Темный голод (ЛП) - Диан Кэтрин

— Нет.

— У меня тоже. Меня удочерили. Оба моих родителя умерли.

Клэр вернулась на остров за сахарницей, зная, что должна была что-то сказать, но не знала точно, что будет правильно. Может быть, «мне жаль»? Может быть, «это очень печально»? Прежде чем Клэр смогла принять решение, Мира заговорила снова.

— Меня тоже пробудили, — тихо сказала Мира. — Я понимаю, как это странно.

Клэр убрала пальцы от сахарницы и удивлённо посмотрела на Миру. Глаза Миры были… добрыми.

Несмотря на это, Клэр не хотела говорить об этом с Мирой. С Ноксом всё было по-другому. Почему-то с ним она не чувствовала себя так неловко.

Она чувствовала, что может просто быть. Не думая и не беспокоясь.

Клэр отнесла сахар к столу, держа его обеими руками, боясь уронить. Она никогда ничего не роняла в закусочной. Она была очень осторожна. Но на этот раз всё по-другому. Потому что вазочка не была обычной. Потому что она принадлежала Мире. И потому что тело Клэр всё ещё казалось ей чужим.

Когда Клэр ставила сахар на стол, в кухню вошла ещё одна женщина. Новоприбывшая была самой красивой из всех, кого Клэр когда-либо видела. У неё были длинные густые тёмные волосы и идеальное лицо в форме сердечка. Её обтягивающие чёрные джинсы и укороченная красная футболка подчеркивали соблазнительную, но стройную фигуру. В пупке поблёскивал пирсинг.

— Боже мой, — простонала женщина. — Мне так скучно.

— Сайрен, это… — начала Мира.

— Боже мой, Клэр! — воскликнула Сайрен, заставив Клэр подпрыгнуть.

— Спокойно, — сказала Мира. — Она ещё адаптируется.

Клэр отпрянула, когда Сайрен поспешила к ней, покачивая бёдрами.

— У тебя самые роскошные волосы на свете!

— Правда?

Сайрен подняла длинную светлую прядь и, казалось, поизучала её.

— Сайрен…

Сайрен повернулась, чтобы посмотреть на Миру.

— Это правда!

— Я не это имела в виду. Просто… не торопись, ладно?

Сайрен заговорщицки улыбнулась Клэр и одними губами произнесла: «Она суетится». Или это было «она смирится»?

— А ты, — сказала Мира, очевидно, прочитав по губам комментарий Сайрен, — из тех, кого называют «королева драмы».

Сайрен усмехнулась.

— Да, я такая. И ты любишь меня.

— Да, люблю. После большого количества кофеина.

Улыбка Сайрен стала шире, обнажив клыки. Клэр подпрыгнула.

Сайрен закрыла рот и спросила, слегка шевеля губами, как чревовещатель-любитель:

— Тебе они кажутся странными? Ну, ты понимаешь. Кусь-куськи?

Клэр фыркнула, удивлённая тем, что кто-то мог сделать это смешным.

— О, ты совершенно милейшая, — воскликнула Сайрен. — Мы будем делать маникюр. И масочки для лица.

— Может быть, пока не стоит, — сказала Мира.

— Боже мой, ты такая мамочка. У тебя даже нет детей! Когда у вас с моим братом будут дети, вы, типа, купите минивэн. Серьёзно.

— Фу, Сайрен. Это низко. И мы не собираемся заводить детей в ближайшее время.

Сайрен надулась.

— Я хочу поиграть со спиногрызиками. Но не со своими, боже мой.

Чайник засвистел, и Мира сняла его с конфорки, повернув ручку в положение «Выключено». Она поставила чайник на стол. Подняв крышку, Мира направила в заварочный чайник струю горячей воды.

— Хочешь немного? — предложила Мира Сайрен.

— О, чёрт возьми, нет. Но я возьму печенье, — Сайрен схватила с тарелки два печенья. Затем ещё одно. Она отправила одно в рот и издала звук «ммм». Она протянула одно из печений Клэр. Когда Клэр взяла его, Сайрен схватила другое.

Клэр осторожно откусила от двойного шоколадного печенья и застонала.

Сайрен снова улыбнулась.

— Это всегда приятный звук.

Жар залил лицо Клэр.

— Сайрен, пожалуйста, — пожаловалась Мира, ставя чайник обратно на плиту.

— Что? Это правда. И любой мужчина, особенно такой сильный, как Нокс, должен быть… — Сайрен замолчала под сердитым взглядом Миры. Она закатила глаза и одними губами произнесла: — Минивэн.

