Потрошитель из Бедвилля - С. Хеберт
— Каспер? — Джаккал наклонился, разглядывая меня.
— Это было так давно, — всхлипнула я, сдерживая слезы. — Я никогда не думала, что этот день настанет. Я свободна. — Я повернулась к нему лицом, улыбаясь. — Мы свободны.
— В самом деле. И что бы ты хотела делать со своей вновь обретенной свободой? — спросил он, заправляя мне волосы за ухо.
Мои мысли блуждали, пока я смотрела на окружающий мир. Я могла бы сделать что угодно — пойти куда угодно, — но было только одно место, которое я хотела увидеть.
Я повернулась к нему лицом, уверенная в своем решении.
— Я хочу это увидеть. Я хочу увидеть «Дом Шепота». — Джаккал молчал. — Если мы хотим оставить этот мир позади, то мне нужно увидеть его в последний раз.
— Если ты хочешь. — Он помог мне подняться на ноги, взглянув в сторону ближайшего города. — Но ты должна спрятать свое лицо. Бедвилль узнает, кто ты. Это небезопасно.
— Если бы только был способ спрятать лицо, — вздохнула я. — Давай хотя бы подойдем поближе. Может быть, тогда мы что-нибудь придумаем.
— Как пожелаешь.
Мы с Джаккалом, держась за руки, шагали в направлении города, в то время как черный дым от лечебницы поднимался в небо, затемняя его.
Мы приближаемся, Бедвилль.
Когда мы приблизились к окраинам Бедвилля, я почувствовала тяжелый аромат тыкв и специй. Это напомнило мне бал-маскарад, который устраивала мадам Чепи. Я посмотрела на окружающие деревья, на их золотисто-желтые и деревенски-оранжевые оттенки среди почерневших, мертвых ветвей. Неужели меня так долго не было? Возможно ли это?
Детская болтовня напугала меня, когда мимо пробежал ребенок в красочной маске ручной работы.
— Джаккал, — прошептала я, глядя, как ребенок нырнул под деревья, присоединяясь к своим друзьям, — неужели это…
— Самайн.
Конечно. Меня целый год держали взаперти в психушке, и сегодня была годовщина моей смерти. Как уместно.
— Подожди, — остановила я. — Если это Самайн, то…
— Тогда все, что тебе нужно, — это маска. — Он улыбнулся. — Позволь мне. — Джаккал слегка поклонился, взмахнув своей магией, когда в моей руке появилась подходящая лисья маска. Она была похожа на его маску, только вместо застарелых капелек крови там были кристаллы рубина. Она была почти идентична той, которую я надевала на бал год назад.
Я подняла ее над головой, закрывая лицо и глаза.
— Идеально.
Вместе, смерть и ее демон, мы углубились в город, наблюдая, как бродячие люди гарцуют в замысловатых костюмах и масках. Бедвиль был в самом разгаре празднования, улицы были украшены, свежие тыквы стояли на каждом углу, а свечи мерцали во всех направлениях. Мы молча присоединились к ничего не подозревающим жителям, смешавшись с толпой и медленно направляясь к борделю. Путь, по которому я пошла, все еще был мне знаком, он запечатлелся в моем сознании, когда я следовала по нему вслепую, незамеченная ни единой душой. Когда мы приблизились к улице, на которой находился бордель, в небольшой, собирающейся толпе послышался мужской голос.
— Прямо здесь, в этом самом городе, среди нас разгуливал дьявол. — Мы с Джаккалом остановились, обменявшись короткими взглядами. — Потрошитель! — Когда он выкрикивал название, дымовые шашки упали на тротуар, создав драматический момент. — Печально известный убийца бродил по этим самым улицам, выслеживая свою жертву — убивая ее без пощады и сожаления. Вон там. — Он указал назад, на бордель, увядшее и неухоженное строение. Его вид потряс меня, расшатав нервы. — Ровно год назад Потрошитель убил многих. Его поймали…
Он?
— И заперли в Бедвилльской лечебнице, где, как говорят, он терпит бесконечные пытки за все, что причинил этому городу! — Мужчина указал в сторону лечебницы, быстро заметив черный дым, собравшийся в небе. Взгляды толпы проследили за ним, раздались вздохи и тихие возгласы.
— Лечебница! — крикнула одна женщина.
— Она горит! — заявил какой-то мужчина.
— Потрошитель, а что, если он сбежал? — выкрикнул третий.
— Успокойтесь, — Мужчина попытался разогнать толпу, но было слишком поздно. Они запаниковали и бросились врассыпную. — О, — выдохнул он, слезая с деревянного ящика, на котором стоял. — Пожалуйста, возвращайтесь домой! Я немедленно сообщу в полицию. Будьте бдительны! Если Потрошитель вернулся, мы все обречены! — Оставшиеся зрители в спешке бросились прочь, пораженные его заявлениями, когда он помчался в полицейский участок.
Я покачала головой.
— Дураки, — прошептала я Джаккалу. — Кажется, меня исказили и стали считать мужчиной. Как будто женщина не может причинить такое зло.
— Печальное преуменьшение, которого следует придерживаться. Мир считает мужчин высшим полом, но на самом деле власть принадлежит женщинам. Мы всего лишь скромные слуги — глупцы, желающие быть такими же сильными, как ты. — Я кивнула в ответ на замысловатую похвалу Джаккала. — Пойдем. — Он указал в сторону ближайшего переулка. — Давай продолжим.
Вместе мы пошли по знакомой аллее, осторожно пробираясь к черному ходу борделя. Дверь была заколочена, посередине прибит единственный лист бумаги. В центре выцветшими чернилами было напечатано: не входить.
Я щелкнула пальцами, бумага мгновенно сгорела дотла.
— Мне не нужно разрешение.
Джаккал сорвал доски с двери, отбросив их в сторону, когда крутил ручку. На удивление, она оказалась незапертой и легко открылась. Он отступил в сторону, пропуская меня вперед, мои руки сияли светом. В борделе было тихо и темно, пахло гнилым деревом, плесенью и пылью. Потрепанный, состаренный декор с бала в честь Самайна остался на месте, покрытый слоями паутины и пыли. Казалось, что здание умерло в тот момент, когда я покончила с собой.
Мы с Джаккалом пошли дальше, заглянув в каждую комнату на первом этаже борделя. Он щелкнул пальцами и зажег повсюду годовалые свечи, окрасив каждую комнату в алый оттенок. Было грустно видеть свой дом, каким бы жестоким он ни был, забытым и разобранным. Я провела здесь так много своей жизни, заботясь о его нуждах и содержании, только для того, чтобы увидеть, как он превращается в руины.
— Я хочу увидеть свою комнату, — прошептала я, поворачиваясь лицом к Джаккалу.
Он просто наклонил свою голову, его лисья маска пропиталась темно-оранжевым цветом его магии. Он повернулся, молча ведя меня к главной лестнице. Я шагнула вперед, прислушиваясь к старому, знакомому скрипу дерева, пока продолжала, нога за ногой, подниматься на верхний этаж.
Когда я добралась до верха лестницы, на меня навалилась тяжесть. Воспоминания о той
