Астерион - Алесса Торн

Свернувшись в клубок под одеялом, Ариадна закрыла глаза и позволила кошмарам завладеть собой.

Ариадне удалось поспать пять часов, прежде чем она села в такси, направляющееся в центр города. Район Диогена состоял из шести кварталов в самом сердце Стикса, и в нем было больше денег, чем во всем остальном городе вместе взятом. Там находились не только башни Ахерона и Серпентайн, но и пять банков, два здания суда и больше дорогих ювелирных и роскошных магазинов, чем требовалось одному городу. Ариадна не переставала удивляться тому, что город, который она знала, исчезал, как только такси въезжало в «Пузырь Богов», и все было чистым, блестящим и дорогим.

Такси остановилось перед Храмом, и она заплатила мужчине горсть драхм, прежде чем выйти из машины. Храм получил свое название благодаря ряду сияющих мраморных колонн, которые тянулись вдоль фасада особняка. Минос крепко ухватился за это название, даже зайдя так далеко, что приказал прибить бронзовые буквы к мрамору, чтобы объявить об этом миру. Он не хотел, чтобы мир узнал, что Храм был тренировочной площадкой для самых смертоносных убийц Греции.

Те, кто был достаточно богат или имел достаточно связей, знали, что на самом деле скрывается за красивой архитектурой Храма. Все остальные думали, что это школа для неимущих девушек, которой руководит филантроп Минос Каррос. Минос запустил свои грязные руки во многие дела Греции, от фондового рынка и недвижимости до нефтеперерабатывающих заводов и судоходства, не говоря уже о том, что все маленькие жрицы, которые воспитывались в Храме, были должны Миносу огромный долг. Ариадна чувствовала, что к тому времени, как она с ним расплатится, ей будет лет сто.

Придав своему лицу приятный нейтралитет, Ариадна прошла через полированные черные с серебром двери в холодную темноту особняка. Девушки шли, сбившись в кучку, все в плиссированных белых хитонах с толстыми черными поясами, которые были униформой Храма. Рысь, одна из учителей по оружию, кивнула Ариадне в знак приветствия.

— Мастер в учебных комнатах, Удавка (прим. пер.: Spindle — пряжа, веретено, шпилька, стальная ось. Согласно греч мифологии Ариадна обладала несколькими титулами, одно из которых «Ткач жизни»), — сказала она в знак приветствия. — Спасибо, Рысь, — вежливо ответила Ариадна, не обращая внимания на широко раскрытые глаза наблюдающих студентов. После окончания обучения они смогут называть других убийц выбранными ими кодовыми именами, но до тех пор им разрешалось использовать только титулы. Минос сказал, что называть их по титулам — это знак уважения, но Ариадна видела в этом просто еще один способ не допустить развития личных привязанностей у девушек, находящихся под его опекой. Если бы он мог найти веский повод дать им всем номер, Ариадна была уверена, что он бы это сделал.

Тренировочная комната представляла собой прямоугольную яму с песком в углубленном полу. Минос все еще был достаточно физически здоров, чтобы брать на себя даже своих лучших учеников, и любил сам контролировать некоторые аспекты их обучения. Ариадна остановилась у деревянной колонны, чтобы посмотреть, как он держит руку девушки в замке за спиной. Ей было около десяти лет, и ее маленькое лицо было красным от гнева и смущения.

— Подумай, девочка, как ты выберешься из этого, не сломав руку? — Минос потребовал, уклоняясь от удара, который девушка нацелила ему в колено.

Правая рука Ариадны болела, и она боролась с желанием потереть место, где он сломал ее примерно в том же возрасте. Минос все еще не видел ее, но глаза девушки, полные боли, остановились на ней, и Ариадна сделала небольшое движение левой рукой. Левая рука девушки сжалась в кулак и замахнулась назад в мощном ударе, направленном между ног Миноса. Удар сильно ударил по защите для паха, которую он носил, и мужчина отпустил ее, дернувшись от удивления. Девушка перекатилась и вскочила на ноги за считанные секунды, складки ее тренировочного хитона были испачканы грязью и потом. Ариадна громко хлопнула в ладоши, и яростное внимание Миноса обратилось на нее.

— Молодец, девочка. Я обнаружила, что ничто не замедляет ловеласа так, как хороший удар по яйцам, — произнесла Ариадна.

— Это комплимент от самой Верховной Жрицы, — ответил Минос, выпрямляясь из боевой стойки.

Девочка повернулась к Ариадне и дважды ударила ее кулаком по маленькой груди.

— Удавка.

— Продолжай, ты тренируешься в метании копья с Рысью, — сказал Минос девочке, и она поклонилась, прежде чем поспешить прочь. Минос проводил ее взглядом, прежде чем повернуться к своей гостье. — Если она сможет сдержать свой характер, она однажды станет хорошей жрицей.

— Немного огня — это хорошо.

— Только если я смогу направить его, — произнес Минос, присоединяясь к ней на верхней ступеньке. — Как прошло с Ботсарисом?

— Легко. Блуждающий взгляд этого человека сделал его доверчивой целью.

— Это было в новостях сегодня утром. Твоя кошачья колыбель заставила всех сообщников Ботсариса наложить в штаны и подумать, что они следующие. Не могу сказать, что я когда-либо одобрял то, что ты это делаешь, но это стало символом страха, и я уважаю это.

Ариадна рассмеялась, как он и ожидал. Смеяться над его шутками, заставлять его думать, что она любит и уважает его, и продолжать притворяться, что она не хочет выдавить ему глаза пальцами.

— Сообщники должны были повестись на фотографии как доказательство того, что его убили, потому что он был грубым ублюдком, а не из-за его незаконных деловых связей.

— Они думают о своих собственных жирных шкурах. Я позволю им немного помучиться, прежде чем заставлю их заплатить мне за доказательства, которые у меня есть против них.

Это была цена, которую пришлось заплатить жене Боцариса за услуги Храма. Достаточно доказательств для Миноса, чтобы шантажировать своих партнеров и забирать неплохую долю от их будущих доходов. Иногда этот человек был дьявольским, но Ариадна не могла отрицать, что он знал, как выжать каждую причитающуюся ему драхму. Она последовала за ним в его шикарный кабинет и терпеливо ждала, пока он не скажет ей сесть.

— Я бы очень хотел, чтобы ты вернулась в безопасность Храма, малышка Удавка, — сказал Минос, садясь за дубовый стол.

— Ты же знаешь меня. Мне нравится мое уединение и тишина после того, как я так долго жила в общежитии с вечно спорящими девушками.

— Ты же знаешь, я бы не ожидал, что ты будешь спать в общежитии! У тебя было бы прекрасное место, больше и гораздо безопаснее, чем то крысиное гнездо, в котором ты сейчас живешь.

Ариадна прикусила язык. По крайней мере, крысиное гнездо было приличным, и никто не пытался пробраться