Темный Страж - Сиара Хартфорд

Но я волновалась, и именно это беспокоило меня больше всего.

Я забралась в постель. Остатки страха, что охватил меня, когда впервые попала сюда, все еще цеплялись за мои кости. Я плотно задернула занавеси балдахина. Конечно, они не могли меня защитить, но я могла притвориться. Так же, как я могла притвориться, что не заметила боли в выражении его лица, когда он сказал, что я считаю его бессердечным чудовищем.

Потому что сколько раз я действительно думала именно это?

Проснулась от завораживающей музыки, звучащей из гостиной. Это сбивало с толку, и я не могла понять, почему кто-то играл так громко в столь поздний час. Прошла по спальне босиком и остановилась в дверном проеме, где на пол проливался золотистый свет.

Группа Фейри и человеческих женщин покачивалась и шепталась, некоторые из них вызывающе обнимали друг друга. На них почти ничего не было, и, хотя мне следовало бы считать происходящее постыдным, все, что я чувствовала, это любопытство. Они не смотрели на меня, когда любопытство затянуло меня в комнату. Казалось, будто они вовсе меня не видели.

Но он видел.

У меня перехватило дыхание.

Это был Керес. Или, по крайней мере, он выглядел как Керес. Его прекрасное лицо, сильные плечи и осанка. У него не было рогов, а черные, как уголь, волосы обрамляли лицо мягкими, послушными волнами. Его совершенные губы изогнулись в улыбке, когда он увидел меня, и в моем животе затрепетала стая бабочек.

Это была искренняя улыбка. Искра настоящего счастья, которую я раньше никогда не видела на его лице.

Он шагнул вперед, и мое внимание невольно притянуло его одеяние. Скорее его отсутствие. Мне следовало бы смутиться от его почти полной наготы, но не могла отвести взгляд, позволяя глазам скользить по каждому сантиметру его тела.

На его груди висело украшение из золотых пластин, соединенных между собой тоненькими цепочками, создающих форму ребер, которые обнажали мышцы при каждом его движении. Его живот был обнажен, кубики пресса играли под кожей с каждым шагом. Низко на бедрах был пояс из таких же золотых пластин, украшенный сотнями тонких цепочек, которые свисали, едва прикрывая его. Я старалась не глазеть, но не могла не заметить, как они покачивались, позволяя мельком увидеть бледную кожу под ними.

Он не отводил взгляда, пока пересекал комнату. С каждым его шагом кровь в моих венах становилась все горячее. Он не должен был идти ко мне. Ему не должно было быть до меня дела.

— Розалин, — произнес он мягким голосом, подходя так близко, что я почувствовала, как его тепло просачивается в мою кожу. Он поцеловал меня в обе щеки, провел пальцами вниз по моей руке, пока не взял мою ладонь, переплетая наши пальцы. — Пойдем.

Я должна была иметь хоть каплю здравого смысла и не идти за ним. Но жар его ладони на моей, лишь усиливал желание чувствовать его прикосновения. Я позволила ему провести меня сквозь толпу людей в комнату, которую раньше никогда не замечала. Она была небольшой и уютной, оформленной в темно-синих и черных тонах. Шелковые ткани свисали с низкого потолка, окаймленные золотыми и серебряными нитями, переливающимися при каждом нашем шаге. Он опустился на низкий футон, потянув меня за собой. Но моя рука выскользнула, и я застыла на месте, глядя на шедевр, раскинувшийся передо мной.

Он был самым прекрасным существом, которое я когда-либо видела. Каждый изгиб мышц, каждая гладкая линия кожи, отточены до совершенства. Он лежал, подперев голову рукой, с ленивой улыбкой на губах. Мне хотелось одновременно убежать от него и поглотить без остатка.

Часть меня кричала, что не должна быть здесь, что не принадлежу этому месту. Но другая часть, гораздо более громкая и настойчивая, говорила мне остаться. Что этот момент был создан специально для меня.

— Останься со мной, моя милая Розалин.

Я должна была волноваться, по меньшей мере, чувствовать тревогу.

Что-то было не так.

Все это было неправильно. Мне не следовало быть здесь. Я должна была бояться. Я должна была сказать нет.

Но вместо этого опустилась на колени, со жгучим желанием оказаться рядом с ним. Коснуться его. Почувствовать его руки на своей коже.

— Чего ты хочешь, Розалин? Чего желаешь? — спросил он, притягивая мой взгляд к своим темным глазам, мерцающим в свете жаровни. Тонкие серебряные нити переплетались в его радужках, заставляя их сиять. Его взгляд был неумолим, и восхитительно опьянял своей интенсивностью.

Чего я хотела?

Я уже знала. Эта уверенность росла во мне с того самого момента, как попала в Дом Привратника. И теперь он был здесь, прямо передо мной, манил и пожирал меня глазами.

Мне нестерпимо хотелось прикоснуться к нему, почувствовать его тепло. Это была потребность, почти болезненная от своей необходимости. Подошла ближе, и его улыбка стала шире, когда мои пальцы скользнули по его безупречной коже, пробегая по мышцам его живота, в то время как он кончиком пальца рисовал круги на моей руке.

Он смотрел с растущим желанием, как мои пальцы опускались все ниже.

— Тебе стоит лишь попросить, и это будет твоим, — произнес он бархатным голосом, который, проникал в мою кровь, оседая где-то глубоко внутри.

Провела пальцем по верхней части его пояса, от одной стороны живота до другой, завороженная тем, как под моим прикосновением двигалось его тело. Старалась не обращать внимания на то, как цепочки свисали между его бедер. Как напрягалась его грудь с каждым вдохом. Как его взгляд не отрывался от меня ни на секунду.

Я облизнула пересохшие губы.

— Я хочу… — запнулась, дыхание сбилось, когда он наклонился вперед.

Мне не следовало быть здесь. Что-то было не так.

Одна из его рук обхватила мою, и он притянул меня к себе. Везде, где соприкасалась наша кожа, жар был настолько невыносим, что я опустила взгляд. Вместо халата на мне была лишь тончайшая прозрачная ткань. Каждый дюйм моего тела был расписан черной и золотой красками. Крылатые змеи обвивали мою грудь и живот.

Мне следовало бы смутиться. Даже не помнила, когда успела переодеться, или кто расписал мое тело. Я ведь была обнажена лишь перед одним мужчиной, но почему-то не могла вспомнить, почему это имело значение. В голове был лишь тихий, назойливый шепот, что я не должна…

Тонкие пальцы Кереса скользнули