно переживала, но не по той причине, о которой княжич мог подумать. Она искала взглядом Горецвета или Крива, хотела подать им знак. Но ни того, ни другого не обнаружила. Неужели ей самой придётся разъяснять всё Венцеславу?

Ружена ощутила досаду. Она не умела говорить так красиво и пылко, как гусляр или с непоколебимой уверенностью кузнеца. Что если княжич почувствует её сомнения? Впрочем, думать об этом было рано.

– Это довольно личная просьба, – вновь притворяясь смущённой и неуверенной, произнесла Ружена, – я бы не хотела, чтобы кто-нибудь её услышал. Не могли бы мы… отойти немного.

Ей показалось или во взгляде Венцеслава мелькнуло подозрение? И всё-таки он кивнул, не переставая улыбаться. И даже предложил ей руку, которую Ружена, играя свою роль, приняла.

Терем Венцеслава стоял на самом краю Рассветного. Прямо за ним текла река, а дальше начинался лес. Именно туда, к реке, под сень деревьев, Ружена его и отвела. Ей стало легче и спокойнее, когда люди оказались настолько далеко, чтобы не услышать и не увидеть их. Однако самое сложное только начиналось.

Княжич сверкнул своей шикарной улыбкой и, расслабленно облокотившись на дерево, кивнул Ружене.

– Ну вот, теперь никто нас не услышит. Ты можешь сказать мне, что тебя волнует.

Она вздохнула. Что ж, надеяться придётся только на себя.

– Сначала я хочу кое-что вам показать.

Момент настал. Ружена вытянула руку и представила, как у неё на ладони танцует маленькая метель, закруживая крошечные снежинки. И она тут же появилась. Раньше Ружена думала, что снег и ветер являются из ниоткуда, но теперь, после тренировок с Кривом, она догадалась: это физическое проявлении её магии. Этот снег, этот ветер, не приходят извне – они внутри неё. Всё это время магия жила в её сердце, а теперь появлялась, когда Ружена призывала её.

Венцеслав смотрел на миниатюрную метель без удивления. Однако выражение его лица изменилось. Исчезла так раздражающая её улыбочка, а в глазах появился холод. Когда княжич заговорил, каждое слово было предупреждением и звенело разбитым льдом.

– Я не знаю, кто ты такая и чего хочешь добиться, показывая мне свою магию, но лучше тебе прекратить эти игры, пока не поздно.

Ружена сжала кулак и метель исчезла. Крошечные снежинки осыпались на землю и тут же растаяли.

– Мне нужно, чтобы ты меня выслушал, вот и всё.

Конечно, она покривила душой. Вообще-то ей было нужно, чтобы он присоединился к ним и вместе с ними сражался с богами, чтобы вернуть зиму. Ружена чуть не рассмеялась, так странно это звучало. Странно и невозможно. Кто может сражаться с богами? Кто рискнёт это сделать?

Но это она скажет ему потом. А для начала, пусть просто выслушает.

Венцеслав окинул её недоверчивым взглядом и задумался на секунду. Потом медленно кивнул.

– Хорошо, говори. Но держи в уме, что обращаешься к сыну нашего князя.

Как будто она могла об этом забыть! Да Ружена каждую секунду ожидала, что княжичу надоест всё это