— Ты такая засранка, — прокомментировала Мира, когда вернулась, но в её голосе звучала нежность.

Сайрен издала возмущённый звук и шлёпнула Миру по заднице, после чего убежала со своим печеньем. Она поднесла руку ко рту и громко поцеловала её, помахав рукой через плечо и исчезая в коридоре.

Мира покачала головой, затем посмотрела на Клэр. Губы Клэр дрогнули, и Мира улыбнулась.

Когда они сели за стол, Клэр сосредоточилась на чайных приборах. В закусочной Бетти была только дешёвая белая керамика, кружки были все в коричневых пятнах изнутри. У себя дома она держала две такие же кружки, но с трещинами, из которых вытекало слишком много жидкости, чтобы их можно было использовать в столовой.

Мира пододвинула печенье к Клэр.

— Есть и другая еда. Нормальный ужин. Но после того, как я пробудилась, мне больше всего хотелось шоколада.

Клэр взяла ещё одно печенье и принялась жевать, закрыв глаза от удовольствия, когда шоколад растаял у неё во рту.

Мира взяла заварочный чайник и слегка взболтала содержимое круговыми движениями. Она налила немного в свою чашку и сделала пробный глоток, затем наполнила чашку Клэр, оставив место для сливок.

Пока Мира наливала себе чашку, Клэр заправила чай так же, как готовила себе кофе. Затем попробовала результат.

— Что думаешь?

— Мне нравится, — на вкус этот чай отличался от других, которые она пробовала. Она не была уверена, почему. Может, всё дело в чашке. Она подняла мизинец, чувствуя себя глупо, но ей это нравилось.

Некоторое время они потягивали чай, а Клэр ела так много печенья, что ей было немного неловко, хотя Мира, казалось, этого не замечала.

Через некоторое время Мира сказала:

— Ты справляешься намного лучше, чем справлялась я на твоём месте. После пробуждения я была очень напугана. Не знала, что и думать. Ты намного храбрее меня.

— Я не храбрая. Я уже знала.

— О вампирах?

Клэр начала привыкать к этому слову.

— Моя мать говорила о них, но она была… сумасшедшей. А может, и нет.

Мысль о том, что её мать была права, вызвала у Клэр неприятное чувство. Все те жестокие слова, которые она говорила. Клэр заслужила их.

— Значит, твой отец? — спросила Мира. Он был вампиром?

Клэр пожала плечами, не желая говорить об этом, ненавидя себя за то, что чувствовала сейчас. Когда она впервые очнулась после болезни, она чувствовала себя сильной и возбуждённой. Теперь она чувствовала себя сбитой с толку.

Хорошо ли это — быть вампиром? Или плохо? Что это на самом деле значило?

— Всё в порядке, — сказала Мира, как будто поняла, что Клэр расстроена. — Нам не обязательно говорить об этом. Но я должна кое-что знать. Ты… в порядке? С… Ноксом?

— Что ты имеешь в виду?

— Он немного пугающий. Для некоторых людей.

Клэр снова пожала плечами. Об этом она тоже не хотела говорить. Нокс был её. Ей не нравилось, что другие люди знали его. Это, конечно, глупо. Но она хотела, чтобы он принадлежал только ей.

— Просто помни, что ты не обязана делать то, чего не хочешь, хорошо? Если ты хочешь жить в отдельной комнате…

— Нет.

— Хорошо. Чего бы ты ни захотела. Но чтобы ты знала, наша с моим супругом комната в конце этого коридора, — Мира указала в направлении, куда ушла Сайрен. — Если тебе что-нибудь понадобится.

Клэр взяла ещё одно печенье, но она больше не была счастлива. Ей не нравился тон Миры, как будто происходило что-то плохое. Она больше не хотела разговаривать с Мирой. Она хотела, чтобы Нокс вернулся.

Он бросил её… снова.

Зачем ему это делать?

Она была в огромном доме с незнакомыми людьми, а он ушёл.

Внезапно придя в ярость — и совершенно не готовая к неожиданному, злобному всплеску гнева — Клэр швырнула печенье через стол. Оно ударилось о затемнённое ночью окно-эркер и упало, оставив на стекле полоску шоколада. И тут она разрыдалась.

Рыдания, сотрясавшие её тело, удивили её, но она не могла их остановить. Она понятия не имела, что случилось, но внезапно почувствовала себя очень, очень расстроенной.