Ведьма для Архимага драконов - Лана Воронецкая
Но нас пронесло. Видимо, у кормилицы, которая экономкой в доме работала, и без нас дел по горло было.
Мы наведались в папенькин кабинет. В потайном шкафчике хранились дорогие бутылки с наливкой. Подруга выбрала целую, переставила остальные бутылки так, чтоб не было заметно пропажи, и мы прошмыгнули в ее комнату на втором этаже.
— Куда нам столько? Надо было начатую взять, — я залезла на ее кровать с ногами и наблюдала, как булькает наливка, которую Белка разливала по бокалам.
Она впечатала початую бутылку в прикроватный столик.
— Вся ночь впереди. Может и еще придется сгонять, — отрезала подруга, протянула мне бокал. — А вообще, — Белка заговорщицки понизила голос, хоть нас никто и не слышал, — У меня кое-что еще есть.
Она хлебнула, отставила бокал и полезла под кровать. Вылезла, помахала маленьким бумажным свертком, меньше ладошки:
— Тадааам! Угадай?
— Откуда у тебя? — глаза полезли на лоб. — Белка, порошок из рога Единорога запрещен.
— Стащила, — похвасталась подруга, запрыгивая на кровать и устраиваясь поудобнее рядом со мной.
— Магинечка Елена, кого ты обокрала?
— Вась, того мага, которому папенька заплатил за инициацию. Он мне такого порошочку насыпал, чтоб я не боялась. Знаешь, мне совсем и не больно было. А потом я один сверточек прихватила.
— Знаю, знаю. И не больно, а еще и понравилось с магом-то? Признавайся! После порошочка, да?
— А ты откуда знаешь? — прищурилась Белка. — Все-таки наврала мне, Васька? Тебе тоже маг порошочку дал перед тем, как …ну, это самое? Больно не было? Наслаждение женское поймала?
Я ткнулась головой в подружку со стыда:
— Да. Все, как ты рассказывала! Белка, — перешла на шепот. — Только маг меня там пальчиками трогал, а до самого главного все-таки не дошло. И порошок мне запретил. А меня и так волной снесло. Как он меня там гладил, а внутри все переворачивалось и стоны несдержанные с губ рвались.
Мы завалились на подушки, откинулись и уставились в потолок. Каждая думала о своем: я о злыдне седовласом, а Белка, интересно о ком? О Зарике или о маге, который ее девственности лишил?
— Значит, ты все еще девственница? — отчего-то вздохнула подружка.
— Ага. А еще я точно теперь знаю, что я ведьма природная. Ночью стихия бушевала и меня молния ударила и впиталась в тело, силой по венам разнеслась. Резерв как подскочил! — я перевернулась на живот. — Белка, милая, у меня же теперь только один шанс и есть. Мне нельзя с первым мужчиной ошибиться. Я не могу, как ты, выбрать мага, пройти инициацию и потом спокойно замуж выйти.
— Ведьмино проклятье, — прошептала в ответ Белка, вскочила и разлила еще наливки: — Пей, давай. Раз порошок не хочешь.
Она сама залпом выпила целый бокал и еще налила. Я пригубила, собираясь выслушивать откровения. Нервничала подруга сильно.
— Лучше бы ты переспала с тем магом, — буркнула Белка. — Тем более говоришь под проклятье подходит. Седой, глаза разного цвета. Али врёшь?
В груди запекло стоило вспомнить шалости с Шаарданом. Стоило подумать о том, как он смотрел на меня, как трогал веснушки, заправлял прядку за ухо.
— Так не нужна я ему, Белка, милая. Поиграл бы и выкинул, — я последовала примеру подруги и разом осушила бокал.
Она молча наполнила снова. Забурчала:
— Вот, и поиграла бы, дурище, коли не врешь. Глядишь и сработало бы проклятье. Зато может Зарик на тебя зариться бы перестал. И ко мне вернулся, — вырвалось у подруги.
— У вас, правда, что-то было? Почему мне не говорили? Почему он тебя бросил?
Теперь Белка уткнулась мне в грудь и замычала:
— Мы с ним целовались. Миловались. Он мне в любви признавался. Потом раздевал, гладил. И языком там тоже мне ласкал, где тебя твой маг пальчиками трогал. Это я от его языка узнала, что такое женское наслаждение, — хрупкие плечи подрагивали у меня под руками. — А еще я ему тоже приятно делала. И тоже там, где не надо целовала.
— Как где не надо? — ахнула я.
— Так, — рыдала Белка, — Прямо целовала там. А он стонал. Знаешь, как ему нравилось? И, мне тоже, — шмыгнула Белка, — я когда так ему делала, у него можно было, что угодно просить. Так приятно чувствовать, что он на все ради меня готов. И его приятно во рту чувствовать. Я ж люблю Зарика… Мне никогда ни с кем не было так хорошо…
— А с магом? — ляпнула и пожалела потому, что подруга заревела в полную силу.
Я гладила милую Белку по волосам, пытаясь успокоить рыдания. Не дай Магинечка, кормилица услышит — прибежит успокаивать. А тут самое интересное началось.
— Папенька сказал, что у Зарика сил на меня не хватит. Велел не рисковать так. И вмиг к магу проклятому свёз на инициацию…
Она захлебывалась слезами:
— Я же не думала, что Зарик так отреагирует. Думала, что, наоборот, обрадуется. Это ж деньжищи-то какие. Да и риску Зарику никакого.
Подруга отстранилась и потянулась за бокалом. Я не посмела мешать ей. Хотя, уже перебор пошел. Свой-то я незаметно в кадку за кроватью вылила, пока она в рыданиях билась. Не хотелось спорить и доказывать, что мне и так, без наливки хорошо. Одного бокала — более, чем достаточно.
— Как злился. Как орал, — стучала стеклом о зубы трясущейся рукой. — Да лучше б еще поорал и позлился. Я ж с ним быть хотела. Себя предлагала, как девка последняя гулящая, — она стала заикаться.
— Он так меня и обозвал. И потом вышел из комнаты, дверью хлопнул. Пошел вниз, в ванной у нас заперся. Я проследила с лестницы и обратно в комнату шмыгнула, — наливка закончилась, Белка теребила пустой бокал, смотрела мимо меня отрешенным взглядом.
— Я залезла Зарику в карман и кольцо нашла. Обрадовалась, думала пришел замуж меня звать, — Белка выронила бокал.
Тот отозвался глухим ударом о толстый ковер, но Белка не обратила внимания, она снова переживала ссору.
— Он вернулся тихий такой. Спокойный. И какой-то непробиваемый стал. Молчит. Лучше бы орал. Я ему и сказала, что колечко-то видела, и что согласна!
— А он?
— А он так странно на меня посмотрел и сказал, что это тебе. Сказал, что больше не будет со мной.
Вот это поворот…
Белка пришла в себя и теперь жалостливо всматривалась в меня. Обычно так она просила прощения. Откровения продолжились:
— Ну, я и подделала твое согласие. И Зарику отнесла. И сказала, что магичкой по запросу мечтаешь быть, — Белка хватала меня за руки, пыталась поймать мой взгляд.
— Я ж помириться думала. Я ж думала показать ему, что