Падший - Кристина Лорен
— Ты одета как ребёнок, — сказала она своему отражению, снимая шапку. Потом включила воду в раковине, смыла липкое, засохшее пиво с тыльной стороны ладони, а затем смыла чёрную отметину с носа.
Вытерев руки и прислонившись спиной к столешнице, Кэт стала обдумывать, как и когда она сегодня вечером порвёт с Джейком? Она столько раз бросала парней и была брошена, что понимала: этот разрыв вряд ли станет для Джейка неожиданностью, но девушка всё равно боялась этого, отчасти потому, что завтра не будет бранча с подругами, чтобы всё обдумать. Все, кого она знала и любила, были за сотни километров отсюда.
Может, мне просто написать ему? — ныл её разум, прежде чем решить: Да.
Сообщение — это именно тот уровень взаимодействия, которого заслуживала эта трёхмесячная ошибка. Достав телефон, она набрала простую концовку:
Девушка ждала, глядя в свой телефон, и всего через несколько секунд её сообщение украсилось самой банальной реакцией: поднятым вверх большим пальцем.
Честно говоря, это правильная реакция на сообщение о расставании, — подумала она.
Ухмыльнувшись, Кэт оттолкнулась от столешницы и пошла к двери, намереваясь вести себя как взрослая девочка и вернуться на вечеринку, не желая, чтобы Джейк был её единственным связующим звеном с другими людьми. Но дверь в коридор была закрыта. А когда её глаза привыкли к темноте, она увидела, что в комнате кто-то есть. Парень — тот самый парень — высокий, как дерево, и такой же широкий, прислонился к стене возле закрытой двери и лениво листал что-то в телефоне.
Он поднял голову, когда Кэт вышла, и его глаза за маской с чёрными перьями расширились так же, как и её, словно их обоих застали за чем-то недозволительным.
— О.
Она указала большим пальцем себе за спину и сказала:
— Туалет в коридоре был занят, — как раз в тот момент, когда парень произнёс:
— Мне нужно было тихое местечко.
Его голос был низким и глубоким, как растопленное лакомство, а слова произносились с правильным британским акцентом. Он был одет во всё чёрное, и что-то в нём казалось привлекательным, хотя она не могла разглядеть его черты в темноте и за маской.
— Ладно, хорошо, — сказала она, выдохнув. — Значит, меня не поймали за тем, что я рыскала по твоей комнате.
Его взгляд упал на огромный сине-оранжевый баннер «Никс» над кроватью, и он саркастически произнес:
— Нет.
Кэт онемела от изумления, когда парень шагнул вперёд, в полосу света, падавшего из окна, и снял маску. Она пересмотрела своё мнение о том, что он, должно быть, привлекателен. На самом деле Кэт никогда в жизни не видела более красивого человека. Черты его лица были суровыми и аристократичными: густые тёмные брови, выразительные карие глаза, выступающие скулы и челюсть, а также губы, которые, как она была уверена, одинаково умели и целовать, и насмехаться. А потом он улыбнулся, и стал ещё краше. На его щеках появились глубокие ямочки от улыбки, а в уголках глаз заиграли озорные огоньки. Кэт почувствовала, как она судорожно выдохнула и тут же жадно втянула воздух.
Она не могла отвести от него глаз. Время тянулось, и стены комнаты, казалось, сузились до размеров обувной коробки. В груди у неё что-то сжалось от желания подойти к нему, но она поборола это стремление, сосредоточенно нахмурившись и обхватив руками край подоконника.
Парень тоже нахмурился, сбитый с толку. Между ними повисло молчание. Сила, толкавшая её вперёд, сгустилась в воздухе, и тут Кэт услышала тихое:
— Да, дорогая, останься здесь, — тем глубоким, роскошным голосом, который, как она поклялась, слышала в гостиной, словно невидимый человек прошептал это прямо ей на ухо. Напряжение спало, и она смогла моргнуть, вдохнуть, отступить на шаг и почувствовать, как деревянный подоконник впивается в её бёдра.
Кэт покачала головой.
— Что ты сказал? — спросила она.
Парень нахмурился, и его ответ:
— Что ты имеешь в виду? — прозвучало слишком медленно, как неуклюжая ложь.
Осознание начало зарождаться где-то в глубине души Кэт. Она не знала, откуда у неё такая уверенность, но она была права: парень каким-то образом заманил её в ловушку, как рыбу, которую заарканили и поймали на крючок, прежде чем отпустить. В горле у неё застрял сюрреалистичный вопрос: Ты это сделал со мной?
Она вела себя нелепо. Ей следовало бы вернуться на вечеринку.
— Ничего. Я ошиблась.
Парень снова тепло улыбнулся, и от этой улыбки внутри у Кэт вспыхнул огонёк.
— Счастливого Хэллоуина, — добавила она.
Он рассмеялся, и этот звук был таким глубоким и опьяняющим, что она ощутила, как он разливается по её венам, словно дым.
— Правда? — спросил он, и улыбка его стала кривоватой.
Кэт почувствовала, как у неё вырывается смешок.
— Да… не особо.
***
Парень сунул руку в карман брюк и глубоко вдохнул, но это только усилило его жажду по этой странной девушке. Он обнаружил, что она слышит голос, но не подчиняется ему. Она чувствовала его притягательность, поддавалась искушению, но это не лишало её рассудка. Парень чувствовал её запах в воздухе, её похоть была подобна золотистым язычкам пламени вокруг неё, но она сохраняла рассудок.
Такого не случалось никогда, ни разу за всё время его бессмертного существования.
— Вижу, ты не пожалел денег на костюм, — пошутила она, и его мёртвое сердце на мгновение ожило, прежде чем он понял, что она имеет в виду. Парень посмотрел на маску в своей руке.
— Да. Хотя, решение приехать сюда было принято в последнюю минуту.
— Ты друг Гарри?
— Это он хозяин? — спросил парень, смотря на неё. — Тот бедняга, одетый как кусок сыра?
Девушка рассмеялась, и у него по спине пробежали мурашки.
— Да, это Гарри. Но, по-моему, он должен быть коробкой хлопьев.
— Мне стоит отнестись к этому серьёзнее?
Её смех стал звонким и игривым, и этот звук привёл парня в полный восторг. Это была переливающаяся, золотая радость и восторженное пробуждение внутри неё. Его захлестнула волна образов: его губы на её животе, он покусывает, щекочет, слизывает этот свет с её кожи… Он резко вдохнул, на мгновение потеряв ориентир.
