Запечатлённые - Велл Матрикс
Вкус был восхитительным.
В отличие от вкуса зелья, которое он продолжал исправно принимать. Пара глотков — и можно отдаться своему влечению. Ощутить ее мягкость и нежность кожи, отзывчивость и страсть, пережить ярчайшее удовольствие… и забыть об этом.
Зачем он сопротивляется? Нужно лишь приложить немного усилий — и вдвоем им будет невероятно хорошо. Так легко поддаться чувствам…
И вновь Тео сбежал от нее, ни слова не говоря. Потому что у него была причина, важная причина оставить все, как есть. Он не простит себе, предав Оливию — даже если она ничего не узнает.
Просто нужно напомнить себе, для кого он это делает.
Оливия щебетала о прошедшем концерте, о модном певце и своих впечатлениях, искренне сожалея, что Тео там не было. Тео из любопытства послушал этого Катайя, не смог дослушать даже одной песни и мрачно думал, что добровольно на подобный концерт сопровождать бы Оливию не стал. Но вслух соглашался с Оливией, не желая ее расстраивать. На расстоянии это было легко, но Тео все равно ощущал недовольство собой. Он всегда был честен, и лгать, даже в таких мелочах, было противно. Но чувство вины в отношении Оливии заставляло его подстраиваться под девушку, чего раньше он никогда не делал. Поэтому Тео почувствовал облегчение, когда она попрощалась. И разозлился на себя — ведь это неправильно, общение с любимой не должно раздражать. Но он окончательно запутался в собственных чувствах. И ему это не нравилось.
Тео твердо решил для себя — больше никакого сближения с запечатленной. Никаких разговоров, как и советовал отец. Меньше чем через две недели он убедится, что девушка беременна и вычеркнет ее из своей жизни. Уж две-то недели он выдержит.
Вот только вся его решимость истаяла, когда, переступив порог ненавистного дома, он услышал невинное приглашение Кассандры.
Тео согласился, сам себе не веря. Но она пекла такое вкусное печенье…
Любопытство Кассандры было таким непосредственным, что Тео и не подумал что-то от нее скрывать. И восхищение девушки его способностями Теодору польстило.
Прежде никто не восхищался им, как кадхаи. Его возможностям завидовали или воспринимали их как должное. А Кассандра смотрела на него, как на чудо. Хотя Двери кадхаи не являлись какой-то редкостью, и Тео воспринимал их как нечто обыденное.
Эта девушка так сильно отличалась от всех остальных, что Тео не удержался. Он спросил ее о музыкальных предпочтениях, чтобы убедиться, что она хоть в чем-то похожа на других девушек. Но и тут его ждал сюрприз. Тео обнаружил, что их музыкальные вкусы перекликаются, и отказывался в это верить. Да, эта девушка никогда не потащила бы его на концерт модной музыки, и от этого становилось тошно. Почему — она? Почему Кассандра — не глупая жадная завистливая истеричка, за какую он ее принял изначально? Почему его запечатленной не стала та, кто способна лишь разочаровать, но никак не понравиться?
Он не имел права восхищаться этой девушкой. Он обрек ее на смерть ради собственного комфорта, и не должен был разглядывать в ней личность. Но понял это слишком поздно.
Желание отказаться от зелья было нестерпимым.
Но он выпил его, движимый отчаянием от понимания, что он не выдержит эти две недели.
И возненавидит себя за измену. Вот только ненависть он будет срывать на Кассандре, невинной своей жертве.
А мучить ее он больше не хотел.
На следующий день он долго колебался, не уверенный, что ему стоит идти к ней. Скорее всего, она уже беременна, а ему все сложнее держать себя в руках. А если нет? Если он перестанет приходить к ней, а она все еще не беременна? Тогда вместо двух недель ему придется навещать ее еще месяц. И это точно закончится катастрофой.
Если бы еще в ее присутствии все правильные мысли не выветривались у него из головы…
Отправляясь в лесной домик, он почти не думая захватил с собой свой музыкальный центр. Не то, что ему хотелось порадовать ее, но если ей будет чем развлечься, возможно, разговаривать с ним она больше не захочет. Сама же призналась, насколько ей скучно, что даже он в качестве собеседника устраивает. А если она не захочет, общаться с ней не получится. И все станет проще.
Наверное.
Увидев подарок, Кассандра не удержалась от радостного восклицания:
— Это что, мне?
— Да.
— А я думала, мы просто пошутили… — растерянно улыбнулась она и, вдруг, подбежав, обняла парня: — Спасибо!
Это было слишком хорошо, и Тео торопливо отстранился, пробурчав:
— Я ведь не заслуживаю благодарности. Компенсация, все такое?..
— М, думаю, это больше, чем компенсация, — уверила она. — Лифу?
Тео удивился. Вместо того, чтобы вцепиться в центр, исследуя доступную музыку, Кассандра снова приглашает его к столу.
— Не откажусь, — кивнул он.
— Я специально для тебя побольше печенья напекла, — она улыбнулась. — Тебе вроде понравилось?
— Да, — коротко ответил Тео.
Потому что у него просто не нашлось больше слов. Впервые кто-то готовил специально для него. Не за плату, не в качестве обязанности — просто так. Чтобы его порадовать. И кто? Та, кто должна ненавидеть его. Кассандра не видела от него ничего хорошего, и все же…
Это было на удивление приятно, такая забота. А печенье — столь же вкусное, как накануне. И лифа — в меру горячая и ароматная. И сидеть на маленькой кухоньке лесного домика в обществе этой девушки — до странности уютно.
— Можно тебя спросить? — вдруг заговорила Кассандра.
— А ты промолчишь, если я не разрешу? — невольно улыбнулся он.
— Скорее всего… — протянула девушка без особой уверенности.
И Тео рассмеялся:
— Спрашивай.
— Что еще из мифов о кадхаи — правда? — ее глаза зажглись любопытством.
— Все, — честно ответил парень.
Изумление Кассандры его повеселило. И, что скрывать, польстило.
— У вас и впрямь есть стальная броня, появляющаяся из ниоткуда?
— Есть, — кивнул Тео.
— И вы бессмертны?
— Можно и так сказать, — чуть задумался парень. — Нас сложно убить, и мы не умираем от болезней и старости. Но умереть все же
