Падший - Кристина Лорен

— Я пришёл один.

Девушка нахмурилась, и её губы в форме сердечка сложились в трубочку, которую ему так захотелось поцеловать.

— Тогда кого ты здесь знаешь? — настаивала она.

— Никого не знаю, — признался парень, понимая, каким скованным и неловким он видимо кажется, ведь он не привык к разговорам. — Кто тебя сопровождал?

— Сопровождал? — Девушка снова рассмеялась. — Мой бывший парень.

— Бывший? Отлично. Я рад это слышать.

— Рад? Почему?

Парень видел, что она находит его странным, и копался в мыслях, подбирая слова. Это был самый долгий разговор с человеком за последние десятилетия, и он чувствовал, что его навыки немного заржавели и работают медленно.

— Потому что он выглядел как полный идиот. Притащил тебя на вечеринку и тут же бросил.

Её взгляд стал настороженным.

— Он выглядел как идиот?

— Как ты думаешь, прилично ли мужчине так обращаться с женщиной?

— Нет, но если кто-то там и выглядел дураком, так это я.

— Из-за того, что была с ним? — парень наклонился вперёд, желая понять. Он так долго не обращал внимания на человеческие чувства и мотивы, кроме тех, что были ему нужны. Он вдруг почувствовал, что изучает новый язык.

Девушка повторила ему его же слова:

— Из-за того, что позволила ему притащить меня на вечеринку и тут же бросить.

— Ты действительно ему это позволила? Ты казалась довольно растерянной.

— А ты, кажется, был очень внимателен, — в её голосе слышалось лёгкое беспокойство.

— Ты прекрасна, овечка. Все в той комнате заметили тебя, — он улыбнулся. — Готов поспорить, что все в любой комнате замечают тебя.

Девушка перевела взгляд с него на дверь, и ему пришлось подавить в себе желание приказать ей смотреть на него, подозревая, что это не сработает. Её карие глаза были похожи на мерцающий янтарь, от её сосредоточенности у него сводило желудок. Он хотел её с такой силой, что это чувствовалось как биение сердца где-то под кожей. Но ему было слишком трудно отказаться от новизны общения с ней.

— Почему ты осталась? — спросил парень. — Почему бы просто не уйти с вечеринки?

— Не знаю, — призналась она. — Как-то это невежливо.

— Невежливее, чем зайти в спальню бедного Гарри без приглашения? — поддразнил он.

— Невежливее, чем вломиться на вечеринку к человеку, которого ты даже не знаешь? — парировала она.

— Туше, — рассмеялся парень.

Девушка изучающе посмотрела на него, чуть склонив голову.

— Эта вечеринка как-то странно сочетается с… — она обвела рукой его с ног до головы, — твоим вайбом.

— Моим «вайбом»? — нахмурившись, спросил он.

Овечка изящно подняла руки, имитируя чашку с блюдцем, и сделала вид, что пьёт чай.

— Ты обвиняешь меня в том, что я сноб? — спросил парень, ухмыляясь.

— Совершенно верно. Не хотите пройтись по комнате? — её британский акцент был одновременно ужасным и очаровательным.

Он настороженно огляделся по сторонам.

— Я бы побоялся того, что этот парень с хлопьями спрятал за своим комодом.

— Справедливо.

Девушка улыбнулась, и он стал перебирать в уме, что бы такое сказать, чтобы поддержать разговор. Но она опередила его:

— Кто ты?

— Меня зовут Бриган.

Выпалив это, парень замер, и улыбка с его лица испарилась. Зачем он это сказал? Бриган не произносил своего настоящего имени человеку уже столетиями. Максимум, иногда позволял себе называть похожие вроде «Бриг» или «Ригг», словно эхо его настоящего имени.

Его звали Майкл, Эдгар, Джордж, Луи… Десятилетиями он чередовал множество имён. В старых водительских правах в его бумажнике значилось имя Сэмюэл Джеймс Миллер. Имя, от которого ему вскоре придётся отказаться, потому что там стояла дата рождения: 1943 год. А Бриган, по крайней мере, пока проклятие не будет снято, всегда будет выглядеть на двадцать пять, а не на восемьдесят один. Но сейчас, здесь, с ней, ему даже в голову не пришло увиливать.

Девушка, конечно же, не заметила его заминки.

— Зачем ты сюда пришёл? — спросила она.

— Я последовал за тобой, — честность выскользнула наружу.

Она напряглась, прижавшись спиной к окну, а Бриган покачал головой.

— Я тебя напугал. Извини, — он отступил в сторону, освобождая ей путь к двери, и потянулся, чтобы открыть её. — Я не собираюсь тебя здесь запирать.

Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль.

— Что ты только что сказал? — она нахмурилась.

— Я же сказал, что не собираюсь запирать тебя здесь.

— Нет, после этого.

Бриган покачал головой, снова поражённый тем, что она слышит голос, но тот не достигает той послушной, инстинктивной части её существа.

— Я не…

— Значит, мне это кажется? — разочарованно спросила она. — Зачем ты пошёл за мной сюда?

Бриган заметил её настороженный взгляд и напряжённую позу. Но также он увидел в её глазах пылающую искренность, а в линии подбородка — решимость.

— Насколько честным ты хочешь, чтобы я был? — спросил он.

— Полностью.

— Я пришёл за тобой сюда, потому что ты выглядела одинокой. Пришёл за тобой сюда, потому что ты красивая, а я люблю всё красивое, — пауза, а затем он выпалил: — Я пришёл за тобой сюда, потому что мне тоже одиноко.

Девушка сжала челюсти и снова отвела взгляд, уставившись на дверь, которую парень оставил приоткрытой. Она подумывала о том, чтобы уйти. Ей следовало уйти, и он, конечно же, позволил бы ей это. Естественно, с его про́клятым обаянием, из-за которого люди сами бросались к нему в объятия: безымянная женщина, которая впала в транс и пересекла комнату, чтобы отдаться ему… мужчина, который подошёл к нему в метро… женщина, которая обернулась при первом же взгляде на него и пошла за ним по улице… Согласие было в лучшем случае сомнительным.

Но каждой про́клятой клеточкой своего тела Бриган хотел, чтобы маленькая овечка осталась добровольно.

Он осознал, что хочет её так, как никого не хотел с тех пор, как его человеческое тело жаждало связи, прикосновений и облегчения, а не просто пропитания. Секс утратил своё значение, став синонимом кормления, но теперь это слово шёпотом звучало в его голове, шипящее и соблазнительное, заставляя его мышцы напрягаться.

Всё в этой женщине — вопросительный наклон головы, настороженная улыбка, ясность взгляда — подсказывало ему, что секс с ней может быть другим. Что это будет не просто удовольствие, которое он будет поглощать волнами, а удовольствие, которое раскроется и для него.

— Как тебя зовут, овечка?

Она закусила губу и сказала

— Каталина.

***

Рациональная часть разума Кэт задавалась вопросом, что, чёрт возьми, она делает? Почему не сбежала в ту же секунду, как он признался, что следил за ней? В ту же секунду, как он открыл дверь, отступив в сторону,