Кэт в Зомбилэнде - Джена Шоуолтер

— Ваша честь, — говорит Лоуренс после того, как я излагаю свою позицию. Да, я снова столкнулась этим шарлатаном. — Мисс Маркс прямо сейчас умирает.

— Что? — вырывается у меня, и Джей, мой адвокат, протягивает руку, ободряюще сжав мою руку.

Я не могу успокоиться. Милла была застрелена, вероятно, Ребеккой. Когда Милла испустит свой последний вздох, она появится в зоне ожидания. Как только пройдет через врата, ее жизнь закончится, и она не вернется в мир живых.

— Она знала о последствиях спасения мистера Мартина, но все равно сделала это, — добавляет Лоуренс.

— Она отдала свою жизнь, чтобы спасти другого, — кричу я. — Такое охотник делает впервые, она щедрый благодетель, — для всех охотников и свидетелей. Если это не основание для третьего шанса, то я не знаю, что это такое. Я имею в виду, да ладно. Милла ставила любовь превыше ненависти. Можете ли вы действительно утверждать, что Ребекка Смит когда-либо делала то же самое?

— Мотивы не имеют значения, — ворчит он. — Важны поступки. Ты столько раз это говорила. Ребекка боролась за жизнь. Мисс Маркс предпочла умереть.

Он использует мои слова против меня!

— Она решила спасти жизнь, — отвечаю я. — Если бы ей дали шанс, она предпочла бы остаться со Льдом. Я имею в виду, с мистером Мартином. Ей просто нужен другой… Что? Скажите это вместе со мной. Еще один шанс.

— Ты меняешь музыку в соответствии со своими потребностями. Ты не можешь…

— Достаточно. Никто не менял свою музыку, — говорит Верховный судья. — И меньше всего я. Мисс Смит получила третий шанс, и мисс Маркс тоже получит его. — его взгляд останавливается на мне. — Если еще не слишком поздно.

Облегчение смешивается с тревогой. Я приближаюсь к воротам — пустым воротам. Хвала Господу, еще есть…

Милла появляется перед жемчужными воротами и делает то же, что и я: глазеет на окружающую ее красоту. На Земле ее тело мертво. Тело не может жить без души внутри. Оно скоро начнет разлагаться.

Она закончит таращиться в следующий раз, когда умрет. Ей пора уходить!

— Дневник! — кричит Эмма, подбегая к нам. — Помни о дневнике!

— Я выиграла свое дело, Милла Маркс. — говорю я. Можешь похлопать меня по спине. — Ты возвращаешься. — я толкаю ее изо всех сил. Наши души соприкасаются, и она падает. Возвращаясь на Землю… в свое тело. Облегчение — это прохладный, успокаивающий прилив распространявшийся внутри меня.

— Дневник, — выдыхает Эмма в последний раз. Она подходит ко мне.

— Дневник Али? — спрашиваю я. Ее дедушка, каким бы великим он ни был, был охотником, который видел далекое будущее и оставил инструкции для всех поколений.

В моей голове всплывает отрывок. «Горят два огня. Свет и тьма. Один очищает, другой разрушает, и оба они никогда не сосуществуют в гармонии. Один — истина, другой — ложь, ложь, ложь тьмы. Но она не слишком сильна, никогда не бывает слишком сильной, ибо свет нельзя погасить тьмой, его можно только скрыть, скрыть, скрыть, но тьму всегда можно прогнать светом. Загляни внутрь… загляни внутрь».

— Милла думает, что утратила свой огонь, — говорит Эмма. — Она ошибается. Он все еще горит в ней, хотя и скрыт танатосом. То, что скрыто, можно открыть, даже если она обожжется, когда поднимет крышку.

— Давай расскажем…

— Нет. — она хватает меня за запястье, удерживая на месте. — Ты пропустила остальную часть решения судьи. Сегодня битва между нашими охотниками и «Анимой» заканчивается. Мы отстранены от работы, но и Лоуренс тоже. Людям даны инструменты для достижения успеха. Теперь они должны использовать эти инструменты или потерпят неудачу.

Глава 8

Наши ребята с трудом выживают в последней битве. В них стреляли, их жгли и резали, но они живы. Живы! Они работают вместе, черпая силы друг у друга. А Милла, ну, она помнит о дневнике.

Она позволяет танатосу прожечь ее насквозь и сжечь, обнажая все еще потрескивающий огонек охотника. Она спасает охотников. «Анима» повержена, а Ребекка Смит убита. И, что самое приятное, Милла выживает! У нее есть будущее со Льдом. Будущее, о котором они оба мечтают.

Мы, свидетели, наблюдаем за всем происходящим на большом экране в моем доме.

Война окончена… на данный момент… и мы победили! Мы победили, мы победили, мы победили!

Стоя посреди моей гостиной, мы с Эммой прыгаем и плачем от радости. Я обнимаю ее так крепко, что, наверное, сдавливаю легкие.

Другие свидетели приходят в мой дом, чтобы отпраздновать это событие. Хелен, биологическая мать Али, предки охотников, которые умерли на протяжении веков, а также их друзья.

Все это время в моей голове тикают часы, приглушая мое возбуждение. Война закончилась, и я больше не нужна. По крайней мере, не открыто. Я всегда буду нужна за кулисами. Но теперь у Льда и Миллы есть будущее… то, в котором я не в центре внимания.

Пока другие свидетели веселятся, я продолжаю наблюдать за охотниками, которые садятся в фургон.

— Пусть Ребекка станет поучительной историей для всех нас, — говорит Милла по дороге к Рив. — Будешь вести себя как проститутка, и тебя поимеют.

А она молодец!

Лед смеется, но затем становится серьезным.

— Ривер. Ченс. — эти двое сидят напротив него. — Вам, ребята, нужно взломать счета Ребекки и вывести ее деньги. Да, она мертва, но мы не можем позволить кому-либо еще использовать ее ресурсы и поддерживать компанию на плаву.

— Я сделаю это, — отвечает Ривер. — Я так восстанавливаюсь после битвы в стиле Маркса.

Мне не нужно задумываться о стиле Маркса. Он собирается переспать с какой-нибудь случайной девчонкой. Приступ ревности почти разрывает меня. Ревность? Серьезно? Нет, нет, нет. Я Кэтрин Паркер. Ладно! Я Кэт Паркер. Думаю, я заслужила свое сокращенное имя. Я не завишу от отношений. Мне не нужен парень, чтобы повысить свою самооценку. Я и так бесценна.

Фургон подъезжает к дому Рив, и охотники разделяются. Лед берет Миллу за руку и тащит ее в сторону спален.

Ривер встает у них на пути и говорит:

— Сейчас неподходящее время напомнить, что вам, ребята, придется целый месяц стирать мою одежду?

Должно быть, он заключил с ними какое-то пари.

Мила отмахивается от него. Хорошая девочка!

Он шлепает ее по руке.

— Разве можно так относиться к своему самому любимому человеку на земле?

— В настоящее время ты занимаешь почетное место чуть менее любимого, — отвечает она.

Он выгибает бровь.

— Даже несмотря на то, что я обещаю не стоять у тебя на пути, если