Ведьма для Архимага драконов - Лана Воронецкая

— Доигрался, малый. Наверное, опять что-нибудь хакнул.

— Мало ему, что после взлома сети Академки не вышвырнули, так он же неугомонный.

Белка схватила протянутый стакан и выглушила. Я принюхалась — похоже легкое вино. Время — обед, а старшекурсники уже к вечеринке во всю «готовятся».

Брюнет поддержал под донышко, не давая ни отодвинуть стакан, ни незаметно вылить на землю.

— Промокла, выпей, чтоб не замерзнуть и не заболеть.

Я глотала, а сама пучила глаза, глядя на Белку, прося помощи. Но подруга наблюдала и не вмешивалась. Она перестала щуриться, но теперь хмурилась. Конечно, ненаглядный Зарик ночь где-то скоротал. О том, что видела его в клубе не скажу. Нечего злить Белку. В гневе она страшна.

Единственное, что внутри кольнуло беспокойство. Получается после клуба Зарик не возвращался, а в клубе пытался отбить меня у мага. А когда мы с седовласым злыднем скрылись через портал, остался с головорезами. Но, на что он им сдался? Они же не могли навредить другу?

Белка протянула свой стакан, требуя повторить. Меня отвлек брюнет:

— Согрелась, крошка? Может тебе помочь?

Я наконец, справилась с вином и хлопнула глазами:

— Что помочь?

— Согреться, малышка.

На что он намекает? Я отступила на шаг. Тут Белка смилостивилась и пришла на выручку. Она протянула мне свой стакан, а брюнета отшила:

— Сам себя погрей, нечего лапать мою подругу. Она, вон, еще вина выпьет и ей сразу станет тепло, — Белка настойчиво совала мне скатан.

Я кожей чувствовала ее беспокойство и нервозность. Зарик, куда же ты запропастился?

Первый раз я оказалась в такой взрослой компании, с такими красивыми, большими парнями. Как себя вести понятия не имела. Хотелось не ударить в грязь лицом. Нам же тут еще учиться несколько лет. Хотелось вписаться, заполучить внимание и популярность. Вон, как Белка с ними запросто общается. Наверное, подруга знает, что делает. Вино вроде некрепкое.

Я ухватилась за стакан, как за спасательный круг — хоть брюнет приставать перестанет.

Он отступил. Напиток пощекотал язык. Странно, что-то мне это напоминает… Булькает?

Но меня больше беспокоил брюнет. Пока я пила, он снял камзол, обошел сзади, накинул на плечи. Как это благородно — пожертвовать одеждой ради мокрой девушки. Но руки убирать не спешил. Так и стоял сзади, приобнимая. Его дыхание пощекотало за ухом. Вытянул руку, снова придержал стакан за дно, вынуждая пить.

Белка продолжала хмуриться и щуриться, в упор смотрела на меня. Как будто чего-то ожидала. Но что? Подруга называется, хоть бы объяснила. Что я делаю не так?

Вдруг я почувствовала нехорошее покалывание в кончиках пальцев. Ноги ослабли, как ватные, по ним разлилось тепло, поднялось выше, собираясь в низу живота. Грудь стало немного тянуть. Я пошевелила плечами, еще не совсем понимая, что происходит. Соски потерлись о мокрую ткань, вызвав дрожь в животе. Это возбуждение?

Белкины черты лица разгладились, ушла складка со лба, подруга перестала щуриться. Ехидно улыбнулась и подмигнула. Мне или брюнету за моей спиной? Она скрестила руки на груди. В кулаке был зажат сверток, который она достала дома из-под кровати.

Дыхание брюнета обожгло сзади шею. Или это его горячие губы? Магинечка, дрожь пробрала все тело, до кончиков волос: неконтролируемое желание вызвало панику. По телу прокатывались приятные волны, а в голове звучал немой крик: «Я не хочу, чтобы меня трогали!»

— Какой резерв, — шептал брюнет, спуская руки на талию. — Какая крошка…

Белка наклонилась и прошептала на другое ухо, так чтобы брюнет не расслышал:

— Не бойся, Васька. Больно не будет.

Сердце замерло от страха.

Место подруги занял блондин. Потянул за камзол на моих плечах, воротник сполз вниз. Парень наклонился, закрывая мне обзор белобрысой шевелюрой и присосался к плечу в страстном поцелуе.

Я закатила глаза, не в силах сопротивляться. Тело горело, дыхание сбилось от физического возбуждения. Только и могла хрипло шептать:

— Не надо. Пожалуйста. Перестаньте.

Мужские руки заскользили по телу, расшнуровали и стянули мокрое платье ниже, обнажая грудь. Горячие губы оставили на ней влажные следы поцелуев, распаляя желание.

— Не надо. Я не хочу, — вяло ворочался язык.

— Хочешь, — шептали боевики с двух сторон.

Вокруг поднялся сильный ветер. Ива шумела ветками, хлестала по нашим сплетенным телам.

Вдруг земля ушла из-под ног. Меня куда-то понесли. Я уткнулась носом в мужскую грудь, торчащую в вырезе рубашки. Запах сильного мужчины, несущего на руках, сводил с ума.

Сопротивляться не осталось сил, или просто не хотелось. Я обвила руками объемную шею, облизала слегка солоноватую кожу, возбуждаясь сильнее. Этот вкус я никогда не перепутаю ни с чем. Ни с кем. Так пахнет …седовласый злыдень?

Когда меня уже перестанут нести, поставят на пол, нет, положат на кровать, да хоть на землю? Хотелось широко развести ноги и почувствовать сверху тяжесть мужского тела.

Мысль оказалась вполне осознанной. Меня поставили на ноги, встряхнули. Щелкнули пальцами перед носом.

Желание медленно ускользало, оставляя след разочарования. Почему-то все закончилось, не успев начаться. Действие рога Единорога выветрилось.

Кожу неприятно холодила мокрая ткань. Приоткрыла глаза — лиф платья оказался приспущен, обнажив груди с торчащими от холода сосками. Сумочка болталась на плече.

А вот туфли где-то потеряла. Как это? Подняла голову и попала под разъяренный взгляд злыдня с разноцветными глазами! Только его волосы снова стали темными, шрам перекосил небритое лицо.

Стоял напротив, упер руки в бока. Дышал глубоко. Желваки на скулах напряглись.

Глаза потемнели: желтый превратился в ярко-оранжевый, а голубой в темно-синюю тучу, вызывая ассоциации с молнией посреди грозового неба прошлой ночью.

Я вздрогнула. Натянула мокрый лиф на место. Сглотнула.

— Малолетняя наркоманка! Проститутка.

За что он так? Магинечка. Стоит, чуть слюной не брызжет.

— Это все Белка, — вырвалось прежде, чем я подумала о том, как это звучит со стороны.

— Да, уж вижу, до белочки не далеко осталось.

— Подруга подсыпала мне в вино. Я не хотела.

Это так несправедливо!

Сзади завопила Белка:

— Я ничего не делала! Не виноватая я. Она сама.

Что? И подруга здесь? Я крутнулась, сумочка хлестнула по бедру. Как я ее не потеряла? Получается, потерять Витон было страшнее, чем девичью честь. Не о том мысли.

Солнечный свет резанул по глазам. Белка облокотилась о какой-то письменный стол, стояла на фоне оконного проема. Подружка обхватила себя руками, побледнела, растерянно хлопала глазами. То-то же, впечатлилась гневом одного вредного мага, который дракон.

— Не ври! — заорала на подругу.

Сама пыталась понять, где мы оказались. Небольшая прибранная комната. Аскетичная обстановка: стол, заправленная кровать, зеркало над тумбочкой. Мы же собирались к