Королевская кровь-12. Вороново сердце. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова
— Боги знают, что мое тело и душа и так принадлежат им, и если понадобится моя кровь — я с радостью отдам ее, — невозмутимо ответил тиодхар. — Иди, уста богов, и принеси мне их ответ. А войну оставь мне.
Нории
С каждой минутой Нории чувствовал, что смерть отступает — пусть оставалась слабость в теле и нестерпимо, мучительно ныла сломанная рука, но сознание все более прояснялось. Он не понимал речи говорящих — но, когда побежали во все стороны люди и зашевелились наемники вокруг, стало понятно, что войско готовится к выступлению. Он понял, что старик в длинных одеждах и командующий поспорили по его поводу, понял и то, что его судьба в любом случае предопределена — все равно, чья рука решит ее.
И надеяться на помощь с Туры бесполезно: разве что драконы из боевого крыла Четери попробуют пробиться за ним, но против такой армии они не выстоят, как бы умелы ни были. И Дармоншир вряд ли поможет. Неизвестно, нашелся ли он после пленения Нории, или враг все же достал и удачливого брата по воздуху.
Возможно, случится так, что отряд боевых магов во главе с Александром Свидерским, которому в помощь прибыли три ученика Четери, выберет эти часы, чтобы атаковать, отвлечет армию и командующего — и даст возможность Нории ускользнуть. Но для этого нужно иметь силы идти. А он до сих пор не был уверен, что сможет встать на ноги.
В этом мире где-то находился и Четери, который сопровождал мага и юную принцессу, но подать ему знак не представлялось возможным, как и найти их в окружающих лесах. Значит, уповать можно только на себя и на ту божественную силу, что осталась в крови. И делать все, чтобы выжить и вернуться. Побыстрее.
Ведь если его огненная жена узнает, где он, она придет сюда — как когда-то пошла через пустыню к своим родным. Нории слишком хорошо знал ее, чтобы понимать: как бы разумна, выдержана, хладнокровна Ангелина ни была, за то, что она считает своим, она будет биться до последнего вздоха. И этого нельзя было допустить. Потому что как бы ни была сильна Ангелина, здесь стихии Туры не работают, а, значит, ее ждет смерть. Или участь хуже, чем смерть.
Старик в длинных одеждах удалился, а командующий подошел ближе и склонился над драконом, вытащив меч из ножен и приставив к шее. Взгляд у него был усталый, умный и жесткий. С этим не договоришься. И обвести вокруг пальца себя не даст.
Но можно попытаться.
— Колдун, — сказал командир с сильным акцентом, но на рудложском, и Нории едва заметно выдохнул: они смогут говорить на одном языке, а, значит, не все еще потеряно. — Я — тиодхар Тмир-ван, волей богов поставленный во глава армии. Сейчас ты мне рассказать то, что я захотеть знать. Или, — он кивнул на привязанных хитиновых тварей, — я посмотреть, как тебя есть по частям.
Нории посмотрел на охонгов и судорожно втянул в себя воздух. Зашевелил губами.
— Что так? — нетерпеливо проговорил Тмир-ван. — Говорить громко!
— Я все… — дракон засипел, закашлялся, — все… — он кашлял надрывно, тяжело. — Воды, — прохрипел он, — прошу, воды…
Тмир-ван хмыкнул, но не расслабился ни на йоту. Кивнул одному из охранников, повелел что-то — и тот, задрав голову Нории, влил ему в рот теплой и кисловатой, уже застоявшейся и дурно пахнущей воды. Дракону, привыкшему, что один глоток воды на Туре дает ему силу Матушки, показалось, что он глотает болотную жижу. Но жидкость организму была нужна.
Тмир-ван на чужом языке что-то приказал молодому иномирянину, который принес Нории сюда — и тот скрылся в шатре. Кажется, того звали Арвехши: именно это слово повторялось чаще всего, когда к нему обращались.
Генерал махнул рукой двум охранникам у шатра — и те, подхватив то и дело кашляющего дракона за локти, заведенные за голову — правую руку опять пронзила боль, — потащили его в шатер. Не жилой: внутри к стенке были длинными иглами пришпилены явно туринские карты, на стойках лежало оружие — в том числе с Туры, на полу были расстелены ковры, стояли низкие деревянные столики — за одним из них, с письменными принадлежностями, хитиновыми острыми перьями и свитками, опустился молодой иномирянин. Будет записывать допрос?
Нории, который тяжело и хрипло дышал, бросили на землю у противоположной картам стенки шатра, отодвинув ковры — и, надев ему на шею хитиновый ошейник с цепью, усадили спиной к стенке, приковав к одному из брусов каркаса так, что он мог только сидеть, но не встать.
Но он бы и не смог встать — боль в сломанной, стянутой ремнем руке стреляла по всему телу, заставляя глаза слезиться, а слабость была такая, что он кренился в сторону и сидел-то с трудом. Видимо, сеть высосала его до предела. И даже если он сейчас создаст щит, чтобы порвать путы, то просто не сможет двигаться, чтобы победить охрану и уйти отсюда.
Нории долго смотрел на свои ноги, на живот, прежде чем понять, что изменилось — на теле не было привычных узоров ауры. Здесь он не мог обратиться в дракона.
На брусе виднелись буроватые потеки и потертости от цепей — похоже, Нории был не первым пленным, которого допрашивали здесь. Сколько же туринцев сейчас угнаны сюда, в чужой и жестокий мир?
Тмир-ван вошел в шатер, сел далеко от Нории за низкий столик, скрестив ноги и положив на колени меч, и два охранника стали по сторонам от него, направив на дракона арбалеты. Дракона явно боялись больше, чем должны были бы.
За стенками шатра шумел, визжал, перекликался тысячами голосов поднимающийся на войну лагерь.
— Говорить, кто ты такой, — нетерпеливо потребовал генерал. — Говорить, зачем я оставить тебе жизнь.
Нории помолчал, соображая — не пойдет тут лесть, раскусят его, и вряд ли смирение убедит того, кто уже знает, что он бился против иномирян на Туре. И тут же его по телу стегнул длинный бич, который один из охранников держал в руках. Сначала он услышал звук — а потом пришла боль, и он застонал сквозь зубы.
Охранник крикнул на иномирянском что-то, что могло быть только приказом говорить, и вытянул Нории кнутом второй раз.
Дракон зашипел сквозь зубы, закашлялся. И решился.
— Меня зовут Нории, — сказал он, мешая страх и высокомерие в тоне. — Я — великий колдун, я — правитель большого и богатого города. За меня могут дать большой выкуп.
— Все золото твой мир и
