Три звездочки для принцессы - Сумеречная грёза
Все притихли, как птенчики в гнезде — ни у кого вопросов не было… кроме меня. Я всё-таки телепат, и должна показать свои способности на деле. Читала в задачах и правилах рейда, что все кадеты-телепаты тестируются на способность растить изгородь по ближнему периметру лагеря, и капитан оценивает их способности. Я открыла рот… но вспомнила вдруг, что не могу говорить. Из горла вырвался только возмущенный хрип.
Сергей Витальевич посмотрел на меня так загадочно и улыбнулся. Довольно так улыбнулся… будто наслаждался тем, что я молчу. Мне это решительно не понравилось, и теперь он совсем не казался мне таким замечательным рыцарем, каким был. Он вел себя очень строго, не давал никому спуску, и общался с нами только приказами. И смотрел на меня так пронзительно, что мурашки шли по телу.
Следующие несколько дней мы только и делали, что блуждали по туманным полям и занимались всякой ерундой.
Записывали территориальные метки, отмечали в журнале растения, которые попадались на пути, рассматривали высокие далёкие изгороди, что тянулись справа и слева по периметру… и я не получила ни одного задания, чтобы проявить свою телепатию. Будто капитан специально игнорировал меня, о чем-то усиленно размышляя. И смотрел, смотрел… А вдруг он прикидывает, с какой стороны подобраться ко мне ночью, чтобы отрезать волосы? От этих мыслей я вся вздрагивала.
Теперь Сергей совсем не казался мне рыцарем, и самым прекрасным мужчиной на свете тоже. Как только я протрезвела, передо мной предстал строгий, непонятный мне мужчина, который больше пугал, чем вызывал симпатию.
Хоть он был высок, и красив, и глаза у него были такими ясными, что когда он глядел, начинала кружиться голова… Но все это меркло перед тем, что он запретил выдавать мне сыворотку для голоса. Это было ужасно, и последующие несколько дней я желала только одного — заговорить, чтобы делиться всякими секретиками с девочками, потому что они делали это без меня. А мне было до ужаса интересно принять участие в вечерних девичьих сплетнях.
— Ну и вредина же он, — жаловалась Глори. — Смотри-ка. К походу мы не готовы, лишнее не говори, волосы убирай. Все, что о нем говорили — правда! — Ага, он когда нес тебя в палатку, я думала, тут же даст от ворот поворот! Но пронесло… — цокнула Натти. — Что? — еле прохрипела, расчесывая волосы после тугих кос, когда мы сидели на кроватях в палатке. — Сергей Витальевич принес меня сюда? — Да! И уложил прямо на эту кровать. И сразу ворчать принялся, что, мол, если б его воля…
Глория дальше болтала о чем то, но я уже не слушала. Я была просто поражена, нет, более того — контужена этим заявлением. Сам капитан вынес меня из джипа, когда я заснула после того, как напилась? Уму непостижимо. Разве это может быть правдой?
Я вся покраснела, как спелое яблочко, поняв, что ко мне прикасался мужчина. До сего момента никто не обнимал меня, кроме отца, и не трогал меня руками, кроме семейного врача. Как хорошо, что у меня не было голоса! Я бы обязательно разболтала этот секрет девочкам, а они бы точно посмеялись надо мной. Потому что Глори и Натти уже успели рассказать мне все об их прошлых парнях. Когда я слушала, опускала глаза и краснела — даже не представляла, что мужчина и женщина могут делать некоторые вещи наедине. Я знала медицину, но совсем не представляла себе подробностей.
— Долой тиранию! — гордо возвестила Глория, задрав руку к полотняному потолку. — Даёшь возвращение голоса рабочему классу! — Она сыворотку из медицинского блока сперла, — поведала мне Натти. — Для твоего голоса. — Да, — подтверждает Глория и достает из-за пазухи прозрачный пузырек, подписанный на земном языке: «Элегиум Войс», и передает мне. — Держи, вернем тебе голос, русалочка.
Глава 9. Сергей. Вы готовы
— А во сколько мы сегодня выйдем в поле, Сергей Витальевич? — на этот раз Натти оделась так, будто я заказал её на вечер: коротенькие шорты, едва прикрывающие её полную задницу, облегающая майка без лифчика и… да, в принципе, вот и всё, если не считать кроссовок — ходить-то ей в чём-то надо было. Полная грудь девушки вываливалась из хлипкой ткани, норовя кого-нибудь прихлопнуть.
Только не меня, ну уж нет. Любые попытки нарушить субординацию я буду пресекать в корне. Тем более я знал, чего эта горе-соблазнительница от меня хочет: лечь под перспективного капитана для такой, как она, сойдёт за счастье, тем более что ему светит хорошее повышение через некоторое время и вилла на берегу моря. Такие, как Натти, прекрасно изучают информацию перед тем, как раздвинуть ноги перед мужчиной. Со мной этот номер не пройдёт.
— Что-то я не заметил, что у нас здесь слишком жарко, — демонстративно оглянулся, созерцая утренний туман в лагере.
Натти покрылась гусиными мурашками от холода, её соски затвердели и топорщились из-под майки. Видимо, на то и было рассчитано. — Или у тебя одежда в стирке?
— Нет, я… — растерялась девушка. — Просто мы не на задании, я думала…
— Здесь за вас думаю я, — отрезал, давая понять, кто здесь главный. — Если я сказал — одеваться по форме, и потом не отдал иного приказа, значит, ничего с тех пор не изменилось.
— Простите, я… — замямлила Натти.
— Что с твоими волосами? Почему они растрёпаны, будто тебя имела рота солдат?
Натти раскрыла рот от шокирующего заявления, на её глаза навернулись слёзы. Девушка обидчиво поджала губы, развернулась и убежала. Видимо, одеваться по уставу и убирать волосы, как полагается. Ну и отлично. Я размялся у входа в свою палатку, чувствуя, что сегодня будет замечательный день.
К обеду небо немного разошлось, туман наконец улёгся. Над джунглями взошло яркое желтое солнце.
Я собрал студентов, выстроил в шеренгу и повёл за собой на поле в очередной раз. Будто козлят выгуливаю, ей-богу. Впереди шли парни, обсуждая особенности планеты Бартоломея.
— Раньше на небосклоне светило два солнца и никогда не было ночи, — говорил Алан, щурясь на большого жёлтого гиганта в небе. — Только ослепительный день, а потом легкие сумерки. Но